Страница 20 из 144
«Во имя Отца и Сына и Святого Духа,
Забираю, заклинаю раба Божьего Михася
Под крыло Херувима,
Под опеку Серафима.
Словом Божьим заговариваю,
Его делами чудесными,
Силами Его небесными,
Тело раба Божьего Михася
От раны резаной, калёной, огневой и любой.
Господи Боже, спаси и сохрани.
Ключом запираю, Божьим покрывалом
В броню одеваю.
Прими, Матушка Богородица,
Молитву мою,
Исцели рану раба Божьего Михася.
Аминь».
В этот раз я внимательно наблюдал за процессом нашёптывания и смог ощутить, как произошло небольшое пространственное искажение. В ту же секунду рана Михася стала быстро регенерировать. Правда, только мягкие ткани, а кость так и осталась наполовину перерубленной, лишь слегка уменьшилось расстояние между разрубленными краями. Бабка Милитуха же сразу потеряла сознание и упала на пол. Как оказалось, в этот раз тот, кто заживлял рану, пожадничал и прихватил всю оставшуюся ману в резерве женщины и даже немного праны, из-за чего и она потеряла сознание. Мужики, увидев, что раны больше нет, отпустили кричавшего только что Михася. Обезболивание к лечению действительно не шло, так что Михась терпел весьма серьёзную боль.
— Михась, ты как? — спросил Степан, который боится крови. Он и сейчас старался не смотреть на окровавленные пятна и глядел прямо в лицо Михасю.
— Сейчас уже хорошо. Но эта ведьма явно специально больнее сделала, — сказал он, спрыгивая с лавки. Он с трудом смог устоять на ногах, но при помощи своих знакомых всё-таки удержался. — На тебе, ведьма! — с ноги ударил Милитуху Михась в грудь. — Это тебе за боль, тварь колдовская! — крикнул он и ещё раз ударил женщину, находящуюся без сознания.
— Михась, она тебе ногу спасла. Не надо так к ней относиться. Если бы не она, то ты инвалидом на всю жизнь остался бы, — попробовал успокоить своего товарища молчавший до этого Осип и оттянул от бессознательного тела бабки.
— Осип, не лезь! Может быть, это она и дёрнула руку Василя специально! — крикнул явно плохо соображающий Михась. Мне такое поведение показалось странным, и я осмотрел его магическим зрением. Как оказалось, я прав. От этого лечения нормаль эмоционального состояния сместилась в негатив. Хотя, может быть, у Михася и ранее так было. Я ведь раньше так глубоко его ауру не рассматривал.
— Михась, ещё один удар — и разбираться будешь с Семёном. Если бы не она, ни тебя, ни меня тут не было бы. Или тебе напомнить, кто в голод принимал у матерей роды? У всех, кто, как и ты к ней относился и не захотел рожать у неё, ни один ребёнок в те года не выжил. И сейчас ты так её благодаришь за свою жизнь? А теперь ещё и здоровье? — спросил Осип у Михася, который начинал уже успокаиваться, но всё равно оставался при своём мнении.
— А что же она не спасла мать в прошлом году от горячки? — спросил тот грубо у Осипа.
Ответа я уже не услышал, поскольку мужики вышли из хаты и побрели обратно на поле. Я же решил остаться тут и поподробней попробовать выяснить, что тут происходило. Слишком непонятный метод лечения получался. О чём-то подобном даже и не слышал ни разу.
Сначала я решил несколько подлечить Милитуху. У неё помимо общей слабости от довольно грубого вырывания приличного количества праны и ушиб внутренних органов, и даже разрыв селезёнки. Я могу сказать с уверенностью, что Михась в приступе гнева убил бабку Милитуху. Ей сейчас оставались считанные минуты до того, как внутреннее кровотечение её убьёт.
Первым делом требовалось тело подкачать праной, иначе она просто не выдержит лечения. Честно говоря, я сейчас даже и не понимал, как бабка с таким малым количеством жизненной энергии жива.
