Ирис для вампира

В комнате тщательно убрались. Охотница сходила в душ, сменила повязку и одежду, в этот раз выбрав легкий трикотажный костюм: узкая юбка-карандаш откровенно мешалась, зато исключала вероятность, что какой-нибудь нездравомыслящий вампир вдруг решит ее задрать. С этими выродками приходилось готовиться ко всему, особенно после сегодняшней ночи. Накатившее воспоминание пробило дрожью, Лина крепко зажмурилась, сцепила зубы. Почему при мысли о произошедшем возникло ощущение… Несправедливости? Будто ее нагло обманули. «Раздражает». Захлопнула дверцу шкафа. Нужно приготовить обед, остальное потом.

Леон мучительно пытался поддержать светскую беседу, Кристоф скучающе и невпопад вставлял пару предложений, к Грэю он относился с явным скептицизмом и презрением, Джош старательно пропускал мимо ушей все, что говорили: видимо, сказывалась многолетняя практика. Лина молчала в тряпочку, спокойно заглатывала пищу и думала, как бы побыстрее покинуть эту замечательную компанию.

— Так вот, — проговорил Леон, пригубив вина. — Ты понимаешь, что осталось всего двадцать дней? Не говоря о том, что необходимо подготовиться к церемонии, тебе еще нужно сдать тесты. Когда мы только все успеем? Не представляю. — Леон громко вздохнул, убрав выбившуюся темную прядь волос за ухо, его укоризненный взгляд коснулся бифштекса Дагера, к которому тот не притронулся. — Ты ничего не ешь. Джош, ты понимаешь, что чем дальше, тем слабее ты и тем сложнее будет пройти их удачно? Зачем ты дотянул до этого момента?

Дагер неуловимо поморщился, словно его заставили съесть разом пару долек лимона, Лина напряглась. «Что значит слабее?»

— Все в порядке, ты слишком переживаешь. Я пройду тесты без проблем, я Дагер, — он назвал свою фамилию так, словно бы это что-то объясняло.

— Именно, — степенно подтвердил Леон, — именно поэтому ты в большей опасности, чем остальные. Посмотри на себя, твой организм отказывается принимать человеческую еду, что будет через пару дней? Ты вообще доживешь до Посвящения?

«А ведь и правда, он с каждым днем все бледнее и бледнее». Охотница замерла, боясь лишний раз пошевелиться. Кажется, только что при ней подняли запретную тему, не предназначенную для посторонних ушей. Благо, вампиры привыкли считать свою якобы гостью предметом мебели.

— Доживу, — коротко обронил Джош. — И с тестами проблем не возникнет, я хорошо подготовлен.

— Да, но если этим решат воспользоваться? Ради всего святого, — тут Лина чуть не подпрыгнула, настолько нетипичным представлялось от монстра воззвание к святости. — Опомнись. Ты ведь знаешь, скольких влечет твоя сила, сейчас они имеют реальный шанс ее получить. Джош. Джош!

Второй окрик вышел на надрыве, потому что Дагер невозмутимо встал из-за стола, отложив приборы. Он съел всего несколько кусков мяса.

— Все будет в порядке, — спокойно повторил морой, вызвав прилив слабоконтролируемого гнева даже у Лины, что говорить о вскипевшем Леоне.

— А, оставь его, — лениво протянул Ксен, повертев вилку с куском бифштекса перед носом. — Все равно слушать не станет. Подумаешь, сдохнет, сам виноват, тебе-то что? С тебя голову не снимут, Розали родит нового бэбика, все будут счастливы. Да? — Кристоф усмехнулся набок, остро выглянул белый клык. Джош удостоил его холодным взглядом и покинул гостиную. — Что-то я не голоден, съезжу-ка в город. Эй, маленькая охотница, привезти тебе леденцов?

— Иди ты, — прошипела Лина под нос, вызвав у вампира приступ раскатистого смеха, а после по щеке влажно пробежал язык: она опять не заметила, как ирод оказался рядом. — Когда-нибудь я тебе язык вырву.

— Но не сейчас, да? Ха-ха!

Кристофа только позабавило, он лизнул скулу еще раз, заставив болезненно съежиться и испарился, махнув на прощание, Джеймс двухметровой тенью пропал следом. Леон погрузился в тяжелые раздумья, подперев кулаком подбородок, охотница, постаравшись не попасть в зону прямой видимости, аккуратно убрала со стола и помыла посуду. Когда с делами было кончено, часы пробили шесть. «У меня есть еще три часа, чем бы заняться? Может, позвонить маме?» Лина вытерла последнюю тарелку и отставила ее на полку, когда она обернулась, то встретилась взглядом с Леоном. «Чего он на меня так смотрит? Скоро дырку просверлит. Тоже извращенец, что ли? Хотя у них, наверное, других и не разводят».

