Страница 33 из 97
Следующие несколько минут они сидели в тишине, прислушиваясь к шуму кофейной машинки, звяканью столовых приборов и басу бармена. Влад листал новостную ленту, отвечая на сообщения и выставляя новые фотографии с митинга в группу. Ксюша с Мишей сидели молча, крепко обнявши друг друга.
Немного интимную атмосферу нарушила официантка. Она осторожно поставила на столик три огромные керамические чашки с напитком и небольшое блюдце с печеньем.
– Комплимент от заведения, – заметив удивленный взгляд Влада, она захохотала.
– Спасибо! – поблагодарила Ксюша.
Влад обхватил горячие, керамические бока ладонями. Жар сразу наполнил тело. Парень вдохнул запах свежезаваренного кофе с легкими нотками корицы. Волна наслаждения сразу пронеслась по телу. Стало так хорошо и уютно, словно не было этого ливня, этой часовой экзекуции и того ненужного разговора.
Влад отпил капучино. Все-таки здесь его делали на отлично.
Скрип двери донесся на ушей Мурашова. Прохладный ветер легонько коснулся боков. Кеды были предательски мокрыми.
Ребята снова погрузились в тишину. Каждый думал о своем, личном. И все были благодарны друг другу за понимание.
– Можно мне присесть с вами? – Влад поднял глаза. Даша, заправив мокрые пряди волос за ухо, стояла около их столика.
Мурашов отвел взгляд. Нырнул в телефон. Плевать!
– Конечно, – радостно засмеялась Ксюша, – что за вопросы.
И Даша присела. Влад почувствовал, как прогнулось кожаное кресло рядом с ним, как зашуршала одежда, соприкасаясь с тканью, как кто-то смотрел на него, но он не поднимал глаз.
–Мне тоже капучино, – прохрипела Даша, когда подошла официантка.
И снова тишина. Она нагнетала, придавливала к полу, окунало головой в те лужи на мокром асфальте.
Ксюша первая допила свой напиток. Поднялась из-за столика, бросив колкий взгляд на Мурашова. Тот не видел этого, но чувствовал. Внутри все сжималось, и он не понимал почему.
Ксюша вернулась через пару минут, что-то прошептала на ухо Мише, а тот без слов понимая свою даму сердца, поднялся вслед за ней.
– Нам пора, – говорил Миша, стараясь не смотреть в глаза Владу, – увидимся завтра на выставке.
И они ушли. Просто покинули стены заведения. Вышла на улицу, и их скрыл дождь.
Предатели!
Влад отодвинулся от Даши. Посчитал до десяти, а затем встал из-за стола. Хотел уйти молча, по-английски.
– Извини, – эти слова ударили Влада, как кувалдой.
Он наконец-то поднял глаза. Даша лениво помешивала ложечкой в чашке.
– Извини, – повторила девушка.
Мурашов не верил своим ушам. Он много раз сам просил прощения у других людей, дарил подарки, замаливал свои грешки. И ему приносили свои извинения. Но девушки никогда так не делала.
Влад снова присел на кожаный диван. Даша, не поднимая глаз, водила пластмассовой ложечкой по кругу в стакане.
– Ты был прав! Все замешано на выгоде, будь то политические переговоры, или простая покупка хлеба. Мы ищем там, где булочка с маком стоит дешевле, анализируя, просчитывая все ходы наперед, ищем расчет. Так что, ты прав!
Молчание. Оно длилось не долго, но за это время внутри Влада все сгорело, расплавилось и обнулилось.
– Прекрати! – сухо бросил он. – Теперь я чувствую себя настоящим куском дерьма.
Уголки губ девушки приподнялись в легкой улыбке. Она сделала глоток капучино.
– Приятный вкус, напомнил мне о доме. Я часто покупала кофе в бумажных стаканчиках. Пожилой мужчина, неподалеку от университета, продавал на своей машине, сам варил, делал сиропы. Его напиток был наполнен любовью, солнцем и душой. Я всегда брала кофе и клюквенный сироп. Каждый день проходила мимо, мы общались. Сначала говорили о погоде, затем о моей учебе, а спустя месяц мы стали добрыми друзьями. Мистер Холлинкс, так звали того мужчину, рассказал, что остался вдовцом, дети выросли и разъехались по миру. А ему одиноко дома, скучно. Поэтому он варит кофе и продает его на улице. Он всегда делал своей жене капучино. А после ее смерти эту пустоту в душе нужно было срочно заполнить. У него были смешные цены. Но он был важен для меня.
Даша замолчала. Слезы аккуратным ручейком стекали по ее щекам. Она все также сидела, опустив голову, помешивая жидкость в стакане.
– А однажды утром я шла на занятия, а его не было. Думала, может быть, он приболел. Мистер Холлинкс часто жаловался мне на сердце. Но говорил, что пьет таблетки, ходит по врачам. Но на следующей день его тоже не было. Мне не хватало его улыбки, его смеха. И дело было даже не в кофе, а в человеке. Я так сильно прикипела к нему душой, словно срослась, прожила с ним всю его жизнь от рождения. А потом я узнала, что мистер Холлинкс умер от инфаркта. Пришел домой, приготовил себе чашечку своего любимого напитка, сел в кресло, закрыл глаза и больше никогда их не открыл. Он умер, уснул, покинул меня.