Страница 32 из 46
― Правда, мистер Тестостерон?
― Правда, черт возьми, ― он прижимается ко мне бедрами, вызывая у меня судорожный вздох; его твердеющая плоть начинает принимать форму внутри меня. ― Какие-то проблемы с моим тестостероном?
Он двигает бедрами, трется о меня как раз там, где нужно.
― Боже, нет, ― тихо стону я, наклоняя таз, чтобы принять его полнее.
― Потому что если я мешаю, то могу уйти, ― он приникает губами к одному соску, выходит, а потом снова толкается внутрь меня, достаточно глубоко, чтобы мои бедра дернулись назад.
― Мешаешь, ― сообщаю я ему, почти не дыша, ― но я бы ни на что это не променяла.
― Хорошо, потому что, думаю, пока ты здесь, ты привязана ко мне.
У меня нет возможности обдумать это заявление, потому что Коул подается назад и тянет меня за собой, усаживая, держит в объятиях и пронзает во всю длину. Но час спустя, когда я расслабленно лежу рядом с ним, ко мне возвращается способность думать.
⌘⌘⌘⌘
Как бы сильно мне ни хотелось проснуться рядом с Коулом, я боюсь, что Эмми снова встанет рано, случайно, и застанет нас в кровати вместе. Не думаю, что она к этому готова, и не имеет значения, что ей нравится Коул и она считает, что он сделает меня счастливой.
Но в предрассветные часы Коул, по-видимому, так же беспокоясь о благополучии Эмми, как и я, долго, страстно целует меня и сообщает, что уходит.
― Вероятно, когда Эмми проснется, меня здесь быть не должно.
Я не спорю, потому что думала о том же.
Я сажусь и смотрю, как он одевается; стрелы лунного света льются сквозь шторы, открытые по его настоянию.
«Я хочу тебя видеть, ― прошептал он. ― Хочу видеть твое лицо, когда проникну внутрь. Твои красивые, разведенные ноги. Хочу смотреть, как мой член, скользя, входит и выходит из тебя. Не хочу забыть, на что это похоже».
Как я могла отказать? И теперь получила преимущество. Я могу видеть изгиб его мышц, когда он натягивает штаны, словно гигантский механизм плавно скользит под безупречной кожей. Могу видеть его лицо, частично скрытое в тени, когда он смотрит на меня. Взглядом, в котором читается, что он может остаться здесь и вечно заниматься со мной любовью, и никогда не устанет. Который сообщает, что я нужна ему больше, чем пища. Который дает понять, что он хочет… большего. Только я не знаю точно, что для него это «большее».
― Увидимся позже? ― спрашиваю я.
― Как насчет сегодняшнего ужина? Я готовлю.
― Я обещала Эмми, что вечером возьму ее к «Бэйли» на чизбургер. Она хорошо сдала тест по математике и захотела это в награду, так что…
― Могу я прийти?
Я изо всех сил скрываю улыбку.
― Полагаю, еще один вечер мы сможем потерпеть твою беспрестанную болтовню. ― Я вижу, что он скривился. ― Чем ты теперь займешься? Дом через улицу закончен? Или ты будешь работать над чем-то другим?
― Я вернусь в дом через улицу завтра, ― туманно произносит он.
― А сегодня?
Он молчит. Колеблется. Похоже, я зашла слишком далеко.
― Сегодня я буду на пляже.
«Воскресенье».
― Строить замок из песка?
Он кивает, брови хмурятся. Я часто наблюдала подобное с тех пор, как познакомилась с ним. Но в последние несколько дней я не видела его хмурым.
― Мы… ну, мы можем прийти и помочь тебе, если хочешь. Или, может, тебе лучше сделать это самому…
Я обрываю предложение, изумляясь своей смелости. Что, черт возьми, со мной происходит? Будто бы я владею им, и он не может провести без меня ни минуты или спланировать свой день.
― Спасибо, но…
― Боже! Мне так жаль! Послушай… Я говорю как псих, который пытается все контролировать. Просто забудь, что я что-то сказала, ― молю я, спрятав лицо в ладонях. Как. Унизительно. Если он даже и предполагал, что в прошлом у меня были нормальные отношения, уверена, теперь он получил ответ.
Коул отводит мои руки от лица. Выражение его лица мягкое, но непонятное.