— Я… Могу чем-то помочь? — кое-как подобрала нужные слова, понадеявшись, что они не найдут отклика.

— Можешь, — внезапно заключил он, заставив мысленно застонать от печальности ситуации. — Ты же охотница, да? Но по каким-то причинам ты прислуживаешь Джошу, значит, у него есть что-то такое на тебя, чему ты не можешь противиться. А убить его сил не хватит. Незавидное положение, — признал он. — На твоем месте я бы сошел с ума. До Посвящения тебя продержат тут, а что потом — одному всевышнему известно. — Он почти доверительно склонился вперед, темные волосы упали на лицо, скрыв левую половину. — Так, если у тебя выбора все равно нет, как насчет того, чтобы поработать, м? В качестве платы я гарантирую тебе сохранность после ритуала, что скажешь?

«Абсурд». Лина не могла понять, шутит он или нет, но в любом случае обрадовалась тому, что руки заняты полотенцем: это хорошо скрывало дрожь.

— Не веришь мне? Хорошо, я понимаю. Мы подпишем контракт и заверим его кровью, идет? Ты же знаешь, кровный контракт никто не может нарушить, тем более, если его подписывает будущий глава одного из древнейших родов мороев и мастер монеты. Так, что думаешь?

— А… Работа, это какая?

«Расчленять трупы, работать донором для вампиров, танцевать стриптиз?»

— Информация. Я хочу знать, что делает Джош, где бывает и с кем общается. Понимаешь ли, у него слишком много врагов, при этом, он никого к себе не подпускает. Кроме тебя. Так, возможно, мы с тобой поможем друг другу? — Леон прищурился. — Что скажешь?

Лина закусила губу. Здравый смысл твердил, чтобы она согласилась. Ведь кровный контракт бы сберег ее от возможных происшествий, но что-то здесь было нечисто, не могло все обернуться так хорошо и просто.

— В чем подвох?

— Ни в чем, — спокойно ответил Леон. — Более того, после инаугурации ты будешь полностью свободна. Так как?

Он переплел пальцы, сложив руки на столе, и выжидающе уставился на Лину, она ступила на шаг назад, непроизвольно прижавшись спиной к стенным шкафам.

— Я… Мне нужно подумать.

— Хорошо, я останусь в доме на пару дней. Буду ждать твоего решения.

Он поднялся, аккуратно задвинул стул на место и покинул помещение, оставив Лину в гордом одиночестве. Ей же было, чем занять мысли.

========== 13. Его человечность ==========

Сосредоточиться не удавалось. Как ни пыталась, Лина не могла заставить себя поднять взгляд на Джоша, словно сделала нечто запретное за его спиной. Отвратительное ощущение, с которым было далеко не так просто совладать. «Глупости». Она ведь еще не дала ответ, так почему ее уже мучает совесть? Только сильнее злило, отчего охотница еще меньше могла держать себя в руках. Джош деликатно пил давно остывший чай, давая время собраться с мыслями.

— Мисс Винтер, — приятный голос заставил вздрогнуть, — мы уже сорок минут находимся наедине и теряем время. Вы хотите мне что-то сказать?

Лина судорожно мотнула головой и закусила губу. Вот чего не хотелось, так говорить. «Сбежать бы». Куда-нибудь подальше. Сердце забилось учащенно, стало жалко Джоша, он не мог доверять даже друзьям. Они ведь близки с Леоном, разве нет? У него вообще были близкие люди? «Идиотка, нашла себе чудовище, теперь будешь играть в красавицу? Или Ромео и Джульетту? Черт, я правда об этом думаю?» Чувства смешались. Лина перевела взгляд на собственные ладони, они дрожали. «Почему мне его жаль?» — вопрос, заданный в сотый раз, не имел ответа, но в секунду после холодные пальцы накрыли руки. Джош присел рядом на колено, его проницательный взгляд теперь не представлялся отталкивающим, скорее понимающим и очень печальным. Желудок сделал пару кульбитов. На языке вертелось множество скопившихся за все время вопросов, Лина набрала воздуха в грудь побольше, но не проронила ни слова. Фаланги сомкнулись сильнее, медленно и нежно скользнули к запястьям. «Словно сон, будто я под гипнозом». Нервозность спала вместе с движением рук по предплечьям, когда ласково коснулись щеки, Лина подалась вперед — ее повязку сняли, мир слился яркостью с черно-белым, а лицо Дагера оказалось совсем рядом. «Морои такие красивые». В темных глазах расплескалась далекая синева бескрайнего неба, светлые ресницы выглядели на их фоне болезненно-неестественными. Его ладонь задержалась на скуле неприлично долго, прямой взгляд позволил сконцентрироваться, голова не разболелась, как в первые разы. В этот раз Тень приняла теплее, роднее, будто домашний плед, в который хотелось зарыться носом.