Синдром защитника

– Гордыня, инквизитор, – прицокнул языком Ведилон. – Ваши люди плохо справляются. Как бы то ни было, эта Евгения Шарманова… Не думаю, что в Академии Психеи учат подобному, – он ткнул скрюченным пальцем на труп.

Хиото стоял, будто парализованный, желая провалиться на месте. И сколь судорожно ни пытался подобрать аргументы, дабы смягчить магистра, таковых не нашлось.

От окончательного позора спас мощный выброс темной энергии. Горячая волна ударила Хиото в грудь, норовя разорвать изнутри; вспышка ослепила и в тот же миг очистила сознание. Поль бросил осматривать тело послушника и стал принюхиваться к лишь ему ведомому запаху. Токунов насторожился и принял стойку, словно гончая, готовая ринуться в погоню. Только Его Преосвященство оставался спокоен.

– Мощный выброс, – прохрипел Ведилон. – В двух местах одновременно. Внизу и в другой части корабля, – он кивнул на левое крыло Е4. – Что у вас там, Хиото?

– Эвакуационный отсек, – не своим голосом ответил он. – В двух местах… Но она здесь одна!

Едва Хиото договорил, как стены содрогнулись. Тусклые лампы судорожно замигали и потухли. Корабль тряхнуло, да так, что невозможно на ногах удержаться. Хиото не успел схватиться за поручень и упал на что-то мягкое и липкое. В темноте он не смог разобрать, что это было. А когда вспыхнули аварийные светодиоды, он обнаружил, что его бросило прямо на мертвого послушника, и ладонь уперлась в рану на груди.

Из динамиков загрохотал механический голос:

– Внимание! Тревога! Внимание! Повторяю: тревога!

Хиото ухватился за поручень и поднялся. Пол под ногами дрожал, но теперь тряска не была неожиданностью. На хэндкоме замигал вызов – центр управления:

– Капитан, в инженерном пожар. Поврежден реактор, – доложил первый пилот. – Там все оплавилось, инженеры не могут прорваться. Выпустили кислород, но поздно. Горит в колбах. Система запросила эвакуацию.

– Эвакуацию подтверждаю, – обреченно выдохнул Хиото и отключил связь.

Токунов и Поль встали рядом с магистром, на лицах не было даже тени страха. Спокойны, будто отпуск проводили на горящих фрегатах. Зависть и восхищение – вот что испытал Хиото. Он и сам смерти не боялся, но на корабле еще девяносто два человека… Именно беспокойство о команде поднимало страх из глубин души.

Механический голос системы бил по ушам:

– Внимание! Эвакуация! Команде: немедленно покинуть корабль. Внимание! Спасательные капсулы и челноки активированы!

Фрегат накренился на левый борт. Двери камер автоматически открылись, и пленные ринулись в коридор. Тринадцать заключенных, как ополоумевшие, бежали к выходу из отсека. Их лица перекосил не то ужас, не то злоба – Хиото так и не разобрал низменных эмоций. Он выхватил из кобуры пистолет. Тем временем инквизиторы заслонили собою магистра и тоже схватились за оружие.

Разъяренные отступники неслись навстречу, и Хиото не видел в них людей – это серая масса в грязных рубашках, готовая разорвать служителей голыми руками.

Открыли огонь.

Выстрелы громыхали, сливаясь с гулом сирены. Визжали женщины, кричали мужчины – все они обречены на смерть в узком коридоре. Один из заключенных вырвал винтовку из окоченевших рук послушника, но прежде чем успел снять с предохранителя, получил две пули в грудь. Грязная рубаха окрасилась в красный.

Корабль содрогнулся, словно подножие извергающегося вулкана. Освещение погасло. Теперь тьму прорезали вспышки пламегасителей. С трудом Хиото понимал, где притаилась опасность, и лишь милостью Творца избежал пули. Нащупав на поясе световую шашку, он выдернул клапан и швырнул светящийся диск на пол. Красный свет залил коридор.

Четверо уцелевших отступников заметались в коридоре, как застигнутые врасплох тараканы. Хиото выстрелил. Отступник упал, а на обшивке остался багрово-черный подтек.

Токунов заслонил собой Магистра и кровожадно улыбнулся, прицеливаясь. Поль бросился вперед. Выбил винтовку у того, что слева, и ударил прикладом. Стрелять не стал. Молотил кулаками, прижав к стене. Все кончилось в считанные секунды.

