Страница 14 из 19
На самом деле в первом варианте трека пела вовсе не Джейн, а предыдущий объект его романтического интереса, знаменитая актриса Брижит Бардо – как вспоминал звукорежиссер записи, ему было немного неловко смотреть, как Серж и Брижит вместе пишут вокал в тесной кабинке с одним микрофоном; они, скажем так, занимались в ней не только пением. Впрочем, спустя несколько дней Бардо вспомнила, что вообще-то замужем за немецким миллионером Гюнтером Заксом, которому явно не понравится ее вклад в «Je T’Aime… Moi Non Plus», и всеми правдами и неправдами уговорила Генсбура не выпускать композицию, пока ее партию не перезапишет кто-нибудь другой. Серж тогда предложил эту роль Мэриэнн Фейтфул, но та отказалась – к счастью, вскоре певец познакомился с Джейн Биркин на съемках фильма «Слоган» и понял, что это именно то, что (та, кто) здесь и требуется. Если кому интересно, версия с вокалом Бардо в конечном счете все же была опубликована в 1986 году – ее, разумеется, совсем не трудно найти в интернете.
На момент записи «Je T’Aime… Moi Non Plus» Генсбур уже был состоявшимся артистом с более чем десятилетней карьерой за плечами. Его первый альбом вышел еще в 1958-м; носителем, как и в следующих нескольких случаях, стала десятидюймовая виниловая пластинка – полноценные 12-дюймовые лонгплеи во Франции в те годы еще встречались редко. Запись открывает его первый хит «Le Poinso
Так или иначе – пусть у массового слушателя Серж и ассоциируется прежде всего с эротическим хитом «Je T’Aime… Moi Non Plus», а также с сопровождавшими его жизнь сексуальными и прочими скандалами, но французский президент Франсуа Миттеран не зря после смерти певца в 1991-м сказал, что Франция потеряла «нового Бодлера» и «нового Аполлинера» в одном лице; текст «Le Poinso
Кстати, Бодлера наш герой тоже ценил – и даже посвятил ему композицию со своей четвертой по счету пластинки 1962 года, которая так и называлась «Baudelaire»; впрочем, куда известнее оказался другой трек с этого альбома, «Intoxicated Man». Эта композиция, насколько я могу понять со своим очень слабым ученическим французским, представляет собой монолог постепенно пьянеющего человека – что ж, Генсбуру эта проблематика в самом деле была хорошо знакома; трек с говорящим названием «Alcool» содержался уже на его первой пластинке. На первом свидании с Джейн Биркин музыкант так напился, что уснул, едва успев доползти до кровати в снятом ими гостиничном номере. А после своего первого инфаркта заявлял, что победит все болезни, если будет пить и курить еще больше, чем раньше, и в самом деле даже не думал отказываться от вредных привычек, из-за чего в последние годы жизни, по многочисленным свидетельствам, представлял собой жалкое зрелище.
Впрочем, что значит жалкое? Романтическое мировоззрение, позаимствованное им у Бодлера и других, разумеется, предусматривало в том числе и разного рода саморазрушительные практики – романтик должен страдать и топить свои страдания, ну, например, в бутылке виски. А попутно писать гениальные песни типа «Intoxicated Man» – Мик Харви, соратник Ника Кейва, именно по этой композиции назвал первый из нескольких своих альбомов англоязычных перепевок творчества Генсбура.
Так или иначе, на своей четвертой пластинке и в том числе в «Intoxicated Man» Генсбур как бы подытоживал свой ранний условно джазовый период – в середине 1960-х ему предстояло совершить первое из нескольких удивительных перевоплощений и на пороге сорокалетия нырнуть с головой в молодежную поп-музыку. С его композицией «Poupee de Cire, Poupee de Son» востроглазая юная француженка Франс Галль, представительница популярного стиля йе-йе – наивной и обаятельной девичьей поп-музыки той эпохи – победила в 1965-м на Евровидении; правда, представляла она не Францию, а Люксембург, но это не помешало треку стать хитом во всей франкофонной части Европы. Для автора, сказавшего незадолго до этого, что он совершенно точно скоро накопит себе на «Роллс-Ройс», это действительно стало первым настоящим триумфом – и «Роллс-Ройс» у него в самом деле через некоторое время появился, правда вот незадача, Генсбур не умел водить, поэтому, по собственному признанию, использовал его как пепельницу.
Что до Франс Галль, то с ней мятежный французский гений испортил отношения год спустя, когда преподнес певице композицию «Les Sucettes». Формально она повествовала о девушках, которые любят леденцы на палочке, но слушатели довольно быстро считали весьма рискованную по тем временем сексуальную метафору – когда Галль дали понять, о чем именно она спела, сама того не подозревая, та пришла в ужас и временно разорвала с Сержем Генсбуром все дипломатические отношения. Ну да, вот таким он был – во-первых, вечно зацикленным на темах, считавшихся до сексуальной революции если и не запретными, то по крайней мере, весьма и весьма смелыми, а во-вторых, что еще важнее, категорически неспособным позволить жизни спокойно идти своим чередом. Даже когда вроде бы у Генсбура все получалось, он прямо-таки чувствовал необходимость выкинуть какой-нибудь немотивированный фортель и усложнить в том числе и собственное положение. Тоже, если хотите, издержки романтического непокоя – прямо по Бодлеру.
Пожалуй, лучшие свои песни Серж Генсбур сочинил с 1968-го по 1971 год – катализатором здесь, по всей видимости, стал бурный роман с Брижит Бардо. На первом свидании актриса попросила музыканта написать для нее «самую красивую песню на свете» – Серж на следующий день принес целых две. Первая – разумеется, «Je T’Aime, Moi Non Plus», вторая, построенная на таком же взаимном ворковании главных героев, – «Bo
В этот период певцу удавалось практически все, за что бы он ни взялся. Ему безраздельно доверял его лейбл Philips, и это позволило Сержу освоить необычную бизнес-модель: деньги он зарабатывал сочинением песен для других артистов вроде Франс Галль, а также Франсуазы Арди, Анны Карины и кого только не – а сам параллельно получил возможность записывать довольно неожиданные экспериментальные работы. И главной из них, конечно, стал легендарный альбом «L’Histoire de Melody Nelson» 1971 года.
В отличие от «Initials B.B.», с этой пластинки непросто выбрать одну конкретную композицию для знакомства – это концептуальная запись, требующая целостного восприятия. Но если все же делить ее на фрагменты, то, пожалуй, стоит прежде всего послушать «Ballade de Melody Nelson», песню, которую впоследствии перепевали самые разные артисты – от Portishead до, прости господи, Placebo; первые, кстати, признавались, что в сочетании оркестровок с приглушенным, минималистским грувом барабанов услышали предвосхищение их собственного жанра трип-хоп. Здесь, конечно, нельзя не отдать должное очередному гениальному творческому партнеру Генсбура – если его ранние пластинки аранжировывал Ален Горагер, то звучанием работ рубежа 1960–70-х мы обязаны композитору Жану-Клоду Ваннье, такому, я бы сказал, непризнанному гению французской поп-музыки, большому любителю разного рода диковинных звуков. Я очень рекомендую найти и послушать пластинку «L’Enfant Assassin des Mouches», «Мальчик – убийца мух», вышедшую под его собственным именем (но, кстати, на сочиненную на сюжет авторства Генсбура) – она была настолько из ряда вон во всех отношениях, что лейбл не выдержал и наложил на нее вето, успев выпустить только пару сотен экземпляров. Как это часто бывает, спустя много лет альбом ретроспективно признали классикой свободомыслящей музыки начала 1970-х.