Убийца времени

========== Эпизод 1: Спящая красавица ==========

В дверь постучали. Нина вздрогнула и ненароком воткнула иглу в палец. На подушечке проступила алая капля. Поморщившись, Нина поднесла палец к губам и слизнула кровь. После медленно поднялась, отложила штопанную футболку и дошла до двери. По дороге она споткнулась об открытую коробку, полную ненужных вещей, и чуть не сбила пальто с вешалки. Пальто печально качнуло выцветшими рукавами.

На пороге стоял мужчина средних лет. Ему одинаково могло быть как тридцать, так и пятьдесят. Смуглая загорелая кожа скрывала возраст. Одет он был в коричневый твидовый костюм, а его голову покрывала широкополая шляпа кофейного оттенка. Если заглянуть под нее, можно было увидеть непрестанно щурившиеся узкие глаза, так что и не понять, какого цвета они были, а также ясную улыбку-полумесяц.

— Я не ждала вас так рано. Проходите.

Нина рассеянно взглянула на часы: отбили восемь. Потом оглядела мужчину с головы до ног и ступила в сторону. Проходившая мимо соседка с болонкой бросила на них красноречивый взгляд. Нина коротко с ней поздоровалась и, дождавшись, пока та уйдет, вернулась в кресло, одиноко стоявшее у окна посреди упакованных вещей. Мужчина прошел внутрь, прикрыв за собой дверь.

На ножки кресла упали солнечные лучи, выбелив полосы тщательно вымытого паркета. Нина, не зная, куда деть руки, сложила их на футболке, которую подшивала.

— Как мне вас называть?

— Как пожелаете.

— У вас нет имени?

Мужчина улыбнулся еще шире, чем раньше. Полумесяц стал напоминать разрезанную лимонную дольку. Нина сделала пару стежков и закончила со штопкой.

— У меня слишком много имен, чтобы выбрать среди них одно.

— Мне кажется, вам подойдет имя Джек.

— Вы правы, из меня получится отличный Джек.

Он сел, выбрав место на ветхом комоде. Комод хозяева решили оставить при переезде, не став забирать с собой. Оттого среди груды коробок и мешков он выглядел оплотом старой жизни, которую неизменно должна сменить новая.

На полминуты повисло молчание. Нина непрерывно смотрела на Джека. Джек, вероятно, смотрел на нее в ответ: по прищуренным глазам разобрать не получалось.

— Как вы это сделаете?

— У меня свои методы.

— Не похоже, что они работают.

— Неужели?

Полы шляпы картинно описали полукруг, когда Джек повернул голову к настенным часам. Стрелка медленно подползла к девяти. Нина охнула и прикрыла ладонями рот.

— Но вы же…

— Только что вошел? С интересным собеседником время летит незаметно.

Джек коснулся двумя пальцами шляпы, приподняв ее, что наполовину оголился лоб. Теперь стало видно, что волос у него на голове совершенно нет. Он был лыс, как яйцо, и морщинист, как поношенный башмак.

— Что вышиваете?

— Вышиваю?.. — Нина опустила взгляд на рукоделие. — Это подарок для моего брата. Ему недавно исполнилось одиннадцать. Мама с папой увезли его на лето к морю. Там хорошо. Море синее и прозрачное, а на самом дне видно гальку. Волны прибивают ее к пляжу, ровные камешки ложатся друг на друга. Иногда среди них попадаются ракушки крабов-отшельников или захлопнутые мидии. Если поспешить, их еще можно вернуть в воду, и тогда они выживут.

Нина мечтательно прикрыла глаза. Перед ее мысленным взором пронеслись далекие воспоминания о времени, которое она проводила с родителями в отпуске. Они снимали маленький домик на берегу. По его стенам ползли виноградные лозы, а по вечерам закатное солнце рисовало на них яркие облака.

— Почему не взяли вас?

— Я уже взрослая.

С легкой улыбкой Нина посмотрела на вышивку. В переплетении ниток прятался белый дом на побережье, окруженный барханами. На его фоне стояло четверо маленьких фигурок, последняя из них была еще не доделана.

Джек подошел к креслу, взглянув на рукоделие. Он завис сверху, и солнечные лучи запутались в твидовых складках пиджака, отразившись в крупных блестящих пуговицах. В них же отпечаталось бледное лицо Нины и ее подернутый туманом взгляд. Она неторопливо подняла голову.

— Что-то не так?

— Разве он не был вашим сыном?

