Полный карман песка (ЛП)

⌘⌘⌘⌘

Я хмурюсь, когда мы въезжаем на подъездную дорожку, и я вижу припаркованный там черный внедорожник. Моя первая мысль о Брук, и ужас заполняет мой желудок словно кислота. Я выпускаю Эмми, пытаясь не обращать внимания на Брук Дэнзер, но вижу, что машина пуста.

«Это странно», ― замечаю я.

Я размышляю, вдруг она перепутала и решила, что находится у дома, где работает Коул. Но если это так, то где она? Только что вышла?

Я отпираю дверь нашего коттеджа и, толкнув, открываю, чтобы позволить Эмми войти. Отступаю назад к краю крыльца и смотрю на дом через улицу, чтобы понять, есть ли там свет. Света нет. И я направляюсь в дом вслед за дочерью. Прежде, чем успеваю вернуться мыслями к тому, что, черт побери, делает Брук, я слышу голос, который заставляет мою кровь похолодеть.

― Привет, дорогая. Прошло много времени.

Сердце, кажется, готово выскочить из груди, когда я вижу Райана. Он сидит на корточках в углу гостиной, держа Эмми между колен. Ее лицо бледное, как у призрака, а глаза большие и испуганные.

― Мамочка, ― в ужасе шепчет она.

В горле появляется ком. О боже, этот звук! В ее слабом голосе слышится страх. Дрожь. Мольба.

― Я здесь, малыш. Может, подойдешь и сядешь со мной на диван?

Она начинает двигаться, но Райан ее останавливает. И тогда ее глаза наполняются слезами. Она умная девочка. И знает, что это нехорошо.

― Не так быстро, детка. Давай поговорим несколько минут. Я не видел тебя два года. Ты выросла. Теперь ты такая красивая девочка, ― произносит он, гладя ее волосы, позволяя своей руке, движущейся вниз по телу Эмми, задержаться слишком долго на ее спине и попе, чтобы затем отпустить.

― Райан, позволь Эмми пойти в свою комнату. Мы с тобой можем поговорить здесь.

Я не хочу нападать на него и рисковать навредить Эмми. И не хочу говорить ничего, что может напугать ее еще сильнее. Я прилагаю усилия, чтобы мой тон и выражение были настолько спокойными, насколько возможно, несмотря на панику, что царапает меня изнутри. Панику и ярость. Единственное, что удерживает меня сейчас в здравом уме ― понимание того, что что бы я ни сказала, что бы ни сделала, это может повлиять на Эмми. Ей причинили достаточно вреда. Я не хочу, чтобы она жила с видением того, как ее мать на ее глазах убивает мужчину. Или, может, того, как ее мать умирает, если этот мужчина окажется сильнее.

Вот почему я должна сохранять спокойствие. Ради Эмми. Ради моей милой, прелестной дочки.

― Она похожа на тебя, ― произносит он, наклоняясь так, чтобы видеть лицо Эмми. Она стоит совершенно неподвижно, взгляд устремлен на меня. Я улыбаюсь ей, надеясь успокоить.

― Да, так и есть. Эмми, иди поиграй в свою комнату. Закрой дверь и не выходи, пока я к тебе не приду. Хорошо?

«Пожалуйста, Боже, пусть он ее отпустит. Пожалуйста, пусть отпустит».

Я перевожу взгляд с Эмми на Райана. Смотрю в его зловещие, знакомые глаза.

― Нам с дядей Райаном нужно немного поговорить. Наедине. ― Я подчеркиваю последнее, надеясь, что он поймет, что это значит. Если мне придется притвориться, что я готова к очередному изнасилованию, чтобы убрать свою дочь из этой комнаты, я это сделаю. Я сделаю все, скажу все, выдержу все, чтобы держать ее в безопасности и невредимой.

Райан смотрит на меня, сузив глаза, исследуя меня с головы до пят. Затем его взгляд медленно следует обратно, вверх по моему телу, задержавшись между ног и на моей груди, заставляя кожу покрываться мурашками. Не имеет значения, что он красив, что может получить практически любую женщину, какую захочет. Внутри он всего лишь больной дегенерат. Мужчина, который насилует детей. По моему мнению, нет хуже хищника, нет более убогого поступка.

Наконец, один уголок его рта злобно приподнимается.

― Да, почему бы тебе не уйти, маленькая Эмми? Нам с мамочкой нужно о многом поговорить. Кое-что наверстать.

