Неистовство

Санас замолчал, но старейшины в ответ не проронили ни слова. Никан тоже не перебивал. Широн вдруг сунул руку за шиворот, отряд напрягся, хватаясь за рукояти мечей. Но болотник всего лишь достал маленькую книжицу в мягком переплете, с торчащей из нее ромашкой. Он, не выходя из круга «охранников», протянул книгу вперед и сказал:

— Вы можете убедиться. Здесь так много переживаний, страданий и надежд. Она была необыкновенной девушкой. Но я даже и подумать не мог, что, помогая ей, отправлю на костер.

Санас взял книжку из рук Широна и поднес старейшинам.

— Ее звали Нинель, — прибавил болотник. — И она была просто человеком.

— Зная, что никто не заступится за нее, за ее бессмысленную смерть, — продолжил Санас, — Широн решил натравить на деревню утопленников. Но когда я сказал, что виноватые будут наказаны за самосуд церковью, он отступил и сдался нам. Он не желает воевать.

Один из старейшин враждебно посмотрел на болотника:

— Не имеет значения, кого или что он защищал, он создание Нохра! Капитан Фалиан, убить проклятого!

Никан хмыкнул и вынул из-за спины меч, протянув его острием к горлу Широна. Тот хотел было сделать шаг назад, но окружающие охотники тоже оголили клинки, не давая болотнику и шанса на отступление. Капитан нахмурился — все это явно не вызывало у него радости. И когда он уже готов был замахнуться для удара, между его мечом и Широном спокойно встал Санас.

Тисан, оторвавшись от изучения дневника девушки, удивленно спросил:

— Готовы пожертвовать жизнью ради нежити?

Санас начал говорить, но не повернулся к старейшинам, он пристально смотрел в глаза Никану:

— Я обещал этой самой нежити, что его не убьют, если он мне поможет. Что я сделаю все возможное и невозможное, чтобы деревня по закону ответила за убийство невинной девушки. Так что я взял ответственность за его жизнь. Я готов отдать свою взамен.

Глаза старейшин округлились. Тот, что недавно отдал приказ, злобно выпалил:

— Ну, так тому и быть! Убить молебника и его друга-проклятого!

В рядах охотников послышались перешептывания, а меч капитана вдруг упал в траву.

— Отказываюсь! — крикнул Никан.

— Что? — переспросил возмущенный старейшина.

— Я отказываюсь убивать молебника! К тому же моего друга! Становясь охотником, я поклялся защищать людей! Почему я должен быть палачом для тех, кто просит защиты? Можете казнить меня за измену, но мой меч больше не поднимется ни на одного человека!

Санас немного улыбнулся. Ему захотелось поблагодарить друга за эти слова. Старейшина же только покраснел, услышав такой ответ:

— Да как ты… — начал было он.

— Довольно, — спокойно прервал его Тисан. — Вы удивительно преданы своим убеждениям, — он посмотрел на Никана и Санаса. — Вы оба. Это делает вам честь. Раз вы готовы отдать жизни, защищая этого проклятого, значит считаете, что игра стоит свеч. Думаю, я возьму ответственность за пребывание здесь нежити.

— Что? — удивился недавно пурпурный от гнева старейшина.

— Да, я считаю, что пришло время перемен. Вы ведь тоже этого хотели, разве нет? — все так же спокойно спросил его Тисан.

— Да, но не приводить же проклятого на святую землю!

— А мне эта идея симпатизирует, — вдруг заговорил третий старейшина, закрыв наконец кожаную книжицу. — Я слышал, проклятые очень мстительны. А этот отказался от мести, надеясь на церковь. Это уникальный случай по сути своей! И кто знает, вдруг если мы присмотримся, то увидим еще много таких же проклятых, желающих мирно сосуществовать! И жить станет безопаснее и для тех, и для других.

— Я думал о том же, — ответил Тисан. — Но вряд ли Верховный примет такие действия.

— Он ни за что не примет подобного, — кивнул вдруг подобревший «пурпурный» старейшина. — Что ж, если вы готовы взять ответственность, то я не буду мешать и никому не расскажу. Но я приду на вашу сторону, только если увижу, что ваш замысел процветает.

Он кивнул старейшинам и удалился в ближайшую дверь.

— Его словам можно верить? — спросил капитан у оставшихся старейшин.

