Последний вздох

Сергей отвлекся от поступающей информации и бросил взгляд в космос сквозь прозрачный блистер кабины пилота. Космос взрывался разноцветными бутонами энергий, из центра которых вырывались хищные силуэты истребителей. На мгновение в его душе возникло восхищение возникшим зрелищем и мощью оружия. Это последнее вольное движение, которое он себе позволил. Дальше полностью погрузился в водоворот событий, которые захватили и понесли, нарастая, как снежный ком.

Тактический фрейм расцвел красными маркерами неопознанных целей, одновременно с поступившим приказом командования: атаковать корабли неприятеля.

Кто был неприятелем, почему его атаковали? Никто не знал, такой информации командование не давало, она только бы отвлекала пилотов от основной задачи. Флот ЗП выполнял задачи борьбы с пиратами. Поэтому они знали, с кем им придется сражаться и за что. Только вот противник каждый раз попадался разный. Иногда его технические возможности превосходили флот ЗП. Как будет на этот раз, никто не знал, комп показывал только маркеры, на вражеских машинах стояли генераторы помех, которые мешали разглядеть класс машин. Впрочем, такие же генераторы работали и на истребителях звена Светлова.

– Звено, на связи командир, атакуем цели в верхней полусфере, – отдал команду Сергей, – боевое построение – стрела! Далее ведем бой попарно – ведущий и ведомый. Внимательно следите за целями и прикрывайте друг друга. Активировать боевые комплексы! И как говорили в далекой древности – ни пуха!

Ведомый Сергея – Антон Северов, вместе они воевали не один год и провели много успешных операций. Слетанность их пары поражала воображение пилотов. Они первые, с них брали пример, прося поделится своими умениями.

– Командир, почему ты выбрал боевое построение – стрела? – зазвучал на закрытой частоте голос Антона.

– Командиру в бою вопросов не задают, а выполняют приказ. Но тебе отвечу – вначале нанесем как можно больший урон, площадь и плотность обстрела при таком построении наибольшая, а потом будем заниматься отдельными целями.

– Ладно, командир, извини, виноват. – Антон, немного обидевшись, закрыл канал связи.

Однако напряжение предстоящего боя стирало все, оставались только вражеские цели, до которых рукой подать.

– Звено, ракетами средней дальности – огонь!

Стрела, созданная истребителями, эффектно смотрелась в пространстве. Истребитель командира образовывал острие, за ним конусом следовали остальные истребители, которые получив команду, задействовали пусковые установки ракет. Звено расцвело вспышками пусков. Перед истребителями, ускоряясь, веером полетели ракеты. Каждая из них несла разделяющуюся боеголовку, поэтому ударная мощь такого залпа увеличивалась в несколько раз.

Тактический фрейм работал, выдавая параметры эффективности боевого применения ракет. Вот они подошли на расстояние поражения, то есть с такого расстояния истребители противника могли их захватывать в электронные прицелы и уничтожать. Но, в тот самый момент, когда ракеты оказывались в прицелах боевых систем неприятеля, и по ним произвели залп, боевые части ракет разделялись на сотни мелких боеголовок, которые практически невозможно уничтожить из-за их малого размера и большого количества. А вот боевая мощь, несмотря на размеры, была значительной. Если такая боеголовка попадала в цель, то истребитель либо уничтожался, либо получал серьезные повреждения, выходя из боя.

Смертельный рой несся на неприятеля, и тот спешно уходил с вектора их движения, но слишком поздно. Боеголовки прошивали корпуса истребителей, взрываясь внутри, неся смерть и разрушения. Треть своего флота противник потерял практически сразу. Тактический маневр оправдал себя, другие звенья тоже успешно наступали. Но только звено Светлова, пробило «стену» истребителей противника, ведя кинжальный огонь, сея смерть и хаос, вышло с другой стороны, в тылу противника, уходя на боевой разворот. Маневровые двигатели синхронно отрабатывали, компенсаторы перегрузки с трудом справлялись, пилотам приходилось выдерживать значительные перегрузки.