Когда он встает, то потирает промежность. Внутри у меня все переворачивается.

Взгляд падает на Эмми.

― Не выходи, малыш. Неважно, что ты услышишь, не выходи, пока я за тобой не приду.

Она кивает, и я почти слабею от облегчения, когда она бежит по коридору и захлопывает дверь своей комнаты. Я слышу, как звенит ручка, когда она поворачивает замок.

«Хорошая девочка», ― думаю я про себя.

Теперь мне нужно понять, что делать с Райаном.

― Как ты нас нашел? ― спрашиваю я, преодолевая короткое расстояние до дивана.

― Ты на самом деле думаешь, что Люси просто позволила бы вам исчезнуть? Ты знаешь, что она из тех, кто следит за всем и каждым. Контролирует. Это ее долг.

Мое сердце падает.

― Она следила за мной?

Он кивает.

― С того самого момента, как ты покинула дом. Я удивлен, что ты этого не ожидала. Может, ты не так умна, как я всегда думал, ― произносит он.

Полагаю, я должна была этого ожидать. Но я была так напугана, так жаждала убежать, увезти Эмми, что просто ушла. Не оглядываясь назад. Ни разу. Даже чтобы посмотреть, не преследуют ли нас.

Райан приближается, садится рядом со мной на диван. Он так близко, что его бедро касается моего, вызывающе трется, когда он откидывается назад и скрещивает руки на своем плоском животе. Его взгляд устремлен на меня, и я выдерживаю его. Я его не боюсь. Не за себя. Я боюсь за свою дочь. Если со мной что-то случится, у нее не будет никого, чтобы защитить. Уберечь от людей, подобных ему. Ей придется жить с ними и терпеть жестокое обращение, пока она не сможет убежать. Но к тому времени будет уже слишком поздно.

― Почему ты ждал так долго, чтобы приехать сюда?

«Пожалуйста, Боже, не дай ему сказать, что он ждал, пока Эмми станет старше. Чтобы больше ему понравиться».

Внутри у меня все переворачивается при этой мысли.

― Она долгое время хорошо это скрывала. Но не только она умеет действовать в своих интересах. Так что я здесь. Чтобы увидеть тебя. И свою дочь.

Мой пульс ускоряется от того, как он подчеркивает, что Эмми его. Она биологически его потомок, но ни в коем случае не дочь. Это не считается. И никогда не будет. Пока я дышу.

Я поворачиваюсь к Райану, смотрю ему прямо в глаза, даже наклоняюсь немного ближе. Удерживаю его взгляд. И говорю медленно, четко.

― Ты на самом деле думаешь, что я не буду бороться за нее ногтями и зубами? Что когда-нибудь ты станешь частью ее жизни?

Самодовольно улыбаясь, он качает головой.

― Полагаю, мои шансы очень высоки.

― И почему ты так думаешь? Ты спятил?

― Я могу быть очень… убедительным, Иден, ― произносит он, тянется, чтобы провести по мне своим пальцем, вниз от подбородка до ложбинки между грудей. Я хочу сжать его в кулаке и сломать. Но не двигаюсь. Я все еще удерживаю его взгляд. Сегодня я не отступлю. Сегодня или любой другой ночью.

― Я лучше проведу жизнь в бегах за твое убийство, чем ты получишь пять минут с моей дочерью. ― Одна ровно изогнутая бровь приподнимается. ― И если ты не уберешь свой палец, имеешь хороший шанс его лишиться.

Пламя разливается во мне. Ярость, накопленная за годы, что я была безвольной секс-игрушкой, наполняет мои вены. Злость от того, что этот человек предъявляет права на мою дочь, как на свою собственную, горит внутри меня.

И в то же время я чувствую силы противостоять ему, злость от того, что ждала так долго, и ужас, что это не сработает в мою пользу.

Но это должно сработать.

Мне нужно это сделать.

Райан не шевелится и какое-то время молчит. Он не убирает свой палец, но и не продолжает движение.

Но затем все меняется.

Он так быстро начинает двигаться, что я взвизгиваю от удивления. Сжимает в кулаке мою рубашку и резко сдергивает меня с дивана, наваливаясь на меня, и мы оба падаем на пол. Резкий удар выбивает из меня воздух. Я судорожно пытаюсь вдохнуть, но не получается. Он давит на меня своим весом, и мои легкие не могут расшириться.

Я начинаю пинаться и царапаться, но он легко прижимает мои руки к бокам. Как привык делать.