Страница 114 из 116
Мари обрела заслуженный покой. Впереди было много работы, но Орден не препятствовал процветанию Трейса. Уже началось строительство горного санатория. Флиомы разработали план открытия завода по производству собственной техники, и Шеймас получил предложение стать главным инженером. В поселке строили винодельню Тамани. А Вейц начал превращать свой пансион в отель.
Мари нечасто покидала стены замка. Она выезжала в город, если ее вызывали зроу или сопровождала Вейца по его просьбе. Иногда она объезжала поля с Шеймасом или ездила с ним в лес. Она училась отпускать обиды, чтобы они не выедали ее, не отнимали ни единого мгновенья ее жизни. Она любила всем сердцем и была любима в ответ.
Однажды проснувшись раньше мужей, Мари оделась и вышла в сад. Взяв ножницы, она занялась обрезкой разрастающихся кустов. Радуясь новому дню и улыбаясь первым солнечным лучам, мягко пригревающим ее кожу, она не заметила, как к ней подошла Гилья. В руках служанка держала поднос с двумя стаканами холодного сока.
– Не составите мне компанию, госпожа? – спросила она.
– Конечно, Гилья, – улыбнулась Мари.
Отложив ножницы, она ополоснула руки в небольшой бочке и вошла в куполообразную беседку. Сев напротив Гильи, Мари сделала глоток.
– М-м-м… Вкусно.
Гилья молча смотрела на нее, будто не решаясь начать разговор.
– Тебя что-то мучает? – поинтересовалась Мари.
– Прости меня, Мариэль, – вдруг произнесла та. – Я не знала, что будет так.
Мари слегка смутило, что Гилья обратилась к ней на «ты», и не понимала, о чем она говорит. А у той тем временем заслезились глаза.
– Мне пришла пора уйти. Я могла сделать это, не попрощавшись. Но мне очень хочется поговорить с тобой. Объясниться.
Мари напряглась. От нехорошего предчувствия ей даже дышать стало трудно.
– Покажись! – требовательно попросила она.
Гилья встала и, глубоко вздохнув, вмиг преобразилась. Перед Мари стояла высокая, стройная девушка с сияющими золотом волосами, в белоснежном платье в пол. Ее светлая кожа светилась в лучах солнца, а в ярко-синих глазах все еще стояли слезинки.
– Я та, кого ты ненавидишь, – произнесла она певчим голосом с далеким звоном сотен колокольчиков. – Я Вселенная.
Мари сделала еще глоток и сказала:
– Тогда могла бы прихватить что-нибудь покрепче сока.
– У тебя есть основания злиться на меня. Но я знаю тебя, ты хочешь поговорить.
– Садись, – Мари кивнула на скамейку. – Говори.
– Я любила палал. Они были одной из моих любимых рас. Я верила в их будущее, видя их безграничный потенциал. А потом появилась она. Тальина. Ее ненависть пугала меня. Я чувствовала ее злобу. С ней нужно было что-то решать.
– А ты не могла просто столкнуть ее со скалы? – проворчала Мари.
– Это негуманно. Создатели так не поступают. К тому же она одна из восьми хранителей памяти расы опретов. Я нашла выход в вашем с Луисцаром запечатлении.
– Называй вещи своими именами. Ты нашла не выход, а тупик. Потому что сделала только хуже.
– Да. Ненависть Тальины увеличилась. И произошло большое горе. На протяжении двадцати лет я предпринимала разные попытки разоблачить их.
– Заметно. Сидела в сторонке, горевала и наблюдала. Если это называется попытками, то я помазанница!
– Я не имею права вмешиваться в судьбы. Хватает того, что иногда я нарушаю их запечатлениями во спасение. Я подталкивала к этому императора Опретауна. Но он не решился лишить сыновей матери и мачехи в лице Тальины. Осмелился признаться Шеймасу, когда умирал. Я воодушевилась. Напрасно решила, что теперь все прояснится. А у Шеймаса не получилось. Снова провал.
– Ты говорила, что он напоминает тебе сына, – уточнила Мари.
– Так и есть. Мужчины палал. Каждый из них – мой сын, – ответила Вселенная. – Шеймас – единственный оставшийся в живых, пусть даже полукровка. Я чувствовала его боль и не могла ее терпеть. Тогда я спасла его и, приняв образ смертной, представилась Гильей. Зная, что доказательства вины Нэима важны не только ему, но и Вейцу, я свела их. И как только они подружились, я взялась за тебя. Свела тебя с человеком, который хранил накопители Нэима. Все шло в параллель. Шеймас и Вейц искали накопители, а они были у тебя. Ты же хотела посмотреть их, изучить! Много раз!
– Да, меня смущала информация на дискетах в двадцать первом веке. Но времени не было заниматься этим.
– А если бы ты взялась за них, то обнаружила бы, что среди дискет есть накопители. Если бы ты активировала хоть один из них, память расы к тебе сразу бы вернулась, и Орден засек бы тебя.
– Все вышло иначе. С Земли меня вытащила не ты, а Стон и Блин. Мы столько раз подвергались смертельной опасности…
– Тогда почему вы остались живы? – риторически спросила Вселенная, тем самым дав неозвученный ответ на этот вопрос.
Мари глотнула еще сока.
– Потому что Шеймас стреляет, а Вейца вылечил браслет. Тоже мне Вселенная, не могла вылечить!
– Гибрид – это не мое творение, а ваше. Я не знаю, как они устроены. Я не лгала. Но как ты думаешь, кто помог Вейцу продержаться? Кто питал его силами?
– Тебе лечиться надо, – фыркнула Мари. – Совсем крыша поехала.
Вселенная легко рассмеялась – так воздушно, беззаботно, будто прочитала веселый анекдот.
– Ты оказалась сильнее меня, Мариэль. Ты победила чары запечатления. Я горжусь тобой! Не зря я верила в палал.
– А Шеймас? Он запечатлен?
– Такой же настырный, как ты. Тоже победил. Искренне полюбил тебя.