Страница 3 из 27
И попыталась захлопнуть дверь, чтобы заснуть, как та красавица. Но не тут-то было. Принц оказался проворным и успел просунуть ногу в дверной проём.
- У меня нет спящей суженной, - сообщил он, на сей раз почти злорадно.
Я прикинула в уме, какие остались варианты.
- Целоваться с лягушкой – только на свой страх и риск, - заявила я тоном наёмной торговки, которой всё равно, продастся товар или нет, зато хочется, чтобы покупатели хоть ненадолго оставили в покое. – Какая зараза в болотах водится, о том даже кикиморы не ведают. Будут ещё какие-нибудь вопросы?
И я со значением покосилась на ногу, обутую в сапог для верховой езды и по-прежнему препятствовавшую благому делу закрытия двери.
- Будут, - расстроил меня поздний гость. Потом посмотрел на меня как-то странно и, растеряв всю свою недавнюю уверенность, спросил:
- А вы действительно добрая фея?
- Добрая, - злобно подтвердила я. – Только у меня настроение плохое. Так зачем пришёл-то, а?
- Мне нужна помощь феи. – Решимость к посетителю снова вернулась. – Я должен жениться на девушке, которая никогда не смеётся.
- И за что же ты её полюбил такую, без чувства юмора? – полюбопытствовала я.
- При чём тут «полюбил»? – поморщился принц. – Отец приказал. Я младший сын, унаследовать трон мне не светит, вот отец и решил устроить брак с заграничной царевной.
- А ты что? – хмыкнула я.
Недовольство потихоньку отступало, и теперь незваный гость вызывал даже симпатию.
- А что я? – пожал плечами он. – Моё дело подневольное. Меня, собственно, и не спрашивает никто. Раз на благо государства надо, значит, надо.
Раздражение, прежде одолевавшее меня, теперь словно перекочевало к собеседнику. Решение отца принца явно не радовало, он даже от избытка чувств пнул ногой стену. Теперь, благодаря такому порыву, ничто не мешало мне захлопнуть дверь, но я уже и сама не торопилась этого делать.
- Ты кофе пьёшь? – спросила я, никак не предупредив гостя о смене темы.
Тот немного удивился, но всё же ответил:
- Пью.
- Что ж ты раньше не сказал? – попеняла ему я и, призывно распахнув дверь, зашагала на кухню.
Я возилась с посудой и потому стояла к двери спиной, но слышала, как принц вошёл следом.
- С коньяком будешь? – решила уточнить я.
- Буду, - с должным энтузиазмом ответил он.
Я одобрительно кивнула. Вот то-то же. За кофе с коньяком и о деле можно поговорить. Вот боги свидетели: хотела я последовать совету Мелюзины. Буквально как хорошая девочка. И что из этого вышло? Новое дело в придачу ко всей навалившейся на меня работе плюс очередная чашка кофе в десятом часу вечера. Судьба.
- Ну, рассказывай, - произнесла я, когда мы сидели в уютной атмосфере домашней кухни, глотая святой, с моей точки зрения, напиток и закусывая печеньями. - Чем тебе так не понравилась невеста, если ты даже мою ни в чём не повинную стену ногой сломать пытался? Неужели только тем, что не смеётся?
- Да не в этом дело, - скривился принц. – Не смеётся – и ладно, мало ли у кого какой характер. Тут штука в другом. Отец Несмеяны жутко из-за этой особенности дочери переживает. И решил так: кто царевну рассмешит, тот на ней и женится. А заодно полцарства в приданое получит. И так это обставил – право слово, сумасшедший дом какой-то. Каждую неделю в тронном зале состоится приём. На этот приём приходят кандидаты в женихи. И все по очереди пытаются царевну рассмешить. Пока никому не удалось. И выходит так, что я тоже должен идти туда и предпринять свою попытку. Но, понимаешь, всему есть предел. Жениться ради нужд королевства – ладно. Но я не шут и не клоун, чтобы при всём честном народе травить анекдоты, корчить рожи или ходить на голове. Или что они там ещё вытворяют. У меня пока ещё есть гордость, и вот так её попирать я не готов.
- Занятно, - проговорила я, глядя на него поверх чашки. – Стало быть, прожить всю свою жизнь бок о бок с нелюбимой женщиной ты готов. И камень преткновения – всего лишь в том, чтобы разок выставить себя на посмешище?
