Яблочко Ройгера

Мужчина просунул руку между нами, не прекращая целовать, и что-то горячее, немыслимо горячее коснулось влажных складок, медленно толкнувшись вперед и возвращаясь назад. Я смотрела мужчине прямо в глаза и видела, с каким трудом ему удается сдерживать себя, хмуря темные брови и сжимая чувственные сладкие и манящие губы в тонкую напряженную линию. Он хотел вторгнуться, захватить территорию, но переживание пульсирующим комком передавалось мне.

И вновь, к демонам слова!

Пальцы, умелые и ласковые растерли влагу по каждому сантиметру чувственной кожи, убеждаясь в возбуждении, которое сворачивало меня буквально пополам, и только мужчина на мне не позволял свернуться калачиком, чтобы снять это напряжение. Они проникали чуть вглубь, бережно растягивая, подготавливая, но мне уже не хватало лишь чуть больше, чтобы рассыпаться от удовольствия в его руках. Подушечка большого пальца опустилась на горячий бугорок и надавила, вырывая громкий стон, простреливая тело молнией насквозь.

— Ройгер… Прошу….

— Что? — Игриво спросил он, но я ощутила, как подрагивает уверенный голос, скрывая возбуждение на грани бешенства. — Что ты хочешь, маа-за?

— Сделай меня своей. — В тон ему ответила я, но победоносный рык вновь погреб меня под весом своих ощущений, когда место пальцев занял твердый как камень член, не решаясь толкнуться вперед.

Глава 30

Я даже не задумывалась о том, что происходит. Так должно было быть, еще давно, в самую первую ночь, когда змей отшлепал меня как провинившуюся девчонку, и меня не мучали угрызения совести. Это должно было произойти давно, и кто я, чтобы отрицать очевидное? Я хотела этого, желала, сгорала только об одной мысли, что я в его руках. Сейчас. И он жаждет меня не меньше. Я это чувствую.

Горячая, каменная плоть нага медленно вдавливалась внутрь меня, но поглощенная возбуждением, я только доверчиво расслабила мышцы, стараясь не препятствовать мужчине.

Ройгер смотрел на меня не моргая. Казалось, все потеряло для него значение, только моя мимика и подрагивающие ресницы намертво приковали все его внимание. Он двигался медленно, ужасно медленно, и я ощущала как огонек беспокойства и страха зарождается в его груди, передаваясь и мне. Но мужчина быстро его загасил, сжав губы в плотную нить, заполняя все свои мысли желанием и удовлетворённым ощущением власти. Ему нравилось быть главным.

— Сейчас… — Выдохнула я ему в губы и прижалась к ним так отчаянно, словно в них хранился последний воздух в этом мире, и мне необходим еще один вдох, обхватывая его за плечи и вынуждая толкнуть бедрами сильнее.

Большой, черт…

Это сложно было назвать болью, скорее не особо приятные ощущения дискомфорта и натяжения. Влажная кожа не сопротивлялась и спустя минуту, не больше, я со стоном закрыла глаза, ощущая не знакомую наполненность. Хотелось, и прекратить, и продолжить, словно тело понимало, какое удовольствие это может принести, и противилось моему желанию вернуть все назад.

Поздно. Мужчина вжался до конца одним рывком и замер, сдерживая стон, прикусывая мои губы. Несколько секунд привыкнуть и плавное движение назад, чтобы вновь наполнить меня одним толчком, выбивая из легких сдавленный, сиплый хрип.

О, боги всех миров!

Меня затопило такое поглощающее чувство страсти, что я, выгнувшись дугой, прижалась грудью к мужчине, закрывая глаза и впиваясь ногтями в широкие плечи. Жадность, желание, похоть, они перемешались с нежностью и нескрываемой радостью от чувства принадлежности.

«Моя! Мой! Еще!» — кричали наперебой все ощущение, волнами прокатывающиеся по телу, наполняя его чувствительностью и огнем.

Мужчина поднял торс, выбираясь их моих объятий, и обхватил меня за бедра, вжимая себя между моих разведенных ног. Я была перед ним совершенно открыта, без смущения двигаясь навстречу, сминая побелевшими пальцами плотную ткань покрывала. Он рычал, по-змеиному шипел, толкаясь внутри меня, клеймя, убивая и собирая вновь в единое целое.

