Страница 4 из 8
походкой вдоль стола, и стихли все разговоры, ощутилось внезапно нахлынувшее
волной напряжение, словно воздух стал тяжелым и раскаленным, как перед
грозой. Страх. Он буквально витал в воздухе и как болезнь передавался от одного
к другому. Я тоже его невольно ощутила. Незнакомца усадили неподалёку от нас.
Позади него стали два человека в черном, сложив руки впереди и глядя в никуда, как роботы. Обслуга и организаторы праздника впадали рядом с ним в
прострацию, млели и тряслись. Я видела, как мелко подрагивали руки официанта, когда он ставил перед гостем фужер и заказанное блюдо.
Мужчина вдруг резко повернул голову, и я ощутила, как мощно давит
тяжестью его пронзительный, уничтожающе мрачный взгляд, невыносимо
жесткий, властный и пронзительный, как будто пошло скользил по моему телу, словно просачивался сквозь одежду и касался везде какой-то липкой грязью и
оскорбительной похотью. Я старалась как можно дольше на него не смотреть.
Мне было страшно, как будто передо мной появился сам дьявол.
А сейчас меня словно загипнотизировали, и я не могу отвести от него взгляд, как в кошмарном сне. Незнакомец слегка мне улыбнулся, и эта улыбка была такая
же неприятная, как и его черные непроницаемые глаза, словно оскал зверя. Он
поднес к лицу красную розу, вдохнул ее запах, продолжая смотреть на меня. Я тут
же резко отвернулась, сгребла пальцами салфетку, смяла, стараясь не
нервничать. Он внушал мне какой-то суеверный ужас. И позволял себе смотреть
так откровенно и отвратительно нагло на чужую невесту, как будто имел на это
право. Ощутила, как стало не по себе от этого взгляда. Я невольно склонила
голову Паше на плечо, взяла его под руку, ища у него защиты.
– Что? – раздраженно спросил он.
– Кто этот человек? Почему он так на нас смотрит?
– Какая тебе разница? Это мой гость. Дорогой гость. Улыбайся ему.
И снова отвернулся, высвободив руку и увлеченно беседуя со своим соседом-
свидетелем. Ко мне подошел официант и протянул мне розу.
– Вам передали вместе с поздравлениями.
Судорожно сглотнула, не решаясь взять.
– Что думаешь? Бери! – послышался голос жениха. – И спасибо скажи. Думает
она. – увидел мой растерянный взгляд и направленную на нас камеру. – Я же
сказал, это мой гость. Возьми цветок, ты сделаешь мне этим приятно. И улыбайся.
На нас все смотрят! Передай драгоценному гостю нашу благодарность.
Улыбнулась Паше и взяла розу, и тут же выронила ее, уколов палец до крови.
Официант подал цветок снова, а я положила его на стол и поднесла палец ко рту.
Встретилась взглядом с черными раскосыми глазами незнакомца и вздрогнула
всем телом. Его взгляд был еще более кровожадным, острым, чем раньше.
Пробрал меня до мяса и до костей, как лезвием ножа.
Отвернулась, стараясь выровнять дыхание и успокоиться. На гостя я больше
не смотрела, тем более заиграла музыка и мой муж пригласил меня на первый
танец. Когда я встала из-за стола, то нечаянно смахнула розу на пол и с
удовольствием наступила на нее, ощутив под туфелькой мягкие лепестки и хруст
ломающегося стебля.
Точно так же уже совсем скоро сломают и меня саму…
Глава 3
Мне было страшно, и в то же время по телу проходила дрожь предвкушения.
Сегодня я буду принадлежать Павлику и только ему. Стану по настоящему его
женщиной. И страшно, потому что никогда и ни с кем ничего не было. Берегла
себя. Хотела, чтоб красиво и по любви, хотела, чтоб помнить и не стыдно было.
Тетя старой закалки у меня, она всегда говорила «умри, но не давай поцелуя без
любви»*1.
Со мной все было очень сложно в плане любви и свиданий. Парни меня мало
интересовали. Настоящие. Я Павлика любила. Все песни его слушала, знала
наизусть… и мечтала… мечты, оказывается, сбываются. Я много и хорошо
училась, сидела дома за книгами, балетная школа, потом художественная.