— Он импульсивен, но слов на ветер не бросает, — улыбнулся Тисан. — Вы можете отпустить отряд. Естественно, никто из них не имеет права рассказывать обо всем услышанном здесь. Иначе это будет считаться изменой. Думаю, с охраной Широна вы справитесь в одиночку. Мы со старейшиной Орионом хотели бы поговорить с нашим гостем, если вы не против.

Старейшины провели компанию через сады и зашли в один из домов. В нем было всего три комнаты: большая кухня и две одноместные спальни. Маленький щупленький седой старейшина, Орион, присел на стул рядом с обеденным столом, Тисан остался стоять, как и трое парней — молебник, капитан охотников и проклятый. Первым заговорил Никан:

— Я, конечно, очень признателен за доверие и я, бесспорно, смог бы одолеть болотника в одиночку, но я не смогу охранять его здесь вечно. Меня рано или поздно отправят на следующее задание.

— Капитан Фалиан, вы можете об этом не волноваться, — ответил Тисан. — Я позабочусь о том, чтобы вы оставались в Круге.

— Но мой курирующий старейшина не вы, — удивленно ответил капитан.

— Теперь я. Ваш отец отдал вас в мое распоряжение.

У Никана округлились глаза:

— Как?

— Он решил, что под его командованием слишком много отрядов и ему нужно раздать обычных командиров, оставив в своем распоряжении только командоров, держащих оборону на Западных землях.

Капитан тихо усмехнулся:

— Надо же… И что? Я теперь круглые сутки буду следить за Широном?

— Именно. Этот дом мы отдадим вам двоим, — ответил Орион. — Но для начала… Широн, не могли бы вы показать нам свой образ проклятого?

— Что? — удивился болотник. — Обратиться прямо здесь?

— Именно, — кивнул старейшина.

Санас молча смотрел, но в голове его созревали все новые и новые вопросы. Широн же постоял пару мгновений, одолеваемый сомнениями, но потом все же тихо ответил:

— Ладно.

Он закрыл глаза, кожа его посерела, казалось, он немного высох, стал худее. Никан схватился за рукоять меча, но Санас лишь подошел к болотнику и встал рядом, выразительно посмотрев на капитана. Тот фыркнул и опустил руку с эфеса. Широн открыл полностью желтые светящиеся глаза. Старейшины тяжело вздохнули. Вероятно, за всю жизнь в надежном Церковном круге, они впервые видели нежить вживую, причем так близко. Широн посмотрел на стоящего рядом Санаса, молебник лишь немного улыбнулся ему.

«Не нервничай. Я скорее сам умру, но не позволю убить тебя», — отправил он мысль Широну.

Тот улыбнулся в ответ, из-под верхней губы выглянули короткие, но остренькие, клыки:

«Я решил тебе довериться, Сан. К своей прежней жизни я уже возвращаться не хочу. Будь, что будет».

— Да, — наконец выдавил Тисан. — На рисунках в учебниках вы выглядите как-то иначе… И куда страшнее.

— Зачастую так и есть, — ответил Никан. — Вы бы видели оборотней. Большинство из них прекраснейшие звери. Взять хотя бы того, с кем я столкнулся совсем недавно. Красивейший волк. Был бы он еще дружелюбен…

Санас печально посмотрел на друга.

«Прости, Ник. Я зря тогда напал на отряд», — пронеслось у него в голове.

— Так и что? — вдруг сказал Широн. — Я теперь буду жить с Никаном?

— Именно, — кивнул Орион. — Вы не имеете права и шага ступить на этой земле без его присутствия. Помните об этом.

— В туалет я тоже под его присмотром буду ходить? — съехидничал болотник.

— Нет, увольте, — ответил Никан, подняв руки в жесте «сдаюсь». — Пусть тебя водит туда Сансет. Это он взял ответственность за твою жизнь на свои плечи.

Но молебник не обратил на эти шуточки внимания:

— Старейшина Тисан, скажите, что теперь? Вы сказали, если я смогу убедить хотя бы одного проклятого и одного охотника в возможности мирного сосуществования, вы не оставите это без внимания. Сейчас перед вами капитан охотников, который не достает меча при обращенном проклятом, и нежить, которая просто разговаривает, находясь в темной ипостаси. Так что я выполнил свою часть уговора и готов идти дальше. Что мы будем делать?