Прежде чем перелить ей прану, пришлось при помощи специального плетения адаптировать под прану Милитухе — всё-таки она человек, и моя прана её просто и без затей убьёт в считанные секунды. А уже преобразованная прана практически сразу стала лечить организм женщины. Мне же теперь требовалось заживить селезёнку и вычистить внутреннюю полость брюшины от крови, успевшей скопиться там. Можно, конечно, применить и универсальное целительное плетение, но оно тратит маны на порядок больше. И хоть сейчас я смогу довольно быстро восстановить свой магический резерв возле генератора, но бессмысленные траты всё равно не приемлю.
Работы у меня было на полчаса времени, поскольку ещё потребовалось сводить ушибы от ударов придурка Михася. Если бы не я, то Милитуха до вечера бы не дожила. После лечебных процедур при помощи телекинеза положил Милитуху на лавку, предварительно очистив от крови бытовыми плетениями. Сейчас её обморок перешёл в здоровый сон, и я его прерывать пока не собирался. Сейчас у меня в планах обыскать дом. Может быть, найду что-нибудь полезное или просто интересное.
Закрыв дверь на засов, я снял невидимость, которая ела мой магический резерв с весьма неплохой скоростью, и приступил к поискам. Первым делом решил осмотреть всё в магическом зрении в поисках артефактов или амулетов. Вначале ничего не мог найти, кроме пучков засушенной травы, имеющей в себе каплю природной маны. Но уже минут через десять за печью обнаружил довольно неплохо оборудованный тайник. Если бы не слабое свечение в магическом спектре, то я его бы не обнаружил — слишком качественно он заделан. Отключив ради проверки своей догадки ментальную защиту, я моментально потерял его из виду. Как оказалось, тайник обладал помимо хорошей визуальной маскировки ещё и отводом глаз, построенном на неизвестном мне принципе магии. В плетении, используемом для отвода глаз, я не смог найти ни одного знакомого элемента, а значит, наши школы построения плетений ничего не имели общего. Это меня как исследователя сразу заинтересовало. Я уже бросился зарисовывать схему расположения энерголиний и блоков магических структур, как опомнился и вспомнил, что нахожусь сейчас далеко не дома и не стоит сейчас погружаться в исследования.
Зная себя, могу сказать, что если предмет исследования интересен, то я забывал об окружающем мире и мог днями ни есть, ни пить, ни спать, а потому сейчас себя мне следовало несколько сдерживать. А вот в тайнике ничего интересного не было. Там лежала лишь рукописная книга с рисунками. В ней изображались местные растения и рецепты лекарств, которые можно из них приготовить. Единственное, что стоило упоминания, все зелья требовали вливания маны в определённый момент приготовления. Правда, в рецептах про ману не говорилось, а говорилось, что необходимо вкладывать частичку души. Душу так просто не поделить, а значит, имелась в виду внутренняя энергии. Другим словом, мана.
Зачитавшись, я даже и не заметил, как моя недавняя пациентка проснулась и сейчас смотрела на меня, с ужасом что-то шепча. Я даже ради интереса решил прислушаться к её словам и понял, что это очередное обращение к Богу, как и при лечении, только в этот раз оно звучало по-другому.
— Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Сгинь, нечистая сила. Аминь, — повторяла она это по кругу.
После каждой фразы целовала серебряный крест, крестилась и снова повторяла.
— Ну привет, Милитуха, — обратился я к ней, откладывая книгу в сторону. Позже надо будет переписать себе рецепты этих зелий.
— Сгинь, нечистая сила! — крикнула она и облила меня водой из кружки. Если я не ошибаюсь, по словам Лешего, местные представители нижнего плана при этих словах испытывают приступ боли. Мне же, не имеющего ни малейшего отношения к ним, всё равно на все эти сказанные фразы женщины.
— Успокойся, — сказал я ей. Милитуха действительно успокоилась, когда поняла, что её действия не привели ни к какому эффекту, а значит, я действительно не имею никакого отношения к чертам и прочей нечисти местного пантеона.
— Кто ты? — спросила она, уже не так сильно испуская в пространство страх, как минутой ранее.
— В какой-то мере я всё-таки нечисть, — начал говорить я женщине. Та на мои слова встрепенулась. — Я — лесная нечисть. Или, как вы называете, Хозяин Леса.