Исповедь недоумка

Из-за Второй мировой войны.

Вторая мировая война началась для Америки 7 декабря 1941 года. В ту пору мне было шестнадцать лет, и я ходил в севильскую среднюю школу. Услышав новости по радио, я тут же понял, что нужно отправляться на фронт.

Наш президент получил возможность отшлепать япошек и немцев, а для этого всем нам требовалось встать плечом к плечу. Кстати, радио я сделал сам. Я постоянно собирал супергетеродинные пятиламповые приемники, работавшие на постоянном и переменном токе. Моя комната была завалена наушниками, катушками проводов, конденсаторами и кучей других технических деталей.

Объявление по радио прервало рекламу хлеба:

Я всегда не любил рекламу. Я вскочил, чтобы настроить приемник на другую частоту, но женский голос внезапно осекся. Естественно, я заметил это. Я и глазом не успел моргнуть, как понял, что случилось важное событие.

Я возился с марками из германских колоний, теми самыми, на которых изображалась кайзеровская яхта «Гогенцоллерн», и разложил их на столе недалеко от падающих из окна солнечных лучей. Нужно было наклеить их, пока с ними ничего не случилось. Но я стоял посреди комнаты, не делая абсолютно ничего, лишь продолжая дышать и отправлять другие естественные процессы.

Я просто поддерживал физические функции, пока мой разум концентрировался на радиопередаче.

Конечно же, мои родители и сестра ушли куда-то после обеда, поэтому мне не с кем было поделиться новостью.

Это привело меня в ярость. Услышав, что япошки планировали сбросить на нас бомбы, я метался по дому и пытался придумать, кому позвонить. В конце концов я сбежал по лестнице в гостиную и позвонил Герману Хоку, которого знал по севильской школе и с которым во втором «А» мы сидели рядом на уроках физики. Когда я рассказал ему о нависшей угрозе, он тут же прикатил ко мне на велосипеде. Мы сидели, слушали последние сообщения и обсуждали ситуацию с Японией. За это время мы выкурили парочку «Кэмел».

– Короче, немцы и итальянцы получат теперь по носу, – сказал я Хоку. – Это означает войну с Осью[1], а не с Японией. Но сначала мы должны вздуть япошек, а затем обратить внимание на Европу.

– Я тоже был бы рад отлупить япошек, – ответил Хок. – Мне не терпится поучаствовать.

У нас на этот счет было общее мнение. Мы расхаживали по моей комнате и, покуривая, продолжали слушать радио.

– Меня тошнит от этих пухлых мелких желтопузиков, – добавил Герман. – Ты знаешь, что у них вообще нет своей культуры? Вся их цивилизация… Они стащили ее у китайцев. И они точно произошли от обезьян, поэтому в них нет ничего человеческого. Это тебе не война с настоящими людьми.

– Однозначно, – согласился я.

Вспоминая 1941 год, я должен заметить, что мы высказывали ненаучные заявления. Тут и спорить нечего. Сегодня мы знаем, что китайцы тоже не имеют никакой культуры. Они перебежали к красным, как сонмы муравьев, которыми они, похоже, и являются. Это для них естественная жизнь. В любом случае все это не важно, потому что рано или поздно нам придется разобраться с ними.

Мы отмутузим их, как отмутузили япошек. И они получат свое, когда придет время.

Вскоре после 7 декабря военные власти расклеили листовки на телеграфных столбах. В них говорилось, что японцы должны убраться из Калифорнии к такой-то и такой-то дате. В Севилье, находившейся в сорока милях южнее Сан-Франциско, проживали несколько японцев. Они вели свой бизнес: кто-то выращивал цветы в оранжерее, кто-то торговал бакалеей – обычное мелкое предпринимательство, где каждый из них сшибал жалкие пенни, довольствуясь чашкой риса в день и заставляя работать своих десятилетних детей. Ни один белый человек не мог конкурировать с ними, потому что они трудились фактически задаром. В любом случае им пришлось убираться из страны, хотели они того или нет. На мой взгляд, это было сделано для их же пользы, потому что многие из нас подозревали япошек в саботаже и шпионстве. В севильской школе компания наших поймала японского мальчика и попинала его немного ногами, выказывая патриотические чувства. Помнится, его отец работал дантистом.

