Страница 7 из 14
– Время обеда, – мрачно сказала Лин. – И мы – главное блюдо в их меню.
6
– Зеркало, Лин, – быстро сказала Серафина. – Нужно уплыть через зеркало Талии.
Лин кивнула, но не ответила: она уже пела заклинание апа пьятра, которому их научили йеле. Один опафаг бросился на русалочек, но ударился о созданную Лин водяную стену и заревел от ярости. Остальные каннибалы принялись долбить по стене когтистыми лапами.
– Скорее! – крикнула Серафина.
Лин подплыла обратно к зеркалу, поглядывая на водяную стену.
– Я поплыву первой, – сказала Серафина, – и, если все в порядке, позову тебя.
Она сунула голову в жидкую амальгаму, и тут по ту сторону зеркала вынырнула из серебристой жидкости круглая, лысая голова.
– Моя дорогая русалочка!
– Пожалуйста, Олакрез, ты должен нас пропустить, – попросила Серафина.
– Вообще-то, ничего такого я не должен, но суть не в этом. Тут есть некто, он просто умирает от желания вас увидеть. – Лорд зазеркалья дотронулся пальцем до подбородка. – Или наоборот, хочет видеть вас мертвыми?
Он шагнул в сторону, и Серафина увидела, как из серебряной амальгамы выступает темная фигура. Кровь застыла у русалочки в жилах. Это был безглазый человек. Он бросился на нее, на лице его застыла ужасающая гримаса.
Серафина отпрянула от зеркала. Она так испугалась, что едва сумела выговорить хриплым шепотом:
– Лин… беда.
Лин обернулась через плечо.
– Разбей зеркало!
Серафина знала: если поступить так, безглазый человек не сможет выбраться из зеркала: ему не протиснуться через мелкие осколки. А еще она знала, что в таком случае они никогда больше не увидят Талию.
У Вадуса свои законы. Графиня, обитавшая в зеркале в спальне Серафины, как-то рассказала русалочке, что одни витрины привязаны только к своим собственным зеркалам, а другие могут путешествовать по зеркальному королевству. Некоторые разговаривают с живыми, другие отказываются общаться. Однако было одно общее для всех правило: после того как разбивается собственное зеркало витрины, ее душа освобождается из зеркальной тюрьмы.
– Я не могу разбить его, Лин! – закричала Серафина. – Нам нужна Талия! Необходимо узнать, как выглядят остальные талисманы!
– Ничто из этого нам уже не будет нужно, если мы умрем! Давай же, Серафина, разбей его!
Безглазый человек был уже совсем близко, еще мгновение – и он пройдет сквозь зеркальную поверхность. У Серафины не осталось выбора. Размахнувшись, она с силой ударила хвостом по зеркалу, разбив его вдребезги. На пол полетели осколки, из них на русалочку уставилась сотня пустых глазниц, потом они исчезли.
– Ищем другой выход отсюда! – завопила Лин.
Опафаги поднажали, водяная стена начала прогибаться, и Лин пропела заклинание еще раз, чтобы укрепить преграду. Серафина тем временем быстро осмотрелась, в надежде найти дыру или щели в стене. Безуспешно.
Потом она заметила узкую дверь, полускрытую грудой обломков, и закричала:
– Сюда!
Помещение за дверью оказалось намного просторнее комнаты, из которой они выплыли, стены его тоже были сложены из толстых каменных блоков и остались нетронуты.
Русалочки слишком поздно поняли, что это тупик.
Лин снова пропела заклинание апа пьятра, сосредоточившись на дверном проходе (проще перекрыть небольшое пространство). Однако опафаги с разбегу ударились о преграду, и русалочке требовалось все больше сил, чтобы удерживать стену.
– Я не смогу долго продержаться, – простонала она.
Серафина пропела заклинание коммовео и с его помощью попыталась выдвинуть из стены один из каменных блоков, но глыбы были пригнали друг к другу так тесно, что ничего не получилось.
– Я сейчас опущу водяную стену. Опафаги кинутся внутрь, а ты поймай их водоворотом, – скомандовала Лин.
