Самолётиха

  Митрич, предложил, пока есть возможность, после обеда оставить Верочку у одной хорошей местной женщины, у него, я думаю, не с одной хорошей женщиной налажены здесь контакты, но он себя блюдёт и никаких намёков, даже если и есть что-нибудь, то всё скрыто и не пойман. Впрочем, поди его пойми, у него могут быть и чисто старшинские интересы, как с интендантами и другими нужными людьми. Как я понимаю, Митрич как раз из тех старшин, за которых иной комдив майора не думая отдаст. Верочка само собой отказалась и упёрлась, поехали вместе...

  До аэродрома оказалось совсем не близко и в полуторке нас вытрясло от всей души. Моим летающим конём оказался "У-2СПЛ", единственный в полку. Все остальные просто связные "СП" с тремя кабинами вместо двух и без дублирования управления, как в привычном мне У-двасике. Буква "Л" в названии назначенного мне летательного аппарата означает "Лимузин", то есть это не столько связной самолёт, сколько для перевозки двух пассажиров. А так, как о комфорте пассажиров решили позаботиться, то над задним объединённым кокпитом установлена сдвижная плексигласовая крыша** кажется от истребителя Яковлева со сдвижной крышкой. К счастью, хоть кабина пилота осталась не затронута зудом передельщиков, так как и так не особенно хороший обзор в закрытой кабине становится вообще никаким. Вообще, нагородили столько всего, что я внутри узнала только оставшуюся нетронутой кабину пилота. Сзади в увеличенном кокпите переднее сиденье откидывается, заднее кажется стандартное из задней кабины, вот только пассажирам парашюты кажется не положены. Судя по сделанным мягким сидушкам и спинкам. Самолёт мне всё больше не нравился. Неизвестно, как он поведёт себя в воздухе с такой нашлёпкой сзади и как отразится на его поведении такое перераспределение веса, но то, что жизнь у этого аппарата была долгой и трудной, было видно невооружённым взглядом. Если Бобик имел поначалу вид явно тёртого жизнью бойца, то этот Барбос скорее походил на избитого жизнью и списанного в тираж ветерана. Стало понятно, почему желающих заполучить себе это чудо самодеятельного творчества пока не нашлось. И кроме его удручающего состояния, ещё и не стоит сбрасывать со счетов, что из-за этой надстроенной кабины практически слепой становится большая часть задней полусферы, а в условиях прифронтовых полётов это уже не каприз, а жизненная необходимость иметь возможность обзора во все стороны. Но, я сама выбрала себе военную дорожку, и выбирать, как на рынке не получится. И с учётом того, что в полку половина самолётов не летают, не факт, что мой Барбос не стал источником каннибализации запчатей. Ведь, хоть он и числится условно "пригодным к полётам", но, судя по всему его виду и запылённости, в небо он не поднимался уже давно. Увидев мою реакцию, Митрич как-то страшно засмущался, и вообще демонстративно стал занимать Верочку. Это гораздо позже я случайно узнала, что этот самолёт был зарезервирован за мной именно стараниями Митрича, который посчитал, что такой красивый и с кабиной самолёт гораздо лучше всех остальных...

  Но не всё было одинаково плохо, когда я лазила по самолёту к нам подошёл техник, и каково же было моё изумление, когда я сначала просто отметила, что я это лицо уже где-то раньше видела, ведь форма очень меняет внешность людей, и только усилием памяти сумела его узнать:

  - Николай Евграфович! Здравствуйте! Какими судьбами? Вот уж не думала вас здесь встретить... - Он словно споткнулся при моих словах, явно силясь вспомнить меня, но в отличие от меня у него это выходило гораздо хуже...

  - Здравствуйте! А мы разве знакомы?

  - Николай Евграфович! Вы вели авиамодельный кружок на Васильевском?

  - Было такое, только у меня мальчики занимались...

  - А я вот та самая единственная девочка, которую вы выгнали после пары занятий...

  - Вот же судьба-злодейка! Вспомнил! И поверьте, мне до сих пор стыдно за тот поступок.

  - Ничего страшного! Я обиды не таю. Может вы и правы тогда были, не женское это дело...

  - А здесь вы каким ветром?