Палец с ногтем-лопатой коснулся недошитой фигурки. Нина нахмурилась и тщательней вгляделась в рукоделие. Воспоминания о море сменились картинами марципаново-зеленого леса. Стволы сосен ровным строем уходили далеко ввысь, а кроны терялись над головой. Душистый насыщенный аромат хвои и смолы витал в воздухе свежестью и притягивал птиц. Под ногами скрипели иголки. Из-за деревьев выбежал мальчик, но стоило ему приблизиться, как он растворился в пуговице Джека. Нина устало коснулась век, потерев их.

— Ах, не знаю, столько времени прошло…

Она украдкой взглянула на часы: ровно двенадцать. Тени стали совсем короткие, за окном пошел снег.

— Странно, снег и в июле.

Нина зябко поежилась и отложила вышивку. Коробки и ящики раскинулись кругом серостью, будто их устлали невидимые паутины. Джек прошелся по комнате, на полу протоптались отчетливые следы. Там, где прогуливался он, они коричневели так же, как его костюм.

— Вы хотите увезти все эти вещи?

— Сказать по правде, я не хотела. Это все Эрик.

Джек сложил ладони за спиной, задержавшись у картины с котятами. Нина, уловив его заинтересованность, поспешила объясниться:

— Эрик говорит, она не впишется в интерьер.

— Ваш муж?

— Да. Эрик нашел для нас отличный дом ближе к его работе. Он на пересечении двух улиц, там всегда шумно. Я не думала переезжать, это Эрик настоял. Он ученый. Знаете, какие они. Всегда в работе, никогда не бывают дома.

Губы Джека на секунду сложились, вытянувшись в струну, а потом разошлись яркой улыбкой. Крупные квадратные зубы обнажились оскалом.

— Имел честь быть знакомым с несколькими из них. Прекрасные клиенты.

Так же, как до того вышивки, палец коснулся картины. Ноготь впился в нее сильнее, чем надо, оставив отметину, а потом и вовсе продырявил картину насквозь, расковыряв холст. Джек склонил голову к плечу, придирчиво прищурившись.

— Он ведь умер.

— Кто?

— Ваш муж.

— О чем вы…

Нина осеклась на полуслове и принялась за вязание. Клубок скатился с коленей, развернувшись красной нитью. Добравшись до начищенного ботинка, он печально затих. Джек подобрал клубок и двинулся к креслу, мерно сматывая нить.

— Эрик… Он был хороший. Когда появились внуки, ему нравилось сидеть с ними. Всегда смеялись, нам было так весело. По воскресеньям мы собирались за столом всей семьей и обязательно играли в карты или Монополию. Это была наша традиция. Эрик сам готовил ужин, он божественно запекал картофель с овощами.

Счастливые лица за одним столом, звон вилок и ложек о тарелки. Бесконечные разговоры и улыбки; сердца, соединенные нерушимыми узами. Семейный альбом полнился от фотографий. Одна из любимых: Нина играет в карты с внучкой. Джесс была непоседливой и страстной, а еще любила выигрывать. Нина ей поддавалась, причитая, какая бабушка дурочка. Джесс это нравилось.

Тени за окном вытянулись, обратившись призраками забытых вещей. Часы подступили к отметке в десять. Ветер, хлынувший в разбитое стекло, донес сухой лист, опавший на шарф. Нина продела последнюю петлю и кончила вязание.

— У вас отлично получилось.

— Спасибо. Держите, это для вас.

Джек склонился, приняв подарок. Взяв нить на зуб, он рывком подбородка оборвал ее, оставив лишь небольшой отросток. Потом накинул шарф поверх костюма и широко улыбнулся.

— Мне идет?

— Ох, прекрасно выглядите. Только, кажется, мы засиделись. Я должна была… Должна была… Совсем вылетело из головы! Сколько прошло времени?

В стеклах расплескалась луна, наполнив стены ночной прохладой. Часы отбили полночь. Джек приподнял шляпу.

— На этом откланяюсь.

— Подождите, мистер… Совсем забыла ваше имя, вот же! Память подводит.

— Джек, просто Джек.

— А для чего вы вообще приходили?

Джек обвел взглядом комнату, погребенную под грязью и пылью. Коробки и мешки покрылись махровыми зарослями. Стены истощились, будто стоило дунуть — и развалятся. Пол просел. Старуха, одиноко сидевшая в кресле, еле удерживала в худых пальцах вязальные спицы.