Страница 4 из 5
Густого сока оказалось так же много, как в первый раз. Мальчишка двигал членом в самой глубине влагалища, когда густые струи стали срываться с головки распухшего члена. Горячая жидкость едва не обжигала нежные стенки, медленно наполняя влагалище.
– Ох, Пол! Да, еби меня! – бормотала она. – Наполни мою киску, милый! Наполни мамину киску!
Возбуждённая мамочка чувстовала как мальчишка кончает в неё, обрызгивая мощными струями нежные стенки сладкой пещерки. Эмили принялась напрягать мышцы влагалища, сжимая член, помогая сыну выпустить в неё всё до последней капли. Но, только наслаждение начало уходить, щёки у женщины начали полыхать от ужасного стыда.
"Я трахнулась с сыном, – подумала она. Эти слова горели у неё в голове, казалось, специально мучая Эмили, не давая забыть об этом. – Я сделала это… я трахнулась с сыном!"
Глава
вторая
.
На следующее утро, когда Эмили открыла глаза, она всё ещё лежала в постели сына. Мальчишка лежал рядом с ней, тихонько посапывая, а огромный слегка набухший член вытянулся у него на бедре.
Эмили поднялась с кровати. Чувствуя себя опущенной в самые бездны порока, собственной неконтролируемой похотью. Набухшие соски слегка ныли, правда, не от желания, а после яростного насасывания их сыном прошлой ночью.
Хорошенько оглядев себя, женщина покраснела, когда заметила белоснежные потёки на ляжках, высохшую смесь спермы и соков. Огромный инструмент сына растягивал влагалище очень широко, и теперь розовая пещерка и нежные складки немножечко побаливали. Но как сильно её влагалище не пострадало после безумного траханья, Эмили помнила, что боль и раздражение только добавляло страсти. И сейчас она ощущала возбуждение, только открыв глаза.
Женщина отправилась в собственную спальню. Огромные сиськи тряслись, когда она спускалась по лестнице. Хорошенько причесавшись, Эмили надела короткий, махровый халат, и покрепче завязала его на поясе. Затем немедленно отправилась на кухню, начинать готовить завтрак.
Всё обязано остаться так, словно ничего не было, твёрдо решила Эмили, доставая из холодильника яйца с беконом. Когда Пол спустится, она объяснит мальчику, что всё произошедшее ночью – грех, и никогда больше этого не повторится. Женщина была уверена, что просто не сможет жить, если станет продолжать заниматься сексом с собственной плотью и кровью.
Мальчишка вошёл, когда Эмили переворачивала шкварчащий на сковороде бекон. Женщина охнула, когда увидела руки у себя вокруг талии, которые растянули полы халата, раскрывая огромные сиськи. Бросив лопатку, она немедленно повернулась к сыну. Пол был голый, с торчащим вверх членом, который показался Эмили ещё больше. Он впился пальцами в сиськи матери.
– Доброе утро, мамочка, – сказал он. – Эй, я не голоден. Давай лучше пропустим завтрак, и немного потрахаемся!
– Пол, нет!
Грубо оттолкнув руки сына, Эмили сделала шаг назад. На лице у мальчишки нарисовалось непонимание.
– Пол, я понимаю нам… вчера нам обоим было хорошо, – сказала она. – И не собираюсь притворяться, что не получила удовольствия.
– И почему снова нельзя это сделать? – выпалил Пол.
– Потому, что это грех, Пол, вот почему! Это самый ужасный грех, который можно придумать. Я очень стыжусь того, что мы сделали с тобой прошлым вечером, и собираюсь попытаться всё забыть. Теперь, пожалуйста, сядь за стол, и позволь мне приготовить завтрак.
Несколько секунд мальчишка смотрел на мать, после пожал плечами и уселся за кухонный стол. Мамочка удивилась такой быстрой победе, и, к собственному стыду, почувствовала укол разочарования. Как бы ни желала она в этом признаваться, Эмили всё ещё очень хотела собственного сына. В глубине души, женщина понимала, что была бы не прочь, если бы мальчишка завалил её прямо в кухне, и отодрал на полу.
– Сколько будешь яиц? – спросила Эмили, прерывая долгую тишину.
Мальчишка не ответил. Тут Эмили охнула, когда снова ощутила на теле руки озабоченного сына, в этот раз он задрал ей халатик сзади. Женщина взвизгнула, когда почувствовала, как что-то длинное, твёрдое и толстое пробралось между ляжек, и принялось скользить туда-сюда, потираясь о быстро мокревшие губы влагалища.
