Вектор-Прайм

— Когда заикнулись о контрабандистах?

Старший джедай кивнул и вновь улыбнулся.

— Думаешь, они как-то связаны с контрабандистами? — скептически уточнил юноша.

— В этом нет ничего необычного, — заметил Люк. — Спроси отца, если хочешь, — добавил он с усмешкой, от которой его племянник смутился. Он не понаслышке знал о достославном прошлом Хана Соло.

— Значит, ты считаешь, что их недовольство джедаями вызвано тем, что джедаи лишают их барышей? — уточнил Джейсен. — Кое-кто из советников спелся с контрабандистами, которых отдельные джедаи взяли за горло?

Люк пожал плечами:

— Точно сказать не берусь. Но на первый взгляд все сходится.

— И что ты намерен предпринять в связи с этим?

Старший джедай остановился и пристально посмотрел на племянника.

— Мы имеем примерно сотню рыцарей-джедаев, которые занимаются по всей Галактике одним им ведомыми вещами, — пустился он в объяснения. — Вот в чем главная беда.

— Значит, эти самые джедаи во Внешнем кольце поступают неправильно, гоняясь за контрабандистами?

— Не в этом дело, — ответил Люк. — Совсем не в этом. Дело в том, что разрозненность рыцарей мешает нам проложить какой-либо общий курс.

Взгляд Джейсена устремился куда-то вдаль, как будто дяди вовсе не было рядом.

— Мы имеем Вурта Скиддера, который по глупости бросился отгонять осарианцев от яхты Мары. Другие джедаи с чрезмерным рвением преследуют контрабандистов во Внешнем кольце, — продолжил объяснять Люк. — Слышал я и о прочих проблемах с джедаями в некоторых секторах. Очень трудно уследить за всеми, и по временам кажется, что я пытаюсь снять симптомы, вместо того чтобы лечить саму болезнь.

Тон Люка не требовал от Джейсона ответа, и тот промолчал. Люк тоже сделал паузу, осознав, как это прозвучало в контексте того положения, в котором оказалась его жена.

— Вот для чего нам нужен Совет джедаев, — с нажимом произнес Скайуокер мгновением позже. — Нам необходимы общая цель и направление.

— Вот, значит, что такое быть рыцарем-джедаем? — напрямик спросил Джейсен. За последние месяцы Люк не раз слышал этот вопрос из его уст, зато из уст его младшего брата Энакина — своего второго ученика — ни разу. — Почему тебе так важно мнение советников? — поинтересовался подросток. Ему и вправду было любопытно, хотя сменить тему разговора тоже следовало. — Ты можешь возродить Совет джедаев и без их согласия. Зачем тебе они и их глупые склоки?

— Действительно, они мне не нужны, — признал Люк. — Что бы там ни мнили себе Фиор Родан, Ньюк Ньюв и даже Борск Фей’лиа, джедаи не отвечают перед государственными органами. Но если я не получу их согласия, мои планы в отношении академии и Совета джедаев будет гораздо труднее реализовать. По крайней мере, будет труднее объяснить их широкой публике. Ты скоро научишься играть по этим правилам. Эта игра зовется дипломатией.

«Но в том-то все и дело», — подумал Джейсен, но решил оставить эти мысли при себе. Любые условности, касающиеся джедаев, будь то академия или управляющий совет, казались ему ненужной бюрократической оболочкой, в которую оборачивали что-то глубоко духовное и личное, во что нельзя вторгаться с правилами. В глазах шестнадцатилетнего идеалиста из того, что рыцарь-джедай принял философию, необходимую для поддержания своих способностей в Силе, следовало, что он предрасположен к независимому мышлению. Должным образом обученный рыцарь, осознавший, как избегать влияния темной стороны, и доказавший, что способен противиться соблазнам могущества, не нуждается в бюрократах, которые будут направлять его действия. Добавь сюда лишнее управляющее звено, и ты сведешь на нет все таинство Силы.

— Мы знаем, что Родан и Ньюк Ньюв выступают против, — продолжил Люк, вновь зашагав по коридору. — Сомневаюсь, что Пвоу адекватно воспримет что-либо, что он считает угрозой своему положению в Совете, — уж слишком долго куаррены ждали своего часа. Трибакк пойдет за мной, какое бы решение я ни принял. То же касается и Кэла Омаса, который давным-давно усвоил, что следует доверять мне и другим джедаям. Получается, что решающим будет голос Челча Драввада, и думаю, я заполучу его, если смогу найти достойное решение некоторых из проблем, которые озвучивали Родан и Ньюк Ньюв.