Единственным япошкой, которого я лично знал, был страховой агент, живший на другой стороне улицы. Как и все азиаты, он имел большой сад вокруг дома. По вечерам и по выходным он появлялся на своем огороде в штанах цвета хаки, майке и теннисных туфлях, держа в руках садовый шланг, мешочек удобрений, грабли и лопату. Этот япошка выращивал там неизвестные мне овощи: какие-то бобы, кабачки и дыни плюс обычную свеклу, морковь и тыквы. Пока он пропалывал сорную траву на грядках с тыквами, я следил за ним и приговаривал:

– А вот и наш Джек Тыквоголовый. Пришел поискать себе новую голову.

Он действительно походил на Джека Тыквоголового: тонкая шея и круглая башка. Волосы были подстрижены, точь-в-точь как у студентов колледжей! И он всегда улыбался. Его тонкие губы не могли прикрыть огромных зубов. Они все время торчали наружу.

В тот период, когда япошек выгоняли из Калифорнии, я несколько недель терзался мыслью, что этот желтокожий дядька рыщет вокруг нас и ищет себе свежую голову вместо сгнившей старой. Он выглядел неважно, наверное, потому, что был тощим, высоким и сутулым. Я предполагал, что он чем-то болел, скорее всего туберкулезом. Одно время я даже боялся (и это мучило меня неделями), что однажды он выйдет в сад или пойдет по аллее к машине, а его шея сломается, и голова, слетев с плеч, покатится перед ногами. Я в ужасе ждал, когда это случится, и тем не менее всегда выбегал посмотреть на соседа, когда слышал его кашель. Он кашлял всегда, когда бы ни выходил из дома. Постоянно кашлял и плевался. И его жена тоже плевалась, хотя была приятной маленькой женщиной. Она напоминала мне кинозвезду. Однако ее английский язык, по словам моей мамы, был настолько ужасным, что с ней не имело смысла разговаривать. В ответ она только хихикала.

Конечно, я никогда не стал бы сравнивать мистера Ватанабу с Джеком Тыквоголовым, если бы в детстве не прочел книги о стране Оз. Некоторые из них хранились в моей комнате до самой Второй мировой войны. Они стояли на одной полке вместе с научно-фантастическими журналами, старым микроскопом, коллекцией камней и моделью Солнечной системы, которую я сделал для кабинета физики в нашей севильской школе. Когда книги о стране Оз появились на свет где-то в 1900 году, все сочли их полным вымыслом, как и романы Жюля Верна и Герберта Уэллса.

Но теперь люди начинают понимать, что хотя такие герои, как Озма, Волшебник и Дороти, были выдуманы Баумом, сама идея о никому не известной цивилизации, существующей в нашем мире, не является столь уж фантастичной.

Недавно Ричард Шейвер дал подробное описание мира внутри Земли, а другие исследователи сообщили о похожих находках. Вполне вероятно, что исчезнувшие континенты My и Атлантида скоро будут считаться частью древней культуры, которая породила цивилизацию известных нам стран.

Сегодня, в пятидесятые годы двадцатого столетия, внимание человека обратилось вверх, к далекому небу. Людей интересует жизнь на других планетах. Однако в любой момент почва может разойтись под нашими ногами, и из центра Земли хлынут странные таинственные расы.

Об этом стоит подумать особенно в Калифорнии, с ее землетрясениями, где положение становится просто угрожающим. Каждый раз во время тряски я спрашиваю себя: появилась ли щель, которая в конце концов откроет внутренности мира? Настал ли этот час?

Иногда во время перерыва на ланч я обсуждаю этот вопрос с коллегами по работе и даже с мистером Пойти, управляющим нашей фирмой. Мой опыт свидетельствует, что если кто-то из них и осознаёт наличие пришельцев, то они в основном озабочены НЛО и расами, прилетающими к нам с небес. Лично я отношу это к невежеству и предрассудкам. К несчастью, даже в наши дни, в наш век прогресса, по-прежнему требуется много времени, чтобы научные факты приобрели широкую известность. Да и сами ученые так медленно меняют свое отношение к важным открытиям, что нам, научно просвещенным людям, приходится брать на себя роль проводников передовых достижений науки. И еще я понял, что среди нас имеется множество таких личностей, которым просто на все наплевать.

1

Ось Рим – Берлин – Токио.