Ирис для вампира

— При первой нашей встрече я вышел в Тень, чтобы рассмотреть тебя. Ты знаешь, у тебя настоящий цвет глаз ярко-синий, это значит, что духовная энергия позволит тебе стать сильным охотником в будущем. — Посмаковал на языке. — Если выживешь, конечно. — Откинулся на подушки, закатив глаза. — Эх, вечно Джошу лучшее достается, я тоже хочу слугу-охотника, вот было бы круто! Столько проблем такого заловить.

Лина пропустила сетования мимо ушей, она вдруг подумала о том, что рассказ крайне напоминает одну непонятную ей штуку.

— А вампиры? Какой истинный цвет глаз у них?

— У слабых красный, у высших непроницаемо-черный.

«Надо же». Охотница сняла тряпку со швабры, окунув ее в воду. «Черный. Могла ли я?.. Нет, это глупо. Но что, если?.. Но как?.. Быть может…» Взгляд непроизвольно коснулся метки на плече, выглядевшей как обычное тату сейчас. «Что, если те видения — они на самом деле не мои?..» Остаток работы прошел молча.

Когда с уборкой было покончено, Лина ушла к себе, принявшись за комплекс ежедневных упражнений. Скучавший Кристоф недолго прослонялся рядом, но потом отправился издеваться над Джеймсом, видимо, тот оказался более отзывчивой и интересной игрушкой. Охотница, закончив с прессом, села, коснувшись пальцами вампирского клейма. «Что ты со мной сделал?» Потрясением стало, что мысль не несла в себе гнева, скорее, обуреваемая любопытством, она затопила вопросом сознание. Охотница закрыла глаза, прижавшись лопатками к краю кровати. Накатила дремота.

Странное сновидение: Лина очутилась в комнате, полной горящих свечей, длинное белое платье в пол мешало ходить. Посередине стояла викторианская кровать с пологом, на ней лежал спящий Джош. По крайней мере, он выглядел спящим в своем костюме из прошлых веков: черном камзоле, обшитом золотой нитью. Лина подошла, положив на его грудь синее соцветие ириса. Тени по углам удлинились, протянули костлявые руки вперед, плечи охватила морозная дрожь, душу объял первобытный ужас. Дагер не хотел просыпаться. Лина попыталась закричать, но голос пропал, она коснулась горла, бессильно открыла рот, как рыба, выброшенная морем на песок. Невыносимая печаль и отчаяние погребли, утянув на дно; неотвратимое почти случилось, когда ровный голос вывел из забытья:

— Вы пропустили обед.

Он осторожно придержал плечо, колкие глаза цвета льда обволокло туманом. Охотница, словно вынырнув из-под воды, вцепилась в руку Джоша, как в единственную реальную вещь в проклятом мире. Он выглядел удивленным.

— Кристоф? — предположил наиболее логичный вариант, Лина помотала головой, постепенно придя в норму, проникнувшись чувством стыда и неприязни к самой себе. — А что тогда?

Врать бесполезно.

— Я видела тебя… Мертвым.

— Вот как.

«Вот как? Серьезно? Это единственное, что можешь сказать?» Разозлило, окончательно вернуло все на свои места, позволило отпустить спасительную ладонь.

— Вы ведь желаете этого.

«Точно». На сотую долю секунды ответ мог измениться, она обрадовалась, что не произнесла его вслух. Сердясь на себя, Лина сжала кулаки.

— Я быстро приготовлю.

— Замечательно, — он отстранился, не выказав эмоций.

«Замечательно и все?» Как он умел выбесить одним своим молчанием, черт возьми, как умел!

Обедали молча. Лина и Джош, Кристоф-то, естественно, не затыкался, но разговаривал он в любом случае сам с собой, что в конце концов надоело и ему. Джеймса пришлось кормить отдельно, Ксен не разрешил ему сесть за стол. «Просто побить его тебе было мало». Впрочем, с чего бы это волновало охотницу на нежить? Нежити вообще стало много для белого света, пусть хоть попереубивают друг друга, все заразы меньше в мире.

— Ты не забыл, что сегодня нужно снять мерки?

Джош не повел и бровью, но шестым чувством Лина, подобно Кристофу, научилась различать, что он имел в виду своей беспристрастной миной.

