Страница 7 из 29
В 1248 г. Михаил Ярославин, – неизвестно, вследствие каких побуждений, – выгнал дядю своего, Святослава, из Владимира и сам занял великокняжеский стол. Но в том же году он пал в битве с литовцами на берегу р. Протвы. Епископ Кирилл распорядился перенести тело его во Владимир и похоронил его в Успенском соборе61.
Потомства Михаил Ярославин не оставил: по крайней мере, его не видно ни по летописям, ни по родословным62.
Андрей Ярославин
Род. в 1238 г. – ум. в 1264 г
Летописи не оставили известий о времени рождения Андрея Ярославина, третьего сына Ярослава Всеволодовича63. В первый раз о нем упоминается в летописях под 1238 г., как об одном из князей, спасшихся от меча татарского64.
В 1240 г. брат Андрея Александр из-за чего-то разошелся с новгородцами и ушел от них в Переяславль. Но, теснимые соседями – немцами, новгородцы просили у Ярослава Всеволодовича князя для Новгорода, и тот послал к ним сына Андрея. Вероятно, Андрей не оправдал ожиданий новгородцев, и они отправили к Ярославу второе посольство – просить Александра, который и отправился к ним, неизвестно, впрочем, на каких условиях, а Андрей удалился к отцу65. Но в следующем 1241 г. мы опять видим его в Новгороде, куда он послан был отцом в помощь брату Александру в борьбе его с немцами, разбив которых в так называемом Ледовом побоище в 1242 г., он опять воротился к отцу66. Затем в продолжение лет шести Андрей как будто скрывается из глаз летописцев: до 1247 г. летописи молчат о нем.
Судя по действиям братьев – Ярославичей, Михаила, прогнавшего дядю Святослава из Владимира, и его старших братьев, Александра и Андрея, споривших, как увидим, о великокняжеском столе при жизни дяди, – Святослав Ярославич подавал какие-то поводы племянникам оспаривать у него великокняжеское достоинство67. В 1247 г., когда, следовательно, был еще на Владимирском столе Святослав Всеволодович, Андрей и Александр Ярославичи отправились к Батыю, который послал их к великому хану в Монголию. Последний, с умыслом – как некоторые думают – или без всякой задней мысли дал Александру, умнейшему и энергичнейшему из тогдашних русских князей, разоренный, бедный и теперь непривлекательный Киев, – а Андрею (как менее опасному по уму и энергии) – Великое княжение Владимирское. Братья возвратились из Монголии в 1249 г.68 В следующем, 1250 г., когда Святослав ходил в Орду и, как видно, хлопотал – хотя и безуспешно – о великокняжеском столе, Андрей сыграл во Владимире свадьбу: он женился на дочери Даниила Романовича Галицкого69. Может быть, этот родственный союз Андрея с одним из видных и сильных южнорусских князей заставил Александра действовать решительнее: в 1252 г. он отправился к сыну Батыя, Сартаку, которому жаловался на брата Андрея, что он обманом, не по старшинству получил великокняжеский стол и не полностью платит хану выход. Разгневанный хан приказал доставить Андрея к себе. Еще до возвращения Александра из Орды на Русь пришли с татарской ратью Неврюй, Котья и храбрый Олабуга. «Господи! – сказал Андрей. – Доколе нам ссориться между собою и наводить друг на друга татар? Лучше бежать в чужую землю, чем дружиться с татарами и служить им!» Посоветовавшись с боярами, Андрей с семейством и приближенными людьми бежал. Татары нагнали его (24 июля) под Переяславлем, разбили и едва не захватили в плен; он успел ускользнуть от них в Новгород, где не был принят; бросился в Псков, откуда – дождавшись жены – ушел в Колывань (Ревель). Оставив там жену, он отправился в Швецию, куда потом прибыла и жена его70. Великокняжеский стол занял Александр Невский.