Только на секунду я опустила глаза к месту нашего единения и сдавленно ахнула, понимая, что меня берет не обычный мужчина, а наг. Его хвост пульсировал, перекатывался из стороны в сторону, а пластины в паху приподнялись вверх, позволив члену входить в меня так сладко и горячо…

Я даже не задумывалась о том, как это может происходить с нагом, но сейчас не было никаких сомнений — так и должно. Все правильно, и ничего не требует изменений, мы идеально друг другу подходим, сливаясь в страстном танце. Совершенно разные, ничуть не похожие, но такие необходимые, желанные, влюбленные.

Мысль о том, что я влюблена, пронзила сознание с очередным толчком, затапливая меня груди и яркой, ослепляющей вспышкой в сердце отозвались чувства нага, погружая меня в тёплые воды любви, заботы и доверия.

— Я тебя люблю. — Сорвалось с губ раньше, чем я успела подумать, а нужно ли это? Но услышав свой голос, нарушивший звуки стонов и возбужденного рычания, поняла, что грань моего сознания уже совсем близко и тело мечтает как можно быстрее получить то, что Ройгер уже делал с ним. Только он и только так.

Что-то переменилось.

Тело нага напряглось, его руки с силой, с какой-то неуемной дикостью принялись шарить по мне, сдавливать, сминать. Глаза полностью заполнились черным зрачком и замерли, превращаясь в два гипнотизирующих омута, в которые я тут же провалилась.

— Смотри на меня. — Прошептали его губы, на которые я даже не смогла посмотреть, прикованная взглядом к парализующим спиралям его глаз.

Все взорвалось. Рухнуло, разрывая нас на части. Я все задрожала в его хватке, не в силах даже прикрыть глаза, настолько сильным был этот тайфун. Кости с мышцами выкрутило в сладкой судороге, выворачивая меня в тягостном, ошпаривающем оргазме, который волнами разливался по всему телу.

Мужчина не останавливаясь ни на секунду, двигался во мне, с силой толкаясь, рывками врезаясь вглубь, наслаждаясь моими ошарашенными криками, и прямым завороженным взглядом.

— Моя ит-саи. — Прошипел он и задрожал, с ревом сминая меня собой, вколачивая в постель, разрывая этот странный погружающий в себя взгляд, и навалился сверху, сдавливая так сильно, что захрустели кости.

Дыхание было сбитым, влажные волосы липли к лицу, но я была так обессилена, что вряд ли бы даже захотела что-то с этим сделать.

Мужчина горячо дышал мне в шею, и, не сдержавшись, прошелся языком по месту укуса, вызывая армаду мурашек, тут же пробежавших по всему моему телу. И мне было хорошо. Так хорошо, что я не задумываясь, сама потянулась к нему, обхватывая ослабевшими руками торс. Он обнял меня в ответ, не позволив даже засомневаться в правильности своего решения.

— Что значит ит-саи? — Шепотом спросила я.

— Любимая. — Сказал и вновь замер, прекратив выводить узоры на моих бедрах. — Да. — Спустя секунду, подтвердил он сам свои слова. — Любимая.

Губы, обжигающие и мягкие, вновь заскользили по волосам, спускаясь к виску, щеке и с особым остервенением задерживаясь на губах.

— И что теперь? — Затаив дыхание произнесла я, неосознанно напрягшись.

Ройгер словно прислушивался к себе, но как я поняла по нахальной улыбке, скорее ко мне, считывая мои ощущения.

— Я не выпущу тебя из постели какое-то время. Буду вкусно кормить и долго и страстно целовать. — Он убрал влажную прядку с моего лица, заправляя ее за ушко, и улыбнулся уже более искренне. — Обещаю, я сделаю все возможное, чтобы ты была счастлива.

Но ко мне на кожистых прохладных лапах подобралась грусть.

Она шепнула на ухо о том, что моя жизнь уже больше никогда не станет прежней. Нет, я была счастлива, что Ройгер появился в моей жизни, что заполнил собой все мое внимание, но тоска о простоте прошедших дней, странно кольнула, заставляя мужчину напрячься.

Он вопросительно вглядывался мне в лицо, но я улыбнулась, сгоняя непрошеную грусть.

— Я голодна. Время завтрака еще не пришло?

— Что не так? — Не повелся он на мою уловку.