— Через пару часов приедет портной, будь готов. Маленькая охотница, хоть ты вытащи его из кабинета к тому времени, а то точно забудет. Мне надо отъехать, вернусь поздно, не скучайте.

«Точно не будем».

— Слишком громко думаешь, — пройдя мимо, Ксен щелкнул Лину по носу, та с трудом удержалась, чтобы не откусить чьи-то шаловливые пальцы. Дагер многозначительно промолчал.

Человек (не человек?) оказался педантичным. Однако охотнице пришлось потрудиться, чтобы заставить Джоша отвлечься на него. Вампир, оторванный от любимых книжек, посмотрел на Лину взглядом побитого щенка, заставив почувствовать себя виноватой. «Виноватой в чем? Можно подумать, мне больше всех надо!» С тяжелыми вздохами он дал обмерить себя с головы до ног, но после заставил охотницу сделать то же самое, изящно проигнорировав вопрос о том, зачем, потом выставил из кабинета с джентльменским упорством и ненавязчивостью. Лина только покачала головой, проводив портного, она твердо решила больше ничему не удивляться.

========== 6. Его молчание ==========

— Что мне с этим делать?

Джош будто и не услышал, потому вопрос пришлось повторить. Вздохнув, он перевел взгляд на Лину. «Интересно, какой он видит меня в его мире Теней?»

— Я не знаю, как у вас поступают. Хоронят, например.

Охотница говорила о мешках с пеплом, которые все еще мирно подпирали черными боками стены кухни.

— Да выброси, — невнятно проговорил Кристоф, уплетая за обе щеки честно тиснутый из холодильника йогурт. «Как выбросить, они ведь родственниками были!»

— Похороним после обеда, подготовьте машину, — проговорил Джош, вернувшись к бифштексу. Ксен скорчил недовольную мину, но промолчал.

«Лучше бы я тоже молчала». Лина злилась даже не столько на вампиров, сколько на саму себя. «Дернул черт за язык! Стояли бы и дальше, никому не мешали». Причина недовольства была проста: великолепная четверка всей компанией полчаса утрамбовывала землю кладбища, силясь найти нужный склеп. «Вы что, так часто дохнете, что их кругом столько развелось?» Лина и не думала, что всякую нежить хоронят среди обычных людей. С другой стороны, где еще их хоронить?

— Кажется, это там, — неопределенно проговорил Джош, охотница еле сдержалась, чтобы не высказать все, что думает по поводу фантастического «там». Дагер десяток раз говорил эту фразу, и каждый раз они выходили не к тому склепу. «Топографический кретинизм? Или просто кретинизм?»

— Мы выкопали ямку, — отвлек от размышлений Кристоф. — Под деревом, ему понравится, тащите мешки сюда.

Усердно работавший лопатой Джеймс вытер пот со лба и продолжил свое нелегкое занятие. Рядом с ямкой красовалось сдвинутое в сторону надгробие. «Они что, хотят его запихнуть в чужую могилу?» Возросшее раздражение внезапно отключилось накатившим безразличием: какая, собственно, разница, не человека хоронят.

— Не переживай, он будет спать рядом с прекрасной леди, — подмигнул Ксен, намекнув на хозяйку могилы. Специфический «трупный» юмор Лина научилась распознавать и не реагировать на него. Когда мешки с пеплом погрузили, их присыпали землей и застелили принесенным ковриком газона.

— Так-то лучше, — довольно усмехнулся Кристоф. — Прощальные слова?

— Покойся с миром, — задумчиво проронил Джош и первым развернулся к машине.

Джеймс отряхнулся, почистил пиджак, убрал инструменты. «И все? Так просто?» Ни слов сожалений, ни рыданий, ни памятника. Они живут в тени и исчезают, как тени, о которых никто не вспомнит. «Вот, каков ночной мир». Пробила холодная дрожь. Лина обхватила себя за плечи, растерев кожу, и быстрым шагом догнала вампиров, ей не хотелось оставаться на этом кладбище одной, пусть компания вампиров несильно отличалась от покоившихся в земле.

— Весь грязью пропах, псина, — скривил нос Кристоф, Джеймс отвернулся к окну, удобнее устроившись на переднем сидении. «Однажды я, как он, научусь молчать в ответ на их слова. Это будет значить, что я смирилась».