Выжить любой ценой

– Перхентианские острова? – уточняет мужчина с усами, болельщик «Астон Вилла».

Я по очереди улыбаюсь каждому из присутствующих.

– Да, – подтверждаю я, удивленная его осведомленностью. – Перхентианские острова.

Звучит судьбоносно. Я направляюсь на небеса, где обрету перспективы, счастье и истинный смысл жизни. И все у меня будет прекрасно.

– Ага, – произносят они и понимающе улыбаются.

Владелец бара поворачивается ко мне. Сейчас он скажет что-то важное. Но я ошибаюсь.

– Если хотите здесь поужинать, – кивает он в сторону ресторанчика, – советую поторопиться. Кухня закрывается без четверти десять.

– Да, конечно, – говорю я. – А можно мне еще один коктейль?

Позже, не в силах уснуть из-за разницы во времени и нескольких «Маргарит», я стою у окна на своем десятом этаже и смотрю на город. Внизу тянется шоссе, которое я сегодня переходила под прикрытием двух местных жителей. Навстречу мне движутся белые огоньки, а красные удаляются прочь. Я гадаю, кто сидит в этих машинах и куда они едут. Огни на Петронасах повторяют изгибы этих величественных зданий, придавая им особое изящество. Пешеходный мост между ними тоже освещен. Сегодня днем я смотрела с него на свое окно.

Вряд ли мне удастся сегодня уснуть. Я буду всю ночь стоять у окна и любоваться этим городом. Тем не менее через несколько часов я проснулась в своей кровати с улыбкой на лице.

Глава 3

Я сижу на заднем сиденье обшарпанного желтого такси, где работает счетчик, что, как утверждает мой путеводитель, является хорошим знаком, потому что без счетчика вас здесь обдерут как липку. Глядя в окно на проносящийся мимо Куала-Лумпур, я начинаю фантазировать. Когда я вернусь сюда, побывав в раю, то буду совершенно другим человеком: счастливым, умудренным опытом, излучающим непоколебимую уверенность в себе. Не тощей теткой, как сейчас, а стройной элегантной дамой. Моя кожа будет сиять почти как в молодости. Тело нальется здоровьем, а отношение к Крису станет снисходительно-благосклонным. Вернувшись к Дейзи, я стану самой лучшей в мире матерью: видит Бог, девочка этого заслуживает. Чего бы мне это ни стоило. Буду заботливой, спокойной и мудрой. Такой, какую она и должна иметь.

Увидев за рулем женщину, я слегка удивляюсь, потому что на голове у нее хиджаб, закрывающий волосы. Он кажется мне символом подчинения мужчине, а ведь вождение машины – это своего рода власть над ней, и одно, на мой взгляд, противоречит другому.

Почувствовав мой взгляд, женщина искоса смотрит на меня и тотчас же, не улыбнувшись, отворачивается. Я бы здесь водить не смогла.

Мы выезжаем из города, и я вдруг понимаю, что мы едем не туда. Мне нужна автобусная станция, а на моей карте она находится недалеко от отеля. На счетчике уже тридцать девять ринггитов, что соответствует десяти фунтам, и это гораздо больше, чем должна стоить моя поездка.

Не робей, говорю я себе. Как бы там ни было, но мне пора вмешаться. Я наклоняюсь к водителю.

– Э-э, простите, – мямлю я, как комичная англичанка за границей, которая не удосужилась выучить ни единого слова на языке страны, куда она приехала, пребывая в святой уверенности, что все, кто общается с туристами, должны знать английский. – Автобусная станция? Автобус в Куала-Безут?

Недовольно кивнув, водительница продолжает рулить, и я понимаю, что меня везут вовсе не туда. Я пытаюсь протестовать, но она снова меня игнорирует, и мне остается только ждать, чем все это закончится, проклиная себя за робость.

Наконец мы въезжаем на пустынную стоянку, женщина глушит мотор и выжидающе смотрит на меня. Я в ужасе, и сердце у меня едва не выпрыгивает из груди.

– Это автобусная станция? – чуть слышно интересуюсь я.

Она кивает. Я покорно выхожу из машины и захлопываю дверь, слабо надеясь, что это то самое место и она меня здесь не ограбит.

