Домик лесника

Михаил ничего не ответил, но было видно, что он почти согласен с доводами друзей. Однако всем также было понятна и эта небольшая «провокация» адвоката: чтобы понять логику «противника», упредить его, нужно заставить себя мыслить так же, как мыслил бы он.

— Так говоришь, спрятаться там негде? — Этот вопрос Михаил адресовал уже обоим «заговорщикам». Игорь пожал плечами, Серега уверенно кивнул головой. — А почему ты так думаешь? — Не унимался Певзнер, придвигаясь к Сереге. — Схему нарисовать можешь?

— Могу! — Быков нашел на асфальте запыленный кусочек, ключами от автомобиля быстро нарисовал место предполагаемого «акта». Адвокат довольно долго смотрел на «схему», обошел ее со всех сторон, присел на корточки, чтобы рассмотреть поближе.

— Знаешь, что! — Наконец, изрек он. — Самое лучшее место для засады нашего снайпера — то есть для тебя, Серега — вот это! — Он уверенно ткнул подобранным прутиком в точку позади полянки.

— Но там чистое место! — Взвыл Быков. — Трава, деревья, и больше ничего — ни кустов, ни кочек.

— Ничего не знаю! — Отрезал Певзнер. — Думай! Голова тебе не только для того, чтобы в нее есть! Мужик ты неглупый, что-нибудь, да придумаешь. У тебя всего два дня, чтобы скумекать, как ты сможешь находиться незамеченным в этой точке в момент нападения на губернатора.

— А как мы узнаем, что Толоконский собрался в выходные на дачу?

— А что тут узнавать? — Искренне удивился Михаил. — Мне кажется, весь город знает, когда Виктор Александрович едет отдыхать. Гаишники за полчаса выстраиваются вдоль всего маршрута от дома губернатора до поста ГИБДД возле Заельцовского кладбища, непосредственно перед проездом кортежа перекрывают движение, потом, через три-пять минут движение возобновляется.

— То есть ты хочешь сказать, как только ГИБДД «выстроится» вдоль Нарымской и Жуковского, это означает, что в ближайший час или полчаса по этой дороге проедет губернатор?

— Вот именно! — Удовлетворенный понятливостью друзей, ответил адвокат. Он поочередно крепко пожал протянутые ему на прощание руки, тут же заторопился вверх по ступеням, к брошенному наверху, у дороги, автомобилю.

С половины лестницы Певзнер неожиданно вернулся. Он подошел вплотную к Быкову и сказал, энергично жестикулируя рукой с зажатыми в ней брелоком и ключами: «И вот еще что! Я тут новость недавно прочитал. В автомобильной аварии в Москве в результате ДТП погиб пресс-секретарь министра финансов Кудрина — некто Ежов. Вместе с ним также погибла еще одна журналистка — редактор отдела газеты «Ведомости». Странно погиб, знаете ли. Двигался на скорости сто сорок километров в час. Неожиданно у машины на выстрел лопнуло переднее колесо…»

Если это то, что мы сейчас подумали, то уже в ближайшее же время можно смело ждать непрошенных «гостей» и в нашем городе. Думаю, времени у нас намного меньше, чем мы думали раньше. Может случиться даже так, что его нет вовсе. Так что через два дня ты, Серега, должен сказать нам, что ты придумал по поводу места, где ты должен находиться во время «мероприятия», а ты, Игорек — должен раздобыть какое-то оружие. Желательно без криминала, конечно. Двустволку, какую-нибудь, что ли? Надеюсь, стрелять Сереге придется только в воздух….

Оставшись одни, Быков и Касюк недоуменно переглянулись. «Во, Миша! «Загрузил» по полной!» — Читалось в их взглядах. Но делать было нечего: адвокат был прав — времени на основательную подготовку, наверное, уже не было.

— Игорь, я одно не понимаю, — решился-таки задать свой вопрос Серега, — При чем здесь Кудрин, если погиб его пресс-секретарь?

