Близость максимум

— А ты у парня своего спроси. Кому как не ему знать о том, как достаются дорогие подарки.

Попадание точно в цель.

Ее растерянный взгляд стоил моего публичного унижения.

Но в ту же секунду я поняла, что засунула руку в пасть льву.

— Уничтожу. — Одними губами проговорила она.

Я, нервно хмыкнула и, натянув улыбку на лице, ответила:

— С удовольствием понаблюдаю за этим процессом.

Я видела, как волна ярости обрушилась на Морозову. Скинув с себя чужие руки, она резво подскочила ко мне, сшибая подругу, которая стояла на ее пути.

Ее рука в воздухе, я уже приготовилась к еще одному удару, мысленно представляя себя, куда успею ударить в ответ.

Смотрела ей прямо в глаза, сжимая кулаки, а потом первая, с силой оттолкнула девушку от себя. Ольга, не ожидавшая такого поворота, отлетела в сторону, выставляя руки назад.

Случайность, злой рок, не знаю, что произошло, но именно этот момент и увидел один из преподавателей. Подлетев к нам, и узнав Морозову в лицо, он помог ей встать с пола. А меня же, меня он не выслушал. Мужчина даже не разобрался в происходящем. Он просто разогнал толпу зевак, и чуть ли не за волосы потащил меня в кабинет декана.

Битых два часа я пыталась объяснить незнакомым мне людям, что не я была виновницей происходящего. Они не верили. И это даже не странно, ведь та, кто носила фамилию Морозова, не могла ударить девушку. Она была «ангелом», за обучение которой платили бешеные деньги.

Преподавателям было абсолютно плевать, что большая часть студентов отправились вслед за нами, и все как один, защищали меня. Их они тоже не слушали. Пригрозив отчислением, избавились и от защитников. Одна подруга продолжала сидеть за дверью, и ждать моего приговора.

— Вероника, за такие поступки, мы отчисляем студентов из нашего института. Вы это понимаете? — Сурово говорила женщина, которая, кажется, уже распрощалась со мной.

— За что? Меня выгонят, за то, что меня же и ударили? — продолжала, говорить одно и то же еще больше злясь на Морозову.

— Она еще и хамит. — Воскликнул декан, вставая со своего кресла. — Это дикость. Несусветная дикость и варварство, происходящее в стенах моего института. Девушка, Вы понимаете, кого Вы избили? Понимаете кто ее брат?

Это я как раз и понимаю.

Пока, только это.

Сделав глубокий вдох, закрыла глаза.

Какого черта здесь происходит?

Почему именно я?

Хотя, я знала ответ на последний вопрос.

— Завтра же заберете свои документы. И молите бога, чтобы Ольга не написала на Вас заявление.

Закусив губу, схватила свою сумку и выскочила из кабинета.

Слезы обжигали глаза. Руки дрожали. Не могла ничего рассказать подруге. Крепко обняла ее, и побежала. Не хотелось никого видеть. Хотелось вернуться в квартиру Егора, и зарыдать. Одной. В тишине. А потом… потом когда хозяин квартиры вернется домой, уткнуться лбом в его сильное плечо.

Такси за считанные минуты доставило меня до центра.

Поднявшись, на нужный этаж открыла дверь своим ключом. Услышала, что в комнате работает телевизор. Выдохнула, обрадовавшись, что Егор дома. Что он сейчас же морально поддержит. Успокоит. Скажет, что происходящее всего лишь страшный сон.

Но в гостиной я увидела не его. Перед телевизором, на кожаном диване сидела его сестра, и кажется, ждала она именно меня.

Я так и застыла в проеме двери, смотря в ухмыляющиеся глаза неуравновешенной Ольги. В данный момент меня мало интересовало, как долго она здесь находится, что ей нужно, и что она намерена делать дальше, врезать еще раз или «помочь» вытащить вещи из квартиры. Меня интересовало совсем другое. Какую именно часть моего разговора с Катькой услышала эта психопатка? Все или только момент, что я последнее время живу с Егором?

Господи, умоляю, пусть она подслушала только о квартире. Только это. Потому что, если Ольга в курсе всей нашей беседы, у меня будут новые проблемы.

Глава 4

Двумя часами ранее.