Опустив стекло, женщина-водитель терпеливо ждет. Я вручаю пятьдесят ринггитов одной купюрой. Она дает мне сдачу и уезжает. Оставшись одна, я закидываю на спину рюкзак и пытаюсь сообразить, где могут быть автобусы. Но вижу лишь бетонные блоки и несколько машин, припаркованных неподалеку. Никаких признаков живых существ или общественного транспорта. Хотя, возможно, кто-то наблюдает за мной издалека.

Все рушится. Я живу в Брайтоне и принадлежу только ему. Было очень наивно думать, что, приехав сюда в тридцать девять лет, я смогу самостоятельно путешествовать. Путешественник из меня никакой, и это уже не изменить. В молодости у меня никогда не возникало желания бродить по свету. Я для этого просто не гожусь.

Переступив через низкий барьер, я ухожу со стоянки и начинаю высматривать автобус на шоссе. Солнце безжалостно припекает голову. Вокруг никого нет, и я совершенно теряюсь.

Самое неудачное, что я могла сделать, – это сесть к другому таксисту, рискуя оказаться в очередной безлюдной дыре. Но именно так я и поступила. Он подошел ко мне и произнес:

– Привет! Не надо плакать. Куда вам ехать? – Улыбнувшись, он кивнул в сторону стоявшего за ним такси.

– Я жду автобус до Куала-Безута.

Таксист смеется и показывает на здание позади парковки:

– Там можно сесть на поезд до аэропорта или на автобус до Малакки. Хотите поехать в Малакку? Очень красивый город.

– Нет!

Шмыгнув носом, я стараюсь взять себя в руки. Здесь, по крайней мере, ходит автобус. Уже хорошо. Кто бы мог представить, что почтенная мать семейства из Сассекса будет сидеть и плакать перед таксистом из Куала-Лумпура? Наши дороги уж никак не должны были пересечься, и все-таки это произошло.

– Вам надо ехать до Путры, – говорит он так спокойно и уверенно, что я послушно следую за ним к машине, согласно кивая, потому что видела это название в путеводителе.

И вот я опять сижу на глянцевом пластиковом сиденье и смотрю, как бежит счетчик, в то время как мы той же дорогой возвращаемся в город. Впереди возникают башни Петронас и подернутый дымкой небосвод над панорамой гостеприимного города, и я говорю себе, что это неудачное приключение еще ничего не значит. В конце концов, любоваться городом из окна такси вполне безопасно и гораздо приятнее, чем трястись в автобусе дальнего следования.

Ну и глупая же ты, упрекаю я себя. Могла заказать авиабилет на внутренний рейс и была бы на месте уже через час. Там взяла бы такси и еще через час добралась бы до катера. Сейчас гуляла бы себе по острову. Вместо этого я, сидя в своем уютном домике в Хоуве, почему-то решила, что будет гораздо интереснее и круче путешествовать по суше и знакомиться с Малайзией изнутри. И что в итоге? Я даже не в состоянии добраться до нужной автобусной остановки.

Таксист что-то сказал, и я, не слушая, промычала что-то нечленораздельное. Такая уж у меня кухонная и материнская привычка.

– Простите? – все же переспросила я, наклоняясь вперед. – Вы не могли бы повторить?

Таксист кивнул.

– Я говорю, что могу довезти вас до Куала-Безута. До самого места. Тысяча ринггитов. Согласны?

О Господи!

– Нет, – твердо и решительно отрезаю я. – У меня нет тысячи ринггитов. Пожалуйста, отвезите меня к автобусной остановке.

– Но вы же согласились! Вы сказали «м-м».

– Это не означает «да», – замечаю я.

Таксист пожимает плечами:

– Ладно. А сколько вы хотите заплатить?

– Я хочу заплатить за автобусный билет. Потому что я поеду на автобусе. У меня нет денег, чтобы кататься на такси по всей стране.

– Восемьсот?

– Нет!

– О΄кей. Семьсот. Это хорошая цена.

Я смотрю в окно, надеясь, что мы еще не мчимся в сторону восточного побережья.

– Послушайте, – жестко начинаю я. – Если вы не хотите везти меня на остановку, то высадите прямо здесь, и я заплачу по счетчику.

При взгляде на счетчик у меня перехватывает дыхание. На нем число семьдесят четыре. Когда я смотрела на него в последний раз, он показывал семь. Первое такси обошлось мне в сорок один ринггит.