— Ты, кажется, фантастику любишь? А фильм «Лангольеры» по роману Стивена Кинга смотрел? — Быков кивнул. — Так вот, там есть такой эпизод, где один из героев, молодой мужчина, который в конце фильма жертвует своей жизнью ради того, чтобы самолет смог пересечь коридор во времени из прошлого обратно в настоящее, говорит девушке, что он — киллер, и летел на этом самолете для того, чтобы убить секретаршу одного о-очень влиятельного человека. Самого «босса» трогать нельзя, а вот убрать его личную секретаршу, с которой он спит — это можно; это для него своеобразный сигнал, что-то вроде щелчка по носу — болезненно, но для здоровья неопасно. Может, и министру финансов тоже кто-то захотел вот таким образом «щелкнуть по носу»?

— Для чего?

— Да кто знает? Напомнить о каких-то невыполненных обязательствах; или что-то еще, например, припугнуть….

Бывший тренер быстро вернулся домой, наскоро, по памяти, вновь набросал на бумаге схему места предстоящей «работы». Нужно было измыслить способ, как оказаться в нужное время в нужном месте.

«Выкопать яму? — Думал Серега, нервно покусывая кончик авторучки. — Не годится. Любой человек с первого взгляда определит, что здесь были «земляные работы». А что уж тогда говорить о профессионалах?

Изготовить маскхалат, который полностью сливался бы травой?

В принципе, возможно. Паче того — маскировочный костюм нужно сделать обязательно. Только из чего?»

Быков стал лихорадочно вспоминать все фильмы про войну, и особенно — про снайперов: как они маскировались, какую тактику выбирали….

Если верить фильмам, то универсального маскхалата для снайпера на все случаи жизни не существовало. Зимой он — белый, летом — пятнисто-зеленый…. В горах он одного цвета, в песках — совсем другого. Серега повеселел: задача упростилась. Он достал из кладовки старую сумку, в которой хранились всевозможные ненужные вещи, включая пятнистый камуфляжный костюм, два года назад, по случаю, подаренный ему младшим братом Олегом. Костюм оказался ему мал (скорее, это Серега оказался для него слишком велик!), и братов презент дожидался своего часа на дне обширнейшей спортивной сумки, вместившей в себя еще множество вещей, которые никому не были нужны, но выбросить — все равно жалко.

Маскировочный костюм, хорошенько размыслив, Быков решил мастерить из трех частей — из брюк, куртки и головного убора, типа шапки, только иной конструкции.

Ярко-зеленая трава «точки» не оставила выбора в цветовой гамме «снайперского» прикида, но и тут Серегу стали подгрызать сомнения. Он, заядлый грибник, хорошо помнил, какую причудливую игру света способно устроить летнее солнышко на листьях и на траве соснового леса. В бору органично смотрятся практически все цвета — от черного и зеленого, до светло-желтого и ярко-красного. «Одноцветное пятно, — думал Быков, — как раз-то и будет выделяться на фоне пятен с разными красками и уровнями освещенности. «Костюмчик» должен быть такой, что, даже наступив на него, несведущий человек не смог догадаться, что это такое».

Наконец, он принял решение, каким должен быть внешний вид одеяния, который спрячет его от возможных «противников» в момент «мероприятия».

Серега выбрал из нескольких коричневых спортивных брюк самые крепкие, ножом и ножницами располосовал Олегов подарок на длинные тонкие полосы. Затем бывший тренер вооружился иголкой и ниткой, стал терпеливо пришивать куски материи к задней и боковым сторонам старого трико.

Через часа полтора «снайперские» брюки были почти готовы. Быков напялил на себя лохматые штаны задом наперед, покрутился перед зеркалом. В целом он остался доволен своей работой, только в нескольких местах потом пришлось добавить по нескольку пятнисто-зеленых матерчатых пластин.

Куртка получилась еще лучше. Правда, Серега провозился с ней остаток дня и весь вечер, но потеря времени того стоила. В старой, разношенной штормовке двигалось легко и свободно, а длинные полосы, нарезанные из новой куртки, густо свисали со спины, по рукам и по бокам бывшего тренера, они делали Быкова похожим на большую ожившую болотную кочку.

От головного убора в виде шапки пришлось отказаться сразу — это сильно демаскировало. Серега неожиданно вспомнил про пятнистую бандану, которую Олег подарил ему вместе с маскировочным костюмом, стал искать ее на дне сумки. Вскоре треугольный платок нашелся — к большому удовольствию Быкова. Его вскоре постигла та же участь, что и остальные «снайперские» вещи — бандана густо «обросла» искусственными зелеными «листьями».