– Пол, нет! Перестань меня щупать! Я ведь всё объяснила тебе!
– Мама, хочу снова тебя выебать, – выдохнул Пол. И, продолжая тереться гигантским членом о быстро намокающие волосатые губы, снова растянул полы халатика и принялся ласкать роскошные сиськи. – Помнишь, как я хорошо выебал тебя прошлой ночью, мамочка? Разве тебе не хочется, снова ощутить в себе мой большой хуй?
Громко взвизгнув, Эмили повернулась к сыну. Но мальчишка снова обнял мать, и засунул большой орган ей между ног. Женщина застонала, чувствуя, как начинает поддаваться. Полностью раскрыв халатик, Пол принялся жадно массировать роскошные сиськи. Пульсирующие, торчащие соски тыкались мальчишке в ладони. Влагалище просто истекало соком, и женщина была уверена, что парень уже ощутил влагу на члене.
– Ох, Пол, как ты можешь хотеть такое? – в отчаянье спрашивала она, правда в то же самое время уже сама двигала бёдрами, потираясь киской об твёрдую палку члена. – Тебе совершенно не стыдно, что ты хочешь трахнуть мать, Пол? Твою родную мамочку? Вот о чём бы ты сам подумал, если бы узнал о каком-то мальчишке из класса, что он занимается сексом с матерью перед тем, как отправиться в школу? Что будет…
Но мальчишка заставил её замолчать страстным поцелуем, засунув язык глубоко ей в рот, и прильнув к ней ещё плотней. Эмили застонала, когда Пол опустил руку, и погрузил палец в тугую, скользкую киску. И принялся мастурбировать мать, быстро двигая средним пальцем туда-сюда у неё во влагалище. Обняв голого сыночка, Эмили принялась яростно двигать задом, насаживаясь розовой дыркой на палец.
– Хочу выебать тебя, – выдохнул Пол.
– Нет, давай я пососу тебе, – простонала Эмили. – Да, давай я пососу твой огромный хуй!
Эмили нежно обхватила длинными, тонкими пальцами толстый член у самого основания. И принялась дрочить сыну, заставив смазку обильно потечь из дырочки на кончике. Затем наклонилась, впившись губами в набухшую головку члена в долгом и страстном поцелуе.
У утренних соков был великолепный вкус. Эмили облизывала набухшую головку, наслаждаясь вкусом смазки, понимая, что мальчишка всю ночь копил в яйцах новый заряд спермы. Постепенно она приоткрыла губы, и принялась сантиметр за сантиметром заглатывать торчащую дубину сына.
– Ох, мама! – мальчишка смотрел вниз, считая, что его светловолосая мамочка выглядит ещё красивей, когда держит во рту его затвердевший член. – Вот так, мамочка, хорошенько соси! Яйца у меня полны спермы, мама. Ох, пожалуйста, высоси из меня все соки!
Похотливая мамочка заводилась всё больше и больше, слушая слова сына. Она перестала пытаться принять огромный член до конца в горло, решив сосредоточиться на половине гигантского органа, которая уже растягивала до предела нежный рот.
Эмили обхватила пухлыми, розовыми губами толстый ствол примерно по середине, покрепче его сжала, и принялась насасывать член невероятно яростно, словно умерла бы с голоду, если бы не получила кипящую в яйцах сперму. Женщина думала о горячем брызжущем семени, когда принялась двигать головой в ритме бёдер сына, позволяя мальчишке вгонять член глубже ей в горло.
Гигантский инструмент подрагивал очень сильно, толстый ствол ритмично пульсировал, растягивая губы. Набухшая, малиновая головка казалась особенно большой, и возбуждённая мамочка чувствовала на языке солёный поток, когда снова и снова полизывала головку. А потом кончиком языка забралась прямо в дырочку, заставив Пола вскрикнуть, и выпустить новую каплю смазки матери в рот. Как же хорошо, словно в бреду подумала Эмили. У её любимого мальчика самая вкусная смазка на земле.
Кончики грудей у Эмили покраснели и набухли, а между ляжек сладко запульсировало. Выбросив из головы все мысли, женщина полностью сконцентрировалась на запретном наслаждении. Она прекрасно слышала звуки своего яростного минета: хлюпанье, с каким язык скользил по головке, неприличное чавканье растянутых на члене губ. Эмили попыталась поглубже насадиться на член, и, с красными от напряжения щеками, она смогла принять ещё пару сантиметров твёрдой плоти в рот.