Страница 3 из 81
Антикапитан словно прочитав его мысли, вызывающе бросил:
— И не вздумай чинить нам препятствия. Всё ваше оружие против нас бессильно.
— Но что вы хотите делать, захватив «Констьюдери»?
Дэвид был поражён возникшими только что в его мозгу ассоциациями. Он вспомнил, как в школе космофлота их готовили ко всяким неожиданностям вплоть до столкновения с космическими пиратами. В то время как раз отдавалось предпочтение теории, разделявшей Вселенную на два мира: обычный с человеческой точки зрения, и антимир, существующий по другую сторону этого, познаваемого человечеством мира. Но как Дэвид ни старался вспомнить что-нибудь ещё об антимире, ему это не удавалось. Он был уже недалёк от отчаяния, когда вытащил из глубин своей памяти информацию об интергравитационных полях, которую их заставляли учить на 8-х курсах Школы. Перед глазами появились строки давно забытого учебника: «Силовое поле может служить действенной защитой при вторжении как субъекта в инородную систему, так и наоборот, учитывая недостатки и преимущества космоаналитических разработок».
«Итак, силовое поле — это уже зацепка. А что дальше? Нужно учесть разработки. Но их здесь попросту не может быть, тем более, насколько мне известно, встреча подобного рода происходит впервые».
«Мне необходимо пробраться к силовой установке», — уже ясно и отчётливо нарисовалась в голове Дэвида ближайшая цель.
Нет, он не допустит, чтобы с ним сыграли злую шутку. Он не привык быть пешкой в чужой игре.
Властный голос двойника капитана вывел его из задумчивости:
— Шагай быстрее. И не болтай ничего лишнего. Понял?
Дэвид это понял. Он не мог сообщить на Землю о случившемся. «Сам заварил кашу — сам и расхлёбывай!» — пришла ему на ум старая, но не забытая поговорка. Снова и снова вспоминал он, идя к радиотелефонам, всё пережитое им с тех пор, как он расстался с настоящим капитаном «Констьюдери». А как здесь ему не хватало Стефа! По крайней мере, он бы посоветовал, что ему сейчас делать. «Но прочь сомнения. Мне нельзя расслабляться». С такими мыслями он подошёл к россыпи мерцающих ламп и кнопок. Надев наушники и умело манипулируя клавиатурой, ему удалось достигнуть наилучшей проходимости сигнала. Дэвид теперь очень отчётливо слышал голос Кристофа Мориса — начальника центра управления полётами, который под кодовым названием значился как «Фейра-28-дис-4». Хотя управление полётами и было централизовано, наименования космических баз сохраняли пока что изначальную классификацию.
— С кем имею честь, — сквозь далёкие раскаты радиопомех пробился металлический голос. Огромное расстояние почти до неузнаваемости преобразило мелодичный баритон Кристофа Мориса.
— С первым помощником космолёта «Констьюдери» (ZPZ-672) Дэвидом Джеффри, — отрапортовал Дэвид.
— Что у вас произошло? Целые сутки пробуем наладить с вами связь и безрезультатно.
— Ничего особенного, сэр. У нас была повреждена рация, — сочинил Дэвид. — Сейчас уже всё в порядке.
— Как идёт полёт? — шум от радиопомех на некоторое время перекрыл голос командора. Когда возмущения ослабли, тот осведомился о самочувствии экипажа.
Назад уже отступления не было. Дэвид сообщил о несильном вирусном заболевании, якобы сразившем двух человек. Но, решив не перегибать палку, поспешил заметить, что они находятся на грани выздоровления.
— В остальном всё в порядке.
— Что вы собираетесь делать дальше? К вам поступили сообщения о неизвестном звездолёте?
— Да, сэр.
— И что же вы собираетесь предпринять?
— У нас уже есть план. Если он удастся… Хотя не буду загадывать.
Дэвида передёрнуло от мысли, что он может не всё учесть. Но он быстро отбросил её и беспристрастно заключил.
— Подробный доклад о проделанной работе будет передан вам немедленно по прибытии на первую же из планет, находящихся под контролем у земного сектора.
— Хорошо. Конец связи.
Через мгновение малиновые буквы на экране связи погасли, и Дэвид остался один на один со своей совестью.