― Не извиняйся. Я хочу быть с тобой. Но, ― добавляет он, улыбаясь краешками губ, ― это нечто, что… должен сделать я сам.
― Я понимаю, Коул. В самом деле. Не знаю даже, почему предложила, ― я качаю головой.
― Потому что ты милая и заботливая и тоже хочешь быть со мной.
Я не подтверждаю и не отрицаю его предположение, но он прав. Я действительно хочу быть с ним.
― Я заеду за тобой в шесть. И надень что-нибудь официальное. Ты никогда не была в «Бэйли» вечером.
На долю секунды я размышляю, серьезно ли он.
― Ты шутишь, правда?
Он лающе смеется.
― Конечно, шучу. Ты видела «Бэйли»? Тебе даже не нужны зубы, чтобы тебя там обслужили.
― Хорошая попытка, ― признаю я. ― Я просто хотела удостовериться.
Коул наклоняется ко мне, сидящей на кровати.
― Если бы это зависело от меня, ты могла бы пойти голой. И была бы там одета лучше всех. Но есть Эмми. И полиция, конечно. Им, вероятно, не понравятся мои желания… чтобы ты каталась в баре на моем члене.
Я морщусь.
― Вот о чем ты думаешь, когда приглашаешь на обед в «Бэйли»?
― Не смотри на меня так. Если бы ты не была такой очаровательной, неотразимой, вызывающей чертову зависимость, я бы не думал о тебе все время. Так что это твоя вина.
Он склоняет голову, чтобы прикусить мою грудь зубами.
― Если собрался уходить, тебе лучше прекратить, ― предупреждаю я.
Его вздох долгий и глубокий.
― Хорошо. Полагаю, я пойду. У меня ведь есть уважительная причина? ― дразнит он.
― Эмми.
― Верно, верно. Очень уважительная причина.
Я ухмыляюсь, когда он твердо целует меня в губы и идет прочь с таким видом, словно я забрала его любимую игрушку.
Когда я слышу, как закрывается дверь и щелкает замок, то думаю о том, что не только он один зависим.
Глава 24
Коул
Возможно, поход в «Бейли» был ошибкой. Я ожидал шепотков и долгих, странных взглядов, но никогда не думал, что буду чувствовать себя таким… собственником. Я поймал себя на том, что пялюсь на каждого мужчину, смотрящего на Иден больше десяти секунд. А таких было множество. «Бэйли» ― единственное место во всем городе, где можно поесть. И по выходным здесь толпы народу.
К тому же, я был несколько раздражен с самого начала. Мне не хотелось оставлять Иден этим утром. Я жаждал остаться, чтобы наслаждаться ее прекрасной грудью, касаться атласной кожи, проникать глубоко внутрь ее тела и извлекать вздохи и стоны из непокорных легких. Это постоянно отвлекало, пока я шел на пляж.
И потом, когда я пошел домой и принял душ, то разрывался между мыслями о том, как выглядело бы влажное тело Иден в мыльной пене, и о том, какой же я подонок, что обрел толику счастья, когда моя собственная дочь счастлива быть не может.
В общем, мое настроение было несколько мрачным еще до того, как мы приехали в «Бэйли». А теперь, вдобавок, приходится терпеть всех местных парней, что пускают слюнки при виде моей прекрасной спутницы.
― Ты в порядке? ― спрашивает Иден, когда мы устраиваемся в одной из кабинок «Бэйли».
― Конечно. А что?
Она смотрит на меня с подозрением, ее орехово-серые глаза пытаются поймать мой взгляд, чтобы получить ответ, который я не хочу давать.
― Просто любопытно.
Я открываю меню и притворяюсь, что внимательно его рассматриваю. Хотя все помню наизусть и уже знаю, чего хочу. Мне просто нужно несколько минут, чтобы собраться и скрыть растущее беспокойство, что может отразиться на моем лице.
― Привет, милая, ― произносит Джордан, когда приближается к столику, чтобы взять у нас заказ. Она тянется, чтобы обнять Иден. ― Я намеревалась вытащить тебя из дома, но, похоже, ты и без меня очень занята, ― произносит она, кивая на меня.
Я сердито на нее смотрю.
― Да ладно, Коул! Ты же знаешь, в этом городе нет секретов. Обычно все становится известно.
Я стискиваю зубы.