Страница 56 из 63
— Ты не удивлена, — нахмурившись, сообщила мне подруга.
Я фыркнула:
— Ты бы еще начала: «моя подруга…»! К твоему сведению, я психолог и пусть я предпочитаю изучать новое, например, дементоров, но и с людьми работать умею.
Передо мной поставили тарелку, и я с усердием начала работать вилкой. Великолепно! Эльфы готовят поистине замечательно. А буквально через пятнадцать минут в кухню вбежал патронус Минни и сообщил, что меня ждут у директора. Из принципа идти не хотелось, но…
— Пошли, Гермиона, — поднимаясь, позвала я. — Не бросишь же ты меня?..
✡????✡
Каждое разъяснение порождает новые вопросы.
Артур Блох
— Где ты пропадала, Виктория?! — гневно вопрошала моя дражайшая Минерва.
— Где хотела, там и пропадала, — настроения беседовать у меня не было, а спать хотелось. — Мне что, отчитываться перед тобой необходимо?
— Почему твой дядя не отвечал, а письма посланные тебе возвращались обратно? Кто такой Ван Хельсинг? — настаивала директриса. А я… у меня… спать я хотела! Поэтому я взяла… и ответила на все вопросы, правдиво.
— В замке я семейном была, — закатив глаза, сообщила я. — Там барьер какой-то защитный стоит, видимо не всех посланников пропускает. Но странно, что тебе не возвращались и те письма, которые ты дяде посылала…
— Он тоже в замке был? — попыталась догадаться директриса, а мне не хотелось отвечать. Ладно, здесь была Миона, но Снейп и Малфой…
— Нет, — тихо ответила я. — Он вообще больше никому на письма не ответит…
— Что ты хочешь этим сказать?.. — нахмурилась женщина, предчувствуя неприятный ответ.
— Он мертв, — просто ответила я. Говорила без эмоций, просто констатация факта.
— Ой! — выдала она, да и Миона тоже. — Девочка моя, я не знала! — на глазах колдуньи выступили слезы. Я действительно была дорога волшебнице, да и она не была для меня последним человеком.
— Когда это произошло? — спросила Гермиона хмурясь.
— Еще летом, — спокойно ответила я на ее вопрос. — Минни все в порядке, как видишь я в нормальном состоянии, а из депрессии ты меня вырвала, — усмехнулась я, — так что можешь гордиться собой.
— Твои бабушка с дедушкой… — хотела было что-то сказать Макгонагалл, но я перебила ее:
— Они тоже мертвы, — и опять констатация факта, — а Максимилиан Ван Хельсинг мой… опекун.
— Но тебе двадцать семь!.. Двадцать семь? — нахмурился Люциус, и я все-таки подняла на него взгляд, который так долго прятала, смотря в паркет. И буквально сразу утонула в серых омутах. Именно серых, не голубых.
— В реале мне двадцать семь, двадцать восемь, — подтвердила я, — но по магловскому паспорту мне все еще семнадцать, — видя шок всех присутствующих, решила пояснить. — Печальное (или радостное) последствие долгого пребывания в аду.
— Вы там были? — и Снейп решил поучаствовать в диалоге.
— А почему я так спешила вытащить оттуда Джиневру и Драко? — задала я собственный вопрос. — А теперь позвольте откланяться, — почтительно произнесла я. — Нам с Мионой пора готовиться к балу.
Бросив последний, привычный взгляд на портрет Альбуса Дамблдора — «истинного гриффиндорца», я, презрительно поджав губы, направилась на выход. За это время он еще НИ РАЗУ не пообщался с собственной… собственно со мной!
✡????✡
Кто понимает лишь то, что можно объяснить, понимает немногое.