— Ник, если Егор в курсе, что ты раньше встречалась с Озериным, то теперь нет никаких проблем. Живи и радуйся.

Если б можно было обрадоваться, я бы непременно обрадовалась, услышав, что проблем больше нет. Но они были. Я знала. Подсознательно чувствовала некий подвох. Недоговоренность. Трещину.

— Я взгляд его видела. Понимаешь? Он не о чем хорошем не говорил. Егор не смог принять этого. — Мой голос дрогнул на последних словах.

— С чего ты взяла? Думаешь, он бы не оставил тебя там, если бы сомневался? Успокойся. Все хорошо.

Упрямо помотала головой, сжимая пальцы до боли.

— Не знаю. Мне так не кажется.

— Подруга, перестань видеть только плохое. Если у тебя в жизни был один козел, это не значит, что кругом одни бараны бегают. Нормальные мужики тоже рождаются. И Морозов на вид как раз из той категории.

— Он хороший.

— Так я о том же. Хватит себя накручивать. Вы во всем разобрались. И если судить по свежему засосу на твоей шее, то проблем между Вами точно нет.

Черт.

Рукой дотронулась до «метки».

— Я его не видела. Так, просто сказала. Но судя по твоей реакции, он там действительно имеется. — Засмеялась подруга, пытаясь оттянуть ворот пальто, чтобы убедиться.

Конечно, я могла сейчас соврать и сказать, что ничего там нет.

Но не стала.

Промолчала.

— Ник, улыбнись. Хватит уже. Лучше начни хвалиться обновками.

Обновки. Да, у меня полностью сменился гардероб. Но я никакого отношения к этому не имела. Я ничего не просила, не намекала. Я просто понимала головой, что после пожара ничего не осталось. Ходить в одном и том же платье — глупо. Денег на новые вещи у меня не было.

Сначала у меня появился халат, тот самый розовый, а следом за ним, полный комплект всего остального. В итоге шкаф был забит разнообразными одеяниями, радуя девчачий глаз. Вряд ли Егор покупал все сам, скорее всего, поручил кому-то. Но мне было приятно. Очень приятно.

— Не до обновок мне сейчас, Кать.

Устало провела рукой по волосам. Сейчас, правда, было не до разговоров об одежде. Переживала о других вещах.

— Да господи. Не обманываешь ты Морозова. НЕ ОБМАНЫВАЕШЬ. С Юрцом ничего нет. Егор в курсе.

— Я приехала сюда…

— Ты приехала, чтобы Озерин себя счастливым не чувствовал. Да. Я помню, ты отомстить хотела. Но все же изменилось. Я вижу, что теперь тебе плевать. А об этой цели приезда никто, кроме нас, не знает. И не узнает никогда.

Дай бог, чтоб так и было.

Реальность.

— Уже отчислили? — С оскалом на лице спросила Морозова, переключая каналы на телевизоре.

А чего я собственно ждала? Что Ольга с порога кинется на меня драться? Вряд ли. Как показала практика, ее стиль бить исподтишка. Тогда, когда жертва не подозревает о возможном нападении.

— Какие люди.… К брату в гости заехала? Должна знать, что в это время его не бывает дома. — Говорю холодно, стараясь не выдать волнения в голосе.

Делаю несколько шагов, и подхожу к дивану, соблюдая дистанцию. Глазами проверяю, нет ли у гостьи в руках опасных предметов.

Вроде нет.

Радует.

— После приезда Каролины он будет часто теперь задерживаться.

Свирепею от ее слов, но мысленно бью себя по голове. Я не позволю, чтобы Морозова чувствовала превосходство.

— По глазам вижу, что знаешь о ком речь. Башкой своей тупой понимаешь, что раз она здесь, то шлюха должна будет свалить.

Я в этот момент ее ненавижу еще сильнее. В эту секунду я сама хочу ей врезать. Кинуться в лицо, и выдернуть все волосы. Все до единого. А потом стереть ухмылку с мерзкого лица.

— Где жених твой, Оля? Уже выбирает мебель для нового дома? — Спокойным голосом спросила ее, наблюдая, как меняется выражение лица девушки.

Я никогда не была такой. Не пыталась причинить людям боль. Не любила обижать. Я, наоборот, заступалась.

Сейчас…

Сейчас обстоятельства изменились.