Страница 7 из 15
— А вы государственный чурбан.
— У каждого свои недостатки. Идемте.
Мы пошли к лестнице; я при этом с интересом оглядывалась. Нет, на этот раз вокруг меня точно не иллюзия! Сразу видно, что над интерьерами и прочим поработал профессионал: все, на что падает взгляд, красиво и находится на своем месте. Правда, все тяжеловесное, темное и огромное. Помимо картин, мебели и прочих штучек были и вещи, которые я видела первый раз. Эти вещи были странных форм и размеров. Заглядевшись на очередную загогулину, я не заметила, что Уэнделл остановился, и врезалась в него.
— Что вы видите? — спросил он.
— Какую-то странную загнутую штуку.
— Это стабилизатор.
— И что он стабилизирует?
— Поток Источника.
— А вон та круглая штука?
— Распределитель.
— Распределяет поток Источника?
— Верно. У вас будет еще время осмотреться. Прошу вас — следуйте за мной без остановок.
Страж вел меня длинными коридорами; при нашем появлении где-то вверху зажигались лихорадочные огоньки и освещали путь.
— Что это за огоньки?
— Даймоны.
— Кто?
— Бестелесные создания, периодически вырывающиеся из Источника. Даймоны развлекаются двумя способами: либо служат людям, либо вредят им.
Я оступилась. Галантный Уэнделл, конечно, поддержал меня за руку. При этом мы обменялись настороженными взглядами.
— Даймоны, значит, — сказала я. — Они стараются предугадывать желания?
— Не стараются, а предугадывают.
— А на что они способны?
— На многое, тэгуи. Они отменно выполняют простую работу, требующую физической силы. Они могут согреть и осветить путь.
— Значит, вы их как бесплатную рабочую силу держите?
— Бесплатную? — Уэнделл покачал головой. — Отнюдь нет, тэгуи. Всякий даймон требует питания. Кровь, ногти, волосы, зубы, любая плоть для них самая желанная награда. Больше всего на свете они хотят заполучить собственное тело, тельце, тушку — и если замечают слабый, по их мнению, объект, вполне могут попробовать вселиться.
Уэнделл говорил жуткие вещи, но говорил красиво, грамотно, как в земных романах девятнадцатого века, поэтому я скорее заслушалась, чем испугалась. Объяснив про даймонов, мужчина ввел меня в помещение, которое имело все основания меня напугать, но вместо того снова восхитило.
— Как мрачно! — выдохнула я, разглядывая в свете даймонов стеллажи, заставленные книгами.
Страж усмехнулся и указал мне на кресло, на которое даже присесть было боязно — до того оно показалось мне огромным. Я села — точнее, утонула в нем. Уэнделл же присел на краешек стола, стоящего напротив и, сложив руки на груди, посмотрел на меня. На этот раз он смотрел очень-очень внимательно, его взгляд скользил по моему лицу, по волосам, по плечам, по рукам… Мне показалось, что не так уж спокойно он меня рассматривает, что есть в его взгляде какое-то чувство — точнее, тень чувства.
— Вы что-то вспомнили? — тут же подобрался мужчина.
— Нет, это вы что-то вспомнили.
— Тэгуи, — улыбнулся Страж, — я бы хотел слышать от вас правду и только правду. Мы договорились сотрудничать.
— Я сотрудничаю, — спокойно ответила я. Именно этот мой тон ненавидели на работе. Наверное, потому что он шел в комплекте с лицом, на котором было выражение абсолютной непрошибаемости.
— Тэгуи, я забрал вас из камеры, ни с кем это не согласовав. Это нарушение протокола. Меня будут ждать неприятности за такой проступок. Совершил я его, потому что преисполнился к вам сочувствия. Не заставляйте меня думать, что я ошибся.
— Правда в том, что меня зовут Иванова София Петровна, я родилась, выросла и жила на Земле, и никогда не замечала ничего странного в своей жизни: никогда, ничего, ни разу. Сейчас я смотрю на вас и все еще верю, что нахожусь в коме и вижу красочный бред. Знаете, что мне нужно? — продолжила, приободренная тем, что мужчина внимательно меня слушает. — Поесть, отдохнуть и подготовиться к встрече с типами вроде Дитрича, чтобы себя защитить. Вы мне, кстати, обещали приятный допрос и ужин.
— А вы наглая.
— Ни в коем случае! Все просто: я помогаю вам, честно отвечая на вопросы. Так и вы помогите мне хотя бы в малом. Тогда мы придем к успеху.