Мария Эбнер-Эшенбах
День накануне Хэллоуина прошел приятно. С утра поспав подольше — как-никак выходной — я заказала завтрак в комнату. Замечательная привилегия человека, который имеет собственного домового эльфа и вообще хорошо ладит со всеми эльфами. А еще с замком Хогвартс. Не было ничего удивительного, что наша с Гермионой ванная комната, наконец, заимела ванную! И не простую такую маленькую лохань, а настоящий мини-бассейн. Какие только купания мы с Мионой не приняли? Для волос, для кожи тела…
А потом были кремы. Миона выбрала с запахом шоколада, я цитруса. Затем я начала творить нам прически, Гермиона же тем временем завершала свое заклятье для «идеального» макияжа. Где-то ближе к шести мы снова перекусили и принялись понемногу одеваться. Не знаю, почему Миона что-то болтала у Алена о карминовом цвете платья, но хорошо, что он никогда никого не слушает. Замечательная ткань бордового платья радовала глаз! Оно, как и просила подруга, было зарытым сверху… ну почти. Ведь спина это уже не вверх, правда? Просто там такой вырез красивый, открывающий взору лопатки и поясницу. Ничего больше, клянусь! Но Гермиона возмущалась долго, а когда одела, оказалось что не только на спине вырез откровенный. По бокам, от бёдер и вниз бежали разрезы, которые при ходьбе показывали стройные ножки…
На невинный и наивный вопрос подруги:
— А лифчик к такому платью, как одеть?
Я очень виновато улыбнулась и скорчила жалобную рожицу.
— Лифчик не предусмотрен, — откровенно заявила я, и подсластила пилюлю, — но трусики есть!
Я честно старалась поднять настроение Гермионе, но красная маленькая тряпочка, сотканная из веревочек, настроение ей не подняла. Мне к слову тоже, так как с бельем у меня та же история была. Но платье немного иное.
Верх был открыт полностью и спина обнажена, и я никак не могла понять, каким образом лиф держится на груди, не спадая вниз? Впрочем, это быстрее была ложка дегтя в банке с медом. Так как платье было темно синего света, а на лифе легкая россыпь голубых камушков — под цвет глаз. Еще имелись перчатки темно-фиолетового цвета, и подол платья был выше коленок, за что я была искренне благодарна модельеру. Сколько раз я падала из-за длинной ткани, так и лезущей под каблук?! Не счесть.
Наши с Мионой образы довершали шляпки. У нее маленькая декоративная круглая шляпка бордового цвета с черным пером, а у меня настоящая остроконечная большая ведьмовская шляпа! Красивая темно-синяя шляпа с широкой фиолетовой лентой и железной вставкой в виде черепа с синими камнями-глазами. Также ко всему перечисленному прилагалась обувь. Красная пара туфель у Мионы и мои темно синие сапожки с острыми носами. Мы обе получили небольшой каблук и, чуть не забыла — чулки ажурные!
Ну и об украшениях Ален позаботился. Кулон в виде черепа точь в точь как на шляпе покоился у меня теперь и на шее, а уши украшали подобные серьги. Гермионе же достались серьги в виде красивых цветков, а шею украшал медальон в виде феникса — все в алых тонах.
— Ну что, — ровно в семь тридцать, посмотрела я на Гермиону, — показывай свой список!
— Может не надо? — боязливо вопросила у меня кареглазая гриффиндорка.
— Надо, Миона, надо, — печально ответила я и приняла листок.
Грейнджер самая лучшая ученица Хогвартса, она прилежна, и, разумеется, выполнила мое маленькое задание. Читать подпункты я не стала, лишь взглянула на листок. У Рональда были все десять пунктов, а у Снейпа только восемь. Более внимательный взгляд и понятно, Гермиона не смогла найти две причины, по которым не может быть с этим мужчиной.
Я усмехнулась — все понятно. Даже без тех двух причин, просто при взгляде на все пункты, исписанные при Уизли, мне уже все стало понятно.
— Держи, — я протянула бумажку обратно.
— Ты не будешь читать? — удивилась она не спеша забирать листок.
— Зачем? — улыбнулась я. — Это твое, — пояснила я. — Твои личные причины, меня они не интересуют. Мне было любопытно взглянуть на числа пунктов.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Гермиона, скрестив руки на груди.
— А сама не понимаешь? — положив листок на стол, я оперлась спиной о стену. — Просто, без Северуса Снейпа. Ты искала причины, по которым не хочешь быть с Рональдом Уизли и ты даже их нашла, — хмыкнула я. — Но важен в первую очередь сам факт поиска, ты хотела их найти — этим все сказано.
— Это глупо! — заявила подруга, продолжая хмуриться.
— Нет, Мион, — качаю головой я, но она сама должна додумать некоторые вещи. — Ты умная умница, а поэтому сама поймешь. А теперь пошли, — я взглянула на часы, до бала оставалось еще четырнадцать минут, — а то опоздаем.