В 1256 г. Андрей воротился в Русь71 и с любовью принят был Александром, который хотел дать ему Суздаль, но не решался этого сделать без воли разгневанного на Андрея хана. Андрей пошел на Городец и Нижний Новгород. В том же году посольство Александра дарами умилостивило хана и примирило его с Андреем. В следующем 1257 г. вместе с братом Александром и племянником, Борисом Васильковичем Ростовским, Андрей отправился в Орду для поднесения даров и оказания чести Улавчию. Цель этой поездки заключалась, вероятно, в приобретении благорасположения Улавчия, который был объявлен наместником Руси, – хотя и предположение Карамзина может быть правдоподобно: историограф догадывается, что князья Северо-Восточной Руси, «сведав намерение татар обложить северную Россию, подобно Киевскому и Черниговскому княжению, определенною данию по числу людей, желали отвратить сию тягость, но тщетно»: явились татарские численники и посчитали земли: Суздальскую, Рязанскую и Муромскую. В 1258 г. Андрей и Александр Ярославичи, Ярослав Тверской и Борис Василькович Ростовский ездили в Орду. Теперь татары потребовали, чтобы и Новгородская земля была посчитана и платила дань. Александр и Андрей Ярославичи и Борис Ростовский отправились с татарскими численниками в Новгород. Сначала дело их шло безуспешно, и только в следующем, 1259 г. вследствие ложного слуха о том, что на Новгород собираются огромные полчища татар, князьям удалось посчитать Новгородскую землю. Из Новгорода Андрей возвратился в Суздаль72. Затем летописи ничего не говорят об этом князе до самого 1264 г., а под ним отмечают его смерть и погребение в г. Суздале73.
Андрей Ярославич от брака с дочерью Даниила Романовича Галицкого, неизвестной нам по имени74, оставил сыновей: Юрия, Василия и Михаила.
Александр Ярославич Невский
Род. в 1220 г. – ум. в 1263 г
В летописях Александр Ярославич начинает упоминаться с 1228 г. В этом году отец его, Ярослав Всеволодович, после похода на Емь отправился с женой в Переяславль-Залесский, оставив в Новгороде сыновей Федора и Александра. Ярослав оставил при них, – конечно, потому, что княжичи были еще очень молоды, – Федора Даниловича и тиуна Якима75. В том же году в Новгороде по случаю долго стоявшей дурной погоды цены на предметы потребления сильно повысились, так как ожидали неурожая и голода. Народ волновался: искали виновника несчастья и нашли его в неповинном ни в чем владыке Арсении, который будто бы коварно заключил своего предшественника Антония (надо заметить – совершенно дряхлого и не владевшего уже языком) в Хутынском монастыре и сам сделался владыкой, подкупив князя; Арсений едва избег насильственной смерти. Антоний опять занял святительский стол; но народ не успокоился; начались грабежи. При таком положении дел дети Ярослава не могли считать себя в безопасности, почему помянутые Федор Данилович и тиун Яким бежали с юными княжичами к отцу их76, а новгородцы, пославшие перед тем послов к Ярославу – звать его в Новгород на всей воле новгородской, не дождавшись возвращения этих послов, послали других звать к себе Михаила Черниговского. Послы эти, впрочем, задержаны были союзником Ярослава, князем Смоленским. Но у Михаила пока связаны были руки борьбой с Даниилом Галицким; а как только между южными князьями состоялся мир, он поспешил в Новгород, где принят был с восторгом. Уладив дела новгородские, Михаил поспешил (1229 г.) в Чернигов, оставив в Новгороде юного сына своего, Ростислава. Ярослав не упускал случая к притеснению Новгорода. В самом Новгороде происходили волнения и беспорядки вследствие вражды посадника Водовика с сыном известного посадника же Твердислава; к тому же цены на хлеб еще более поднялись вследствие бывших в сентябре 1230 г. морозов, побивших озими. Михаил, во второй раз бывший перед тем в Новгороде и обещавший опять приехать в сентябре, не являлся: Ярослав, злобившийся на него из-за Новгорода, сдерживал его; к тому же Водовик, поднявший сильную междоусобную бурю в Новгороде, ушел с юным Ростиславом в Торжок. Новгородцы послали объявить Михайлову сыну, что отец его изменил, что они найдут себе другого князя; выбрали нового посадника и тысяцкого, разграбили дома прежних сановников и звали к себе Ярослава. 30 декабря 1230 г. Ярослав целовал новгородцам крест «на всех грамотах Ярослава» (Владимировича). Пробыв здесь две недели, он уехал в Переяславль, а в Новгороде опять оставил детей своих, Федора и Александра77. В 1236 г. Ярослав уехал княжить в Киев; сын его Федор умер в 1233 г., так что теперь Александр оставался в Новгороде более или менее самостоятельным князем78. Татарское нашествие 1238 г., как известно, не коснулось Новгорода, и юного князя Новгородского, по выражению летописи, Бог соблюл от татарского меча.