— Кем вы были в вашем мире? — полюбопытствовал Страж.
— Состояла на госслужбе. Поверьте, этот тот еще ад. В свои тридцать я себя ощущала на шестьдесят.
— Радуйтесь — теперь у вас тело на одиннадцать лет моложе.
— Да, — согласилась я и потрогала «свои» рыжие густые волосы, в темноте кажущиеся темно-красными. — Тело превосходное. Но мне мое нравилось больше.
— Ваше настоящее тело еще лучше? Такое возможно?
— О, нет! — я рассмеялась. — Я была высокая, плотная, плоскогрудая — невзрачная кобылка. Зато крепкая — спасибо спорту. На меня бы такие, как вы, как король, никогда бы не обратили внимание. И замечательно, потому что эффектные красавцы хороши для того, чтобы ими любоваться, а не для нормальной жизни.
Уэнделл приподнял брови:
— Вот как, тэгуи? По-вашему, я годен лишь на то, чтобы мной любоваться?
— Нет, конечно, — я сложила руки на груди и оценивающе пробежалась взглядом по ладной фигуре Стража. — По вам сразу видно, что вы элитарный, что у вас есть ум, гибкость и принципы.
— Польщен. А что вы скажете о себе?
— Раньше, когда я жила в своем теле, то считала, что мой несомненный ум и потрясающий характер компенсируют заурядную внешность. А сейчас, в этом теле — я само совершенство!
Страж рассмеялся и посмотрел на меня по-новому:
— Охотно верю, что вы совершенство.
Он, может, и пошутил, но мне стало приятно.
Уэнделл не солгал насчет ужина и приятного допроса. Нам в архив — а темное помещение оказалось архивом — принесли поднос, заставленный многочисленными плошками и блюдцами. У меня глаза разбежались от разнообразия — нам принесли мясо, бульон, овощи, рыбный пирог, какие-то соусы, пышный хлеб… Я быстро насытилась, а вместе с сытостью пришла и усталость.
В архив постучались снова. Страж сам подошел к дверям (чтобы служанка или слуга не увидели, что в архиве он прячет «королеву») и забрал еще один поднос, на этот раз с чайничками, чашками и тарелочками, заставленными сухим печеньем и сладким разрезанным пирогом. Уэнделл объявил:
— Чай.
— Вы хотите закормить меня до смерти?
— Что вы, тэгуи. Это самый скромный ужин.
— Ничего себе — скромный!
— Поверьте — скромный. Я редко бываю в этом особняке, и повар готовит только на прислугу и охрану.
— Так этот ужин — для прислуги? Неплохо у вас о персонале заботятся.
Страж налил мне чаю в красивую аккуратную чашечку и пододвинул ее поближе. Я попробовала чаю и сморщилась — он оказался очень крепким. Уэнделл тут же подлил мне в чашку сливок.
К слову, вместе с ужином принесли и мужской роскошный халат, который я надела за шкафом. Можно было уже не беспокоиться о том, что упадет покрывало!
За чаем Страж задавал наводящие вопросы о всяких странностях и вещах, которые, как он сказал, обязательно присутствуют в жизни любого эгуи. Что мне особенно нравилось, так это то, что Уэнделл не только спрашивал, но и охотно отвечал на мои вопросы.
Так, я узнала, что Источник — это то, что рождает пространство и время, неведомая сила, обладающая собственной волей, нечто, чему, по сути, нельзя подобрать названия. В разных мирах Источник называют по-разному.
Люди, способные видеть потоки Источника, способные войти в него и не погибнуть, сами обладающие толикой силы, зовутся «эгуи» — избранными. А «тэгуи» — женская форма обращения к избранному. «Три» — обращение к обычному человеку, мужчине, «трина» — к женщине.
Королевство, в котором я оказалась, называется «Аксар», это одно из сильнейших королевств этого мира. Главный в Аксаре, естественно, король, или — Хозяин Источника. Он единственный может пользоваться всеми потоками Источника без ограничений, эту власть ему дает Черная корона — артефакт, рожденный Источником, который тоже обладает своей волей. Следующие по важности в королевстве — жрецы, или Смотрители Источника. Верховный Смотритель владеет Черным посохом — артефактом, накладывающим и развеивающим проклятья и чары. Воины, или Стражи Источника, охраняют королевство от всех тех существ, которые иногда вырываются из Источника, следят за даймонами и балансом потоков Источника. Верховный Страж получает в пользование Черный кнут, способный убить даже бессмертное создание.