  - Так, я теперь лётчик и пилот, как мне сказали, этого замечательного летательного аппарата... А вы здесь кем?

  - Значит вам его подсуропили... Н-да-а... А я позвольте представиться: бывший вахмистр конной артиллерии Донского казачьего войска Панкратов, сейчас сержант авиационной технической службы, служу здесь авиационным техником. А вас, извините, запамятовал как звать, никак вспомнить не могу...

  - Ничего страшного! Николай Евграфович. Я - Мета, или полностью Комета Луговых.

  - Фамилию помню, а вот имя, только, что редкое...

  - А вы техник, по какой специальности?

  - А я не специалист-ремонтник, я самолётный техник. Вначале у меня было даже два закреплённых самолёта, да побились где-то, потом новый прислали... Ну, как, новый, в смысле на замену. Подшаманили, полетел, но не вернулся... Теперь я выходит уже неделю, как безлошадный. Я и к вам подошёл, что вы с самолётом возитесь, не могу я без дела... А тут вон как...

  - А что вы про этот самолёт скажете?

  - Да много чего могу сказать, а если внутрь загляну, то ещё больше... Вы действительно на нём летать решили, не шутите?

  - Да, какие уж тут шутки. Предписание имею, вот приехала посмотреть, а тут такое чудо...

  - А меня к себе возьмёте, не попрекнёте старым?

  - Возьму, если за самолётом будете хорошо смотреть... Вот только тут ещё сложность, я вроде бы буду базироваться на другом аэродроме, пообещаю, а вас не отпустят...

  - Вы, немного наверно не в курсе организации ВВС, если я за самолётом закреплён, то где самолёт, туда и меня, вас же не на другой фронт перевести хотят?

  - Нет, я и приписана наверно здесь буду...

  - Тогда и разговаривать не о чём. А сейчас давайте я предметно этого красавца осмотрю. Вы на таких летали уже?

  - Нет, только на обычных...

  - Вы понимаете, что тут у вас будут сложности по обзору?

  - Понимаю и это меня не радует...

  - Ну, тут можно зеркала установить на стойки кабана, хоть немного обзор появится. Вообще, здесь крышка гаргрота увеличена вверх, а вырез кокпита удлинён. В принципе, при обычном полёте не сильно будет отличаться в пилотировании. А вот с пассажирами центр масс сразу значительно назад сместится, вот здесь будет сложность со взлётом и посадкой, в воздухе ручкой будете удерживать... Мотор здесь лучше сразу менять, я с мотористами могу и сам поговорить. Так, в принципе ничего кардинально здесь больше не меняли. До завтра всё проверю и подтяну, если мотор перекинут сегодня, то завтра его можно уже будет облетать. Устроит?

  - Конечно!

  - Тогда вам сейчас в штаб и лучше нам вместе сходить, тогда и меня сразу за самолётом закрепят...

  Мы оставили Митрича с машиной и сестрёнкой у самолёта, а сами пошли в штаб полка. Вообще, я тогда очень удивилась, почему нас легко пропустили на поле, и почему вообще никого не заинтересовало, кроме Панкратова, что мы по самолёту лазаем. Оказалось, что у нашей машины есть специальный пропуск, а в полку знают, что самолёт закреплён за отделом Николаева, поэтому и снимать с него что-либо опасались. Но как рассказал позже Николай Евграфович, никто ведь толком самолёт не разглядывал, и не особенно лезли, не потому, что боялись разведки, а опасались, вдруг у этой самоделки все внутренности поменяны и снимать смысла нет. Как оказалось, переделки коснулись очень малой части самолёта и фактически кроме доработки части фюзеляжа не поменяли почти ничего. Так, на более поздних лимузинах будет другая схема прокладки тросов управления, не снаружи, а внутри фюзеляжа. А Барбос на самом деле даже не "СПЛ", как мне сказали и даже не "СП" переделанный, а санитарная "эСка" или "С-1" переделанный умельцами, отчего и кокпит увеличенный, а не двойной сзади и почему гаргрот высокий, он от санитарной версии остался... Впрочем, наверно вам как и мне тогда особенно эти чисто технические подробности ничего не сказали. На скорость, как говорят, не влияет и слава Богу!