Страница 7 из 9
Жизнь Эммы стала тихой, мирной, и, как ей казалось, стабильной. Зарплата была небольшой, но для того времени вполне допустимой, чтобы сносно кормить семью, оплачивать коммунальные услуги и оставлять копейки на самые необходимые женские штучки. И, все бы ничего, если бы диспетчерские обязанности Эммы не стали расширяться. Постепенно ей вменили подачу объявлений.
– Ты не одна такая, – объяснял хозяин по телефону на жалобы Эммы, – все по очереди раз в неделю ездят в редакцию. Раз в месяц съездишь, ничего с тобой не случится. Что за капризы? Или ты хочешь, чтобы я тебе проезд компенсировал?
Не о проезде думала девушка, Эмма чувствовала себя ужасно, когда, глядя в лицо женщине преклонного возраста, подавала заполненный бланк объявления с недвусмысленным текстом. Но это было только началом беды. Как-то позвонил хозяин и непринужденно, по-дружески, как он это умел, попросил Эмму сопроводить девушек на один адрес:
– Они там все останутся, деньги тебе отдадут, а я вечером к тебе подъеду, заберу.
Как Эмма не упиралась, но ехать пришлось. Назвав таксисту адрес, она подъехала к офисному зданию, которое служило для местных предпринимателей бизнес-центром. В это позднее время свет горел только в коридорах и на лестничных площадках. Она поднялась на лифте на третий этаж и пошла по длинному коридору на звук. Дверь одного из кабинетов была открыта, и Эмма робко вошла, на всякий случай, оставив открытой дверь. В кабинете было несколько мужчин, внешний вид которых говорил о их высоком материальном достатке. Тут же стояли девушки – всего их было человек пять. Эмма обратила внимание, что девушки стоят в верхней одежде, с чего сделала вывод, что те приехали совсем недавно.
– Здравствуйте, – стараясь не привлекать к себе внимание, поприветствовала Эмма, и обращаясь к девушкам, спросила, – кто у вас главная?
– А ты что, на работу устраиваться приехала? – сострил один из мужчин, и все присутствующие заржали.
– Нет, – растерялась Эмма, – я за деньгами.
– За какими деньгами? – сыграл удивление тот же мужчина, видимо, он у них был главным – то ли по рангу, то ли по шуткам, – обратила внимание Эмма.
К ней приблизилась одна из девушек и шепнула, указывая на коридор:
– Подожди там, я потом выйду, вынесу деньги.
Облегченно выдохнув, Эмма бегом направилась к выходу, и уже у самой двери за своей спиной услышала голос все того же шутника:
– Девушка, подождите. Вы разве не остаетесь?
– Нет, – почти выкрикнула она, – я – диспетчер!
– Диспетчер? Вот как?! А если я хочу, чтобы остался диспетчер…?! – повелительным тоном обратился он к девушке, которую Эмма про себя уже назвала своей спасительницей, и голос которой она узнала, – это она принимала заказы по городскому телефону.
– Но, вроде как, не положено, – спасительница обрадовала своим ответом Эмму, которая вцепилась в дверь кабинета, одной ногой уже приготовившись дать деру.
– Кто это решает? – не унимался мужчина, – если девушка пожелает… – И уже обращаясь к Эмме, сделал предложение, от которого она, по его мнению, не могла отказаться, – плачу тройную ставку.
– Нет, нет, мне надо идти, – поглядывая в проем коридора, ответила Эмма. Она готова была придумать любую причину, даже мысль о не выключенном утюге мелькнула у нее в голове.
– Мы тебя здесь жить не оставляем, – засмеялся шутник, – пару часиков и мы все разойдемся.
Паника овладевала Эммой, она окатила шутника полным обиды и укоризны взглядом и возопила:
– Я – диспетчер! Понимаете, я – диспетчер! – и обращаясь к девушке-спасительнице, тоже почему-то с обидой сказала, – если денег нет, тогда я пошла.
– Ну, иди! – закипая, согласился шутник. – И вы можете идти, – кинул он девушкам, которые растерянно смотрели на свою главную. Они топтались на месте, ожидая развязки этой истории.
– Последний раз предлагаю, – обратился шутник к Эмме, или ты остаешься, и я плачу втрое больше – каждой, или они уезжают все!