— Что насчет советника Фей’лиа? — уточнил Джейсен.

Люк отмахнулся, как будто роль ботана была несущественной.

— Борск сделает то, что будет лучше для Борска. — Если Челч перейдет на сторону Родана и его клики, то при раскладе четыре к двум Борск, безусловно, поддержит моих оппонентов. Но если голоса разделятся поровну, Борск либо спустит дело на тормозах, не желая ссориться со мной и Леей, либо поддержит нас в надежде, что когда-нибудь мы ответим услугой на услугу.

— Мама и пальцем о палец не ударит ради Борска, — сухо сказал Джейсен, и Люк был склонен согласиться. — Борск Фей’лиа будет круглым дураком, если решит, что можно рассчитывать на ее услугу.

— Он живет в мире, где союзы создаются и разрываются в мгновение ока, — пояснил Люк. — Борск поступает так, как нужно ему самому, и во всем ищет сиюминутную выгоду. Но он так ослеплен своей личной философией, что искренне верит, будто все будут играть по тем же правилам.

Теперь пришел черед Джейсена резко остановиться.

— Вот, значит, каким деятелям ты пытаешься угодить? — скептически спросил он. — По их примеру ты организуешь свой собственный совет?

— Конечно же, нет, — опешил Люк.

— Но ведь так и случится, — заспорил юноша.

Люк задержал на нем пристальный взгляд, и Джейсен не отвел глаза. За последнее время они уже не раз сходились в этом споре, но так и не смогли найти логичное решение проблемы. Из-за терзавших его внутренних противоречий Джейсен зачастую оказывался бессилен перед дядей. Он стал рыцарем-джедаем после долгого обучения в академии, но при этом считал академию порочной практикой, не жалуя приверженность правилам и строгой иерархии. С его точки зрения духовный рост и постижение Силы должны основываться прежде всего на личном опыте. Академию, конечно, никто не отменял, но Люк частично принял точку зрения племянника. Он считал, что школа должна стать необходимым трамплином, чтобы вернуться к истокам — к тем временам, когда молодые джедаи работали в тандеме с мастерами, тренируясь один на один. Именно в таком ключе Мара сейчас пыталась обучить Джейну, а сам Люк — Джейсена и Энакина. Еще недавно подобный подход был бы невозможен физически, ведь Люк Скайуокер долго оставался единственным джедаем, доросшим до ранга мастера. Но сейчас с ним сравнялись и другие, и путь к истокам, пусть и не сразу, но будет найден.

Однако Джейсен упрашивал дядю зайти еще дальше — не просто вернуть старинную модель обучения «один учитель — один ученик», но и усовершенствовать ее. Вместо того чтобы отыскивать одаренную молодежь и брать ее на обучение джедайским искусствам, Джейсен хотел, чтобы такие многообещающие ученики сами находили путь к идеям Ордена. Люк не видел тут особой разницы, считая аргументы племянника лишь попыткой поиграть словами, но Джейсену такие доводы казались более глубинными; они восходили к основополагающей сути того, что значит быть рыцарем-джедаем.

— Я еще даже не поставил свои идеи на прочный фундамент, — в конце концов протянул Люк, и Джейсен понял, что этот учтивый ответ — самая большая уступка, на которую сейчас готов пойти его учитель. Юноша понимал, на чем основаны опасения дяди: что подающие надежды ученики с зачатками могущества в Силе попадутся в сети темной стороны до того, как найдут свой путь к мастерам-джедаям. Но с точки зрения Джейсена внутренняя предрасположенность к тьме или свету была личным делом и личным выбором каждого.

Они не проронили ни слова, покидая здание сената и направляясь в порт, где Хан, Энакин и Чубакка продолжали трудиться над «Соколом Тысячелетия».

Глава 4

Семена посеяны

— «Меч Джейд» вышел на орбиту, — известил Ном Анора Шок Тиноктин. — На борту Лея Органа-Соло вместе с дочерью, а также Мара Джейд-Скайуокер.