– Нет! Любой водоворот, достаточно крупный, чтобы затянуть их, затянет и нас!
– Я начинаю уставать! Нужно хоть что-то сделать!
Серафина заметалась по комнате. Она сообразила, что помещение, в котором они оказались, это собственно баня: окон нет, а дверь только одна (та, через которую они сюда попали). Большую часть помещения занимало большое квадратное углубление в полу, некогда бывшее бассейном, доходившим до дальней стены. На этой стене Серафина заметила высеченные в камне барельефы: шесть голов дельфинов, покрытых замысловатыми узорами. Из их пастей в бассейн когда-то лилась вода, поступавшая по трубам.
– Ух ты! – воскликнула принцесса. – Лин, ты знала, что жители Атлантиды первыми научились строить акведуки и проводить воду по трубам, вмурованным в стены? Я едва не забыла об этом!
– Ты шутишь, что ли? Сейчас не время для урока истории! – закричала Лин.
Она ошибалась.
В трубах должна быть вода (а как же иначе, ведь остров ушел под воду). Эту воду можно использовать для создания водоворота, который, в свою очередь, вызовет взрыв. Ударная волна, возможно, пробьет в стене брешь, и русалочки уплывут через нее – при условии, что все пойдет как надо. Если же все пойдет не так, им на головы обрушится все здание бань.
Серафина запела:
Поначалу ничего не происходило, потом Серафина услышала, как вода и иловые отложения бурлят в трубах. Она пропела заклинание снова, голос ее зазвучал громче. Трубы застонали. Старые камни, из которых были сложены стены бани, загрохотали. Вода вращалась, точно торнадо, все быстрее и быстрее, безуспешно пытаясь выбраться из труб, и трубы скрипели от разрывающего их изнутри давления.
– Скорее, Серафина! – взвизгнула Лин.
Серафина пропела заклинание в третий раз, вложив в него все оставшиеся силы. Как только отзвучала последняя нота, раздался оглушительный рев. Трубы взорвались, разрушив большую часть дальней стены. Взрывная волна швырнула Серафину на пол, во все стороны полетели куски каменной кладки, вода потемнела от гальки и ила. Принцесса поднялась с пола, отряхнулась и огляделась в поисках Лин.
Оглушенную Лин качало взад-вперед. Осколком камня ей рассекло щеку. Русалочка перестала творить заклинание апа пьятра, и опафаги, тоже оглушенные, ввалились в зал. Серафина схватила подругу за руку и потянула к пролому в стене.
– Лин, ты сможешь плыть сама? – спросила принцесса. – Нужно спасаться.
Лин моргнула, потрясла головой, чтобы прийти в себя, несколько раз глубоко вздохнула и сказала:
– Плывем к поверхности. Я слышу, как там движется косяк рыб, это легкая добыча для опафагов. Если сумеем подняться выше косяка, возможно, сможем от них оторваться.
Серафина и Лин рванулись вверх, к свету, туда, где плыли по течению тысячи сардин, посверкивая серебристой чешуей. Задыхающиеся, с бешено колотящимися сердцами, русалочки прорвались сквозь стаю рыб. Серафина оглянулась и увидела, что все шестеро ужасных опафагов хватают рыб когтистыми лапами и засовывают в зубастые пасти.
– На месте бедных рыбешек могли оказаться мы, – выдохнула Лин.
Через минуту русалочки вырвались на поверхность. Запыхавшаяся Лин прикрыла глаза ладонью и огляделась.
– Вижу бухточку, вон там. – Она указала на запад. – Вечереет. Возможно, мы найдем там пещеру, в которой можно заночевать.
Русалочки молча плыли почти полчаса. Когда они достигли бухточки, Серафина заметила, что Лин осторожно прижимает к груди поврежденную руку.
– Все в порядке? Как ты себя чувствуешь? – спросила она подругу.
– Ужасно устала, просто сил нет, – призналась та.
– Да уж, плыли мы сломя голову, – кивнула Серафина.
– Не в этом дело. Я устала постоянно спасаться, плыть изо всех сил, чтобы выжить. Устала от Трао, каннибалов и уродов в зеркалах.