Эмма, думая только о побеге, тихо буркнула себе под нос:
– Ладно, вы тут разбирайтесь, а я пошла… – и девушка рванула вон из кабинета. Добежав до конца коридора, она услышала гомон. Оглянувшись, она увидела, что из кабинета вышли все девушки и направились в сторону лифтов. Эмма рванула вниз по лестнице, и через минуту бежала по тротуару прочь от этого ненавистного бизнес-центра, который потом, и по прошествии многих лет, старалась обходить десятой дорогой.
Сказать, что хозяин был сердит, Эмма не могла, – скорей, он укорял ее в непрактичности:
– Глупая девочка, как только жить собираешься? Образованная же девчонка, и такая глупая, – подытожил он.
И только спустя время, Эмма поняла, что не заслужила такой доброты, такого прощения… Надо было гнать, поганой метлой гнать, ссанными тряпками, – гнать, чтобы бежала, не оглядываясь! Чтобы эта образованная и глупая бежала далеко-далеко, подальше от того мрака, в который вгонял ее хозяин.
В тот день Эмма замочила белье и занялась уборкой квартиры. Мать ушла по делам и можно было разгуляться. Девушка включила погромче музыку и принялась генералить. От работы ее отвлек звонок мобильного телефона. Хозяин просил девушку сходить на одну встречу, где ей придется пообщаться с двумя девушками, которые просятся в его контору. Слово «контора» смутило Эмму, – неужели он набирает штат в службу такси? Девушка еще не теряла надежды вернуться на свое рабочее место, тем более, что карту она почти выучила.
– Посмотришь, как они выглядят и потом расскажешь мне. Если нормальные, я дальше сам с ними поговорю. – И, услышав ответную тишину, он объяснил, – я бы сам сходил на встречу, но не в городе пока.
Уважить в такой простой просьбе девушке не составляло труда. То, что хозяин не в городе, она тоже знала, поэтому и терпеливо ждала свою зарплату, которую ей задолжали за две недели. Единственное, чего она не понимала – это критериев оценивания. Впрочем, как и просил ее хозяин, она посмотрит на них, а дальше пусть сам разбирается.
Возле магазина было немноголюдно и заметить двух девушек не составило труда.
– Добрый день, меня просили встретиться с вами, – подошла к ним и заговорила Эмма.
За ее спиной раздался мужской голос:
– Говоришь, просили встретиться? – голос был глуховат и шипел на самое ухо девушке.
Она попыталась оглянуться, но крепкие руки говорящего обхватили ее, не давая возможности пошевелиться. Из-за плеча Эммы, касаясь лица девушки, вынырнула его голова. Это был мужчина лет сорока с наглым взглядом, который обычно принадлежал людям, уверенным в своей безнаказанности. Обидчик заломил руки девушки за спиной и подтолкнул ее вперед:
– Давай, пошла, расскажешь в отделении, кто тебя просил встретиться.
Рядом нарисовался еще один мужчина, с которым они на пару отпускали колкости по отношению к Эмме. Девушку посадили в машину и отвезли в отделение милиции. Там сразу приступили к допросу. И первым, что потребовалось от Эммы – назвать имя босса.
Девушка была чрезвычайно растеряна, – сначала ее, как преступницу, вели с заломленными за спину руками перед всем народом, теперь в отделении пытают, не давая даже позвонить матери. Хотя, звонить матери она, как раз-таки, и боялась. Эмма поняла, что попала в передрягу, из которой очень непросто будет выбраться. Девушка рыдала на весь кабинет, не веря, что это она сидит на стуле перед грозными сотрудниками министерства внутренних дел. Впрочем, один из сотрудников как-то быстро подобрел и, подавая Эмме стакан воды, сказал:
– Слезы тебе не помогут. Расскажи все, как есть и мы тебя сразу отпустим.
Девушка взяла трясущимися руками стакан с водой, отпила добрых полстакана и, доверчиво глядя на доброго милиционера, глотая слезы, призналась:
– Я не знаю, как его зовут. Он назывался Васей. Потом сказал, что, на самом деле, он не Вася.
– Ну… что ты с нас дураков делаешь? – с грустной полуулыбкой сказал «добрый».
– Я правда не знаю! – возопила Эмма. – Про себя мы его называли просто хозяином.