Противник упустил их из виду, связанный боем с другими звеньями. А звено уже совершило разворот и легло на боевой курс, но тактику «стрелы» теперь применять нельзя, под удар могли попасть свои истребители.

– Звену разбиться на пары, атакуем средний сектор!

Там шел самый жаркий бой, в котором истребители ЗП терпели поражение, их теснили. И такая ситуация могла переломить ход битвы в пользу неприятеля.

Единственное чего не ждал противник, так это удара в спину. Звено сразу же подбило несколько истребителей неприятеля. Надо сказать, машины классные, некоторые из них превосходили по своей ударной мощи истребители ЗП. Но эффект неожиданности на стороне звена Сергея, еще несколько машин взорвались, осыпая пространство осколками. Вокруг неслись спасательные капсулы, их никто не обстреливал, это негласное табу действовало с незапамятных времен. Железо железом, но жизнь дороже.

Все шло слишком хорошо, так вечно везти не могло, враг опомнился и ринулся на атакующее звено, все его сознание погрузилось в рутину боя. Это в фантастических романах и фильмах истребители легко совершают самые невероятные маневры. Увы! В жизни все наоборот, любой элемент, любой маневр, выполнялся не сразу, нельзя в космосе набрать скорость мгновенно, мгновенно затормозить, сменить курс, законы инерции никто не отменял.

– Сергей, у меня на хвосте два истребителя, не могу стряхнуть! – чуть ли не кричал Антон на открытом канале.

– Закручиваем бочку, я ударю в тыл!

– Понял!

Сергей увеличил мощность маршевого двигателя, одновременно подрабатывая маневровыми, боевой комплекс поймал в прицел истребитель неприятеля, но в этот момент машину резко бросило вверх, замигала аварийная индикация, говорившая, о том, что истребитель получил некритичные повреждения. Тактический фрейм показывал безрадостную картину. Истребитель Антона подбит, сам Антон успел катапультироваться, его спасательная капсула подавала сигнал бедствия. А две машины противника уже делали боевой заход чтобы наверняка добить истребитель.

– Подбит ведомый, катапультировался, прикройте! Попробую подобрать спасательную капсулу. – Попросил звено, одновременно делая маневр уклонения.

Тут же наперерез вражеским машинам устремились два истребителя ЗП, связывая боем противника. Появилась возможность оценить повреждения и принять решение. Поврежден генератор компенсации перегрузки и большая часть маневровых двигателей. С такими повреждениями вести бой проблематично, если вообще возможно. Хорошо, что работала система вооружения, маршевый двигатель и система сканирования, без нее Сергей просто ослеп бы. Тут же вышел в эфир и обратился к товарищам.

–Подбит, выхожу из боя, командования передаю лейтенанту Петрову! Спасательную капсулу с ведомым подберу.

– Понял, командир, командование принял! – тут же отреагировал лейтенант.

А бывший командир звена, воспользовавшись паузой, втянул гравитационными захватами в торпедный отсек, располагавшийся в передней части истребителя, спасательную капсулу с Антоном, и, задействовав маршевый двигатель стал удаляться от места боя.

Бой в космическом пространстве – это нечто! Визуально ничего не видно, сплошная чернота, навигационные огни гасятся, чтобы не выдать своего места положения. В таких условиях ориентироваться приходится только по информации во фреймах, поступающей от различных систем, противника увидеть можно только через системы сканирования, стрельба через системы прицеливания и навигации. Такой бой напоминает компьютерную игру, ты один на один с собой и космосом, который ставит тебе миллион ловушек. Но со временем привыкаешь и воспринимаешь все обыденно. Вот и теперь Сергей видел на сканере, как красный маркер вражеского истребителя устремился за ним, – «Решил добить, – промелькнула мысль. – Ну нет, так просто у тебя это не получится, придется тебе дружок попотеть!» – он кинул взгляд на системы боевого комплекса, остались две ракеты и тысяча снарядов к пушке. Это совсем немного, всего один шанс, чтобы избавиться от преследования, ну, или умереть. А умирать…, ох как не хотелось! Он теперь отвечал не только за свою жизнь, но и за жизнь Антона.