Рядом послышался надрывный стон. Хиото обернулся – в шаге от него лежала слухачка Гретта. Красное пятно расползлось на белой ткани в области живота. Худосочными руками слухачка тянулась к его ногам и преданно заглядывала в глаза. Пересохшие губы ведьмы скривились в болезненной улыбке, обронив:

– Я предупреждала… Они не послушали… Она – иная. Помоги, хозяин… Прекрати голоса…

Хиото шагнул назад и прицелился. На плечо легла тяжелая рука в черной перчатке.

– Оставь. Творец милостив и подарит ей избавление. Нужно уходить, – сказал Поль, и Хиото подчинился.

Едва он убрал пистолет в кобуру, как обшивка задрожала. Посыпались шурупы, будто неведомая сила вытянула их магнитом. Корабль тряхнуло и повело на левый борт. Поль успел ухватиться за поручень, а Хиото швырнуло в стену. Он больно ударился плечом и, пока поднимался, увидел, как раненая Гретта прыгнула на спину Поля.

Сложно представить, откуда у старухи взялись силы, но она вцепилась, будто дикая кошка, и ударила инквизитора ножом. Поль захрипел. Хотел скинуть слухачку, но не мог ухватить. С остервенением Гретта наносила удары. Била ножом и визжала. Истошно. Безумно. Хиото подскочил и схватил ее за седые космы. Нож выпал из костлявых ладоней ведьмы. Он сомкнул руки на шее слухачки и прижал ее к стене. Ноги Гретты оторвались от пола, дергаясь в дикой пляске. Хиото почувствовал, как под пальцами пульсирует вена, и сжал сильнее. Конвульсии прекратились. Преданный взгляд Гретты потух.

Поль сидел на полу, исступленно уставившись в потолок. Тренч на нем был разорван, из дыр сочилась кровь. Рядом лежал черный клинок. Гретта сняла нож с пояса Поля и чуть не прикончила его собственным же оружием. Раненый инквизитор растерянно хватал ртом воздух. Токунов приподнял его и кивнул Хиото, чтобы помог.

Шли быстро. Как удалось выскочить из отсека, Хиото не успел сообразить. Показались двери ангара. Языки пламени рвались сквозь внутреннюю обшивку, дышать стало тяжело – едкий дым, смердящий пластиком, забивался в легкие. Токунов остановился, чтобы удобнее приподнять Поля.

– Сколько на корабле спасательных капсул и челноков, Хиото? – спросил он, перекрикивая сигнал тревоги.

– Пятнадцать капсул и три челнока. Остальные непригодны, ждали ремонта. Всем не выбраться, – с горечью в голосе ответил Хиото.

– Экипаж знает?

– Знает…

В некогда просторном ангаре не протолкнуться. Люди в панике метались средь огня и стали, тарабаня в закрытые створки шлюза. Крики, ругань и стоны доносились со всех сторон. Раненые лежали на полу и молили о помощи, а обезумевшие от страха люди пробегали мимо. Гнев завладел душой Хиото. Никто не обратился к Свету в миг ужаса, не проявил милосердия или хотя бы дисциплины. Они не команда, а отдельные личности, пожираемые гордыней. Немногим удалось сохранить человечность – результат крепкой веры. Души этих людей будут спасены, а грешники сгорят в Аду. Они уже горят…

– Infernum[13], – прошептал Хиото. Если сегодня он умрет, то попадет в Ад, который так и выглядит. Инквизиторы грешны от рождения, и место служителей рядом с замученными ими душами. Не будет спасения, не будет прощения. Будет лишь огонь и вечная мука. «Пламя» – его личное инферно.

– Расступитесь! Его Преосвященство магистр идет! – выкрикнул Токунов, но народ и не думал отходить.

– Разойтись! Приказ капитана корабля! – крикнул Хиото, но и это не подействовало. Тогда он достал пистолет и выстрелил в воздух.

Стрельба отрезвила серую массу. Хиото открыл код-замок, но не успели они сделать и шагу, как толпа хлынула в проем. Толкали, давили и пинали. Кто-то ударил Токунова по лицу, и Хиото едва удержал раненого Поля.

Где-то за пределами видимости затрещали автоматные очереди и паника прекратилась. Люди ринулись обратно.

Первым в эвакуационный отсек вошел Его Преосвященство, следом затащили Поля. Лишь теперь Хиото понял, кто стрелял. «Исчезнувшие» бойцы Ведилона оцепили отсек, не позволяя даже на дюйм приблизиться к челнокам или капсулам. Будто верные псы, они все это время ждали хозяина, и никто не поддался соблазну убраться с горящего фрегата. Никто.

13

Ад.