- В твоих устах это звучит странно, - нахмурился он. – Скажем так. Я готов пожертвовать своей личной жизнью в интересах государства. Но не согласен отказаться от своей чести.
- Хм… - Я задумчиво постучала кончиками пальцев по подбородку. – Что-то в твоих словах есть, но…всё равно это одно и то же. Впрочем, ладно. – Я вздохнула и снова глотнула горячий напиток. – Если ты так уверен в своём решении, попробую тебе помочь.
- Правда?!
По-моему, он слегка опешил. Хотя, казалось бы, именно за этим ко мне и пришёл. Я наблюдала за ним, иронично изогнув бровь.
- И…что вы за это хотите? – спохватился принц. – То есть, я хочу сказать… Я заплачу любые деньги.
Я страдальчески закатила глаза.
- Да не нужны мне никакие деньги, право слово! – простонала я. – Что же вы, люди, простых вещей понять не можете. Мы, феи, добрые дела делаем, потому что это наше призвание. Вот как ты думаешь, боггарты, когда пакостят, ради денег стараются?
- Да нет, - подумав, качнул головой принц. – Просто…характер такой, наверное. Нравится им это.
- Правильно: нравится, - подтвердила я. – А, между прочим, дело-то непростое. Как следует напакостить – это ещё суметь надо. И почему-то в их бескорыстность вы, люди, верите легко. А нам, феям, вечно какие-то странные мотивы приписываете. Ну, и откуда такая асимметрия?
- Да я не знаю, - растерянно протянул принц. – Ты извини, если обидел.
- Да ничего, - отмахнулась я. – Так-то я привыкла, просто студенткам особенности вашей психологии объяснять – это такая головная боль! Ну да неважно. Отправлюсь я, так и быть, навестить твою царевну. Знаю, где такая проживает. – Я прошла к буфету и извлекла оттуда бутыль с тёмной жидкостью. – А это поможет мне выяснить, что там к чему.
- Что это? Зелье? – спросил принц, с суеверным ужасом глядя на жидкость, которая сейчас, в свете свечей, казалась багровой.
Я смерила его осуждающим взглядом и, отодвинув бутыль подальше, укоризненно произнесла:
- Ликёр!
В десять часов вечера из-за закрытых дверей личных покоев царевны Несмеяны раздавался громогласный женский хохот. Вернее, раздавался бы, если бы я благоразумно не использовала заклинание, изолирующее звуки. Изрядно опустевшая бутылка крепкого ягодного ликёра стояла на столе; на дне двух бокалов поблескивала в свете свечей причина нашей жизнерадостности.
- Ты представляешь, - Несмеяна не то чтобы говорила совсем уж пьяным голосом, скорее в нём звучало повышенное веселье, - и после этого - после ЭТОГО! – он мне говорит «Хочу на вас жениться!». И хоть стой, хоть падай!
- Да уж, картинка впечатляющая, - охотно согласилась я.
- И они ещё удивляются, что я не смеюсь, - вздохнула, грустнея, царевна. – А попробуй тут посмеяться. Отец с этим сватовством такое позорище устроил, что плакать впору. Каждую неделю приходят кандидаты в женихи, представляешь? И все с идиотскими попытками рассмешить. Одни рожи корчат такие, что не то что замуж не выйдешь - на другую сторону улицы перейдёшь, чтобы рядом не шагать! Другие анекдоты травят, всё больше пошлые. Уши вянут, не знаешь, как лицо сохранить. А отец – ничего, допускает, терпит, даже улыбается вежливо, хотя раньше из дворца бы вышвырнул за такие шуточки. А вдруг родной дочери что-нибудь, да понравится, что-то, да рассмешит. – Она тоскливо покачала головой. – Позор на весь двор.
- М-да, то, что сейчас тебе не до смеха, более чем понятно, - признала я. – Ну, а с чего всё началось-то? Почему смеяться перестала?
- Ну как же. – Принцесса отставила бокал и устремила взгляд на собственные ногти, покрашенные, кстати, в красивый вишнёвый цвет. – Злая ведьма прокляла. Ещё в детстве.
- Что, обиделась, когда её на праздник не пригласили? – сочувственно спросила я.
- Почему? Пригласили, - возразила девушка.
Но такой ответ меня с толку не сбил.
- Стало быть, не понравилось, что ей столовый прибор хуже, чем соседке, дали?