Времени на мальчиков не было. Да и не нравилась я особо тем, кто обычно учит
хороших девочек плохому. У меня была тетя с ее безграничной любовью, мои
книги и учеба. А еще мои мечты и фантазии, в которых я была только с одним
мужчиной – с Павлом.
С тех пор как я побывала на его концерте, меня уже никто и ничто не
интересовало. И сейчас я стояла перед зеркалом в белоснежном нижнем белье, покрытом кружевами, и не верила, что все это происходит на самом деле, и я
действительно стала женой Павлика Звезды. На мне все невероятно дорогое.
Безумно красивый лифчик открывал полушария груди, чуть приподнимая их
вверх, и крест-накрест застегивался на спине. Трусики-шортики обтягивали бедра
и просвечивались, и я стеснялась, что под ними все так видно… а еще больше
кровь приливала к лицу, когда я думала о том, что Павлик их снимет. Белые чулки
с широкой резинкой красиво обтянули ноги, и мне было непривычно видеть себя в
таком виде с кружевным поясом на талии и жемчужными застежками, придерживающими чулки. Я казалась себе красивой… впервые в жизни.
И мечтала, как Павлик войдет в дверь номера, захлопнет ее, схватит меня в
объятия и, уложив на постель, сделает меня своей. Как это происходит, я себе
представляла. В интернете видела, в книгах читала. Но там это было про кого-то, а не про меня. А сейчас все это случится со мной, и я была уверена, что Павлик
будет очень нежным. Как в фильме «Три метра над уровнем неба». Попросит
меня сказать ему, когда остановиться, и его глаза будут светиться от любви ко
мне.
А потом я стану взрослой, стану какой-то особенной для него, и он будет
гордиться тем, что он был у меня первым. Не только в постели, а вообще и во
всем. В нашей спальне не будет видеокамер, и он сможет целовать меня по-
настоящему, а не в подбородок, и я признаюсь, что это первый поцелуй в моей
жизни.
Набросила белый шелковый халатик и открыла дверь. Разочарованно
выглянула в коридор – ну когдааааа? Посмотрела на невысокий стеклянный
столик, где красовалось шампанское, фрукты и два бокала. Потом взглянула на
часы и тяжело вздохнула. Уже одиннадцать вечера. Почему он не оставит их всех
и не придет ко мне? Съёмки ведь уже окончились. Но когда открывала дверь, снизу доносилась музыка, а значит, есть гости.
Наверное, он не может уйти, там все еще эти телевизионщики чертовы. Как же
они надоели. Интересно, отвезли ли тетю домой? Я взяла сотовый и набрала
маму Свету. У меня даже не получилось обнять ее, побыть с ней рядом, сфотографироваться. Сиваков сказал, чтоб перед камерами я этого не делала, а
потом я потеряла тетю из вида.
– Ты уже дома?
– А чего это ты мне звонишь? Разве у тебя сейчас не брачная ночь с твоим
супругом?
– Гости еще не уехали, и он пока с ними.
– А ты одна? Где ты?
– Я уже в номере.
– Не пойму, что может быть дороже прекрасной, любимой новобрачной?
– Тетяяя! Павлик не герой твоих любовных романов. Сейчас все по-другому.
Там телевидение, журналисты. Он ведь Звездаааа. Я вышла замуж не за
обыкновенного мужчину.
– Ну и правильно. Сняли бы, как он уносит свою невесту в номер. Вы когда
уезжаете в путешествие?
– Должны завтра рано утром. – подумала о том, что мы отправимся на яхте
плавать по океану, и радостная дрожь пробежала по всему телу.
– Ясно. Ты мне хоть позванивай… Ох, что-то неспокойно мне совсем.
– Ну что ты, мама Света. Все хорошо будет, вот увидишь. Ты не
представляешь, какая я счастливая.
– Ладно. Не буду себя накручивать. Конечно, все хорошо. Поздравляю тебя
еще раз, моя девочка. Мама была бы в восторге… как жалко, что она не видит, какая ты у меня красивая и умная малышка. – ее голос дрогнул, и я на секунду
представила ее лицо в этот момент. Представила слезы на ее глазах, и сама