Он не сообщил о происшествии на Землю, хотя угроза чрезмерно велика. Он обманул командора, хотя не имел на это никакого права, и, наконец, он способствовал тому, что сам оказался в центре замкнутого круга. Все пути к отступлению были отрезаны и он одинок. Удастся ли ему выжить, а если и удастся, как он объяснит эти действия своим друзьям и товарищам. Хотя маловероятно, что ему суждено их увидеть.
3. Двойник Дэвида Джеффри
Сердце Дэвида переполняло чувство мести. Погибли все члены экипажа. Их нет. А он есть. Это не справедливо. Но что он может теперь сделать? Никого не воскресить. Так может, лучше отдать себя в руки судьбы, сдаться.
Дэвид заскрежетал зубами. На лице явно обозначились скулы, а ноздри стали лихорадочно втягивать воздух. Он был похож на беговую лошадь, уставшую после изнуряющего соревнования, но не признавшую себя побеждённой. Пусть она не первая, но еще есть время все исправить.
Дэвид уверенно зашагал по контрольной рубке.
— Как бы незаметно пробраться в ходовой отсек?!
Но он не успел ничего предпринять, так как дверь открылась, и на пороге появилась фигура «Стефа».
— Ну, как? — осведомился тот.
— Всё нормально.
От волнения не осталось и следа.
— Тебе поверили?
Дэвид пожал плечами. Откуда он мог знать. Не исключено, что переживания могли его выдать, но огромное расстояние, оказывающее влияние на слышимость сигнала, сделало своё дело. Командор никогда бы не отключился, будь у него хоть небольшое сомнение.
Пират был явно доволен.
— Скоро здесь будет часть команды звездолёта, который уже совсем рядом. Надо подготовиться к встрече.
Дэвид кивнул.
— Но тебе нельзя их видеть, — добавил пират.
— Это ещё почему? — возмутился Джеффри.
— Долго объяснять. Если быть кратким — для твоего же блага. Ты нам ещё нужен… — Пират сделал паузу.
— …Правда, не весь, — заключил он.
Дэвид не успел сообразить, что это значит. Внезапно все его мысли стали наползать друг на друга, сплетаться, образуя какую-то сплошную массу. Эта масса быстро уменьшалась в размерах. Давление её становилось невыносимым. Дэвид куда-то падал. Точнее, проваливался. Вокруг него были горы слизи. И эта слизь его затягивала, поглощала целиком. Он пытался противостоять незримой силе, но тщетно. Тело не повиновалось. Вместо реальных действий оно предпринимало какие-то отчаянные попытки восстановить координацию. И вот уже сознание окутал туман, к горлу подступила тошнота, а издалека, из невидимой глубины зияющей пропасти раздалось глухое урчание. Оно приближалось. Дэвид начал смутно различать очертания человеческой фигуры. Когда что-то знакомое в движениях существа бросилось Дэвиду в глаза, новая волна кошмаров окатила его. Он увидел огромную паутину. На ней блестели капли всё той же слизи. Она была чудовищных размеров и могла отождествляться с огромной сетью, сплетённой из канатов. Неожиданно Дэвид ощутил, что его кто-то держит. Чувство всё усиливалось, пока Дэвид не заметил один из канатов, крепко опоясавший его самого. Дэвида медленно затягивало к центру гигантской паутины. Он закричал, но не услышал своего голоса. Вместо этого перед глазами опять возникла человеческая фигура. Было такое чувство, будто человек боится приблизиться. Он не шёл, а как бы плыл по поверхности скользкой слизи. Его лицо было похоже… Но нет. — Дэвид отогнал навязчивую мысль.
И тут Дэвид его увидел.
Это был он сам. На Дэвида смотрел статный тридцатипятилетний брюнет. Широкие плечи наделяли его фигуру некоторой массивностью, а на лице играла надменная улыбка. Если бы не эта улыбка, Дэвид бы решил, что смотрит в зеркало. Между тем, отражение Дэвида извлекло из кармана брюк (точно таких же, как на нём самом) анигилятор, медленно сняло его с предохранителя, и, наведя на Дэвида, нажало на курок.
Дэвид покачнулся, но не упал. Падать было некуда. Неосознанно переведя взгляд, он увидел, как его собственное отражение начало медленно исчезать. И вдруг… яркий луч света разрезал окружающий полумрак. Дэвид очнулся.