Страница 61 из 100
- Осторожнее, моя ночная красавица очень коварна и не терпит соперничества. А я, глядя на вас, затрудняюсь сказать, кто прекраснее. Если хотите, я срежу её для вас.
- Оставьте её цвести и радовать нас.
Сказав это, она опустила голову, поняв, что себя выдала.
Александр подошел ближе и взял её за руку.
- Спасибо тебе за нас.
Кристина, наслаждаясь теплом его руки, кокетливо посмотрела на него:
- Платье перестало действовать или мы на вашей территории?
- Что?
- Вы снова на “ты”.
Александр рассмеялся.
- Сейчас мы пройдем в дом и проведём один процесс. Если ты останешься жива, я попрошу тебя тоже начать мне тыкать.
- А если нет?
- Тогда я всё же срежу эту лилию, чтобы положить тебе на могилку.
- А что это за процесс?
- Маленькая смерть через удушение.
- Ого!
- Надеюсь, ты мне доверяешь?
- Безусловно, - скорчила гримаску Кристина. - Мы же так хорошо знакомы.
Он фыркнул, сдерживая смех, а Кристина, поднимаясь по ступенькам в дом, подумала, что автор «Пятидесяти оттенков» определённо позавидовала бы ей. Ведь о чём мы пишем? О том, что испытываем сами или мечтаем испытать. Мы вкладываем свои мысли, желания в уста вымышленных героев. Кристина вдруг поняла, что ей хочется описать этот дом, венецианские маски на стенах и цветущие орхидеи на окнах, которые она заметила только утром. А главная героиня, заколов длинные волосы, будет возиться на кухне. В этом доме не должно произойти ничего плохого, только любовь. Блинчики по утрам и чашка из тонкого фарфора с кофе.
- Я вымою руки, и мы начнём?
- Достаточно будет и перчаток, - тут же отозвалась Кристина.
Он повернулся к ней.
- Знала бы ты, как меня радует твоё чувство юмора.
Кристина подумала, что он первый человек, который понимает её шутки. Или она раньше не шутила? Или забыла, когда шутила? Кажется, шутила с Витькой, они много смеялись.
- Сядьте! - услышала она властный голос Александра и послушно опустилась на диван.
Он встал перед ней на колени и начал нараспев читать молитву.
Кристина почувствовала, как мысли растворились и исчезли, наступил покой, она успела подумать о том, что в вечных словах есть уверенность в завтрашнем дне.
Сильные руки Александра легли ей на ее шею, в голубых глазах, находившихся так близко, были сила и нежность и что-то ещё, незнакомое и влекущее. Она почувствовала, что ещё чуть-чуть и увидит раскрытие тайны, которую тщетно пыталась разгадать. Руки Александра сильнее сжали шею, а глаза призывали идти за ним, раствориться в их голубизне.
Ей было хорошо, солнце ласково показывалось из-за горы, освещая и согревая. Она, с заплетёнными в косы волосами, шла по берегу быстрой речки с белыми порогами, приглядывая за бегущими впереди козами, то и дело общипывающими листья у молодых деревьев, растущих вдоль берега. В руках тонкий прутик, которым она то и дело подгоняла, норовившего сорвать все сладкие листья маленького безрогого козлёнка. Предчувствие счастья, встречи, ждущей её впереди, заставляло подгонять упрямых козочек вперед. Она уже почти была там, где ждёт любимый.
Вдруг всё исчезло, что-то накинули ей на голову, она стала бороться, но удушье оказалось сильнее, она провалилась в темноту.
“Возвращайтесь!” - услышала она и, хотя все её существо желало остаться там и понять, что произошло, она повиновалась властному голосу, призывающего туда, где ей нужно быть.
Кристина очнулась на том же диване, только теперь она лежала, а Александр, примостившись на краешке, смотрел на неё внимательным взглядом врача.
- Что ты видела? - Кристина осторожно села, трогая шею. - Не волнуйся, синяков не останется.
- Мне снился сон, - Кристина рассказала про речку, козочек и кого-то кто её ждал на берегу.
- Ты можешь, если тебе удобнее называть это сном, - улыбнулся Александр. - Но вряд ли в этой жизни ты была пастушкой.
- Мне всегда казалось, что несчастья откуда-то издалека. Я сама не успела сделать столько плохого, чтобы оказаться без дома и без родины в двенадцать лет. И моя мама тоже, - девушка нахмурилась.
- Ты можешь наследовать свои несчастья двумя путями: через род или через душу. И если тебе не нравится твоя жизнь сейчас, перед тобой открывается возможность сорвать завесу с тайны.
- И всё это через удушение? - улыбнулась Кристина.
- Всего лишь один из методов, как попасть в бессознательность.
“Пятьдесят оттенков” отдыхают, - подумала Кристина и удивилась, что сравнивает эти разные вещи. Ведь Александр, несмотря на то, что несколько минут назад, она, как в старых романах, упала в обморок, позволив ему созерцать все прелести глубокого выреза нового платья, никаких сексуальных чувств к ней не испытывал и не пробовал прикоснуться.
Кристина заложила руки за голову и потянулась. Александр тут же встал с дивана и отошёл к окну.
- Если мы на сегодня закончили, могу ли я пригласить вас поужинать в том же кафе? – спросила Кристина.
- Женщина не должна приглашать мужчину. И у меня завтра утром операция. Мы можем поужинать здесь, если ты не против. Фунчоза с креветками и овощами подойдёт?
- Отлично, - согласилась Кристина, вдруг испугавшись, что это намёк на то, что ей пора возвращаться к себе. - Я помогу нарезать овощи.
- Мне кажется, тебе нужно переодеться. Это платье может стать моим самым любимым и его никак нельзя испортить.
- Мне нужно было заехать домой, но я всё еще боюсь.
- Мы поедем вместе, когда ты будешь готова и выгоним всех привидений.
От его слов веяло заботой, с этим мужчиной она чувствовала себя в безопасности, её охватывало чувство тихой радости и покоя, и это так было ново для неё, привыкшей жить по правилам использования тел, как источников удовольствия. Кто из мужчин и когда заботился о ней? Витька? Смешно даже подумать об этом, ему всегда было не до неё. Всецело он принадлежал ей только в постели. Серёжа? Он хоть и вытаскивал её из тюрьмы, их отношения были строго регламентированы, его вряд ли интересовало, что у неё на душе. Кристина вздохнула. Вот так, скоро тридцать, а в жизни вспомнить нечего, кроме боли, перемежаемой всплесками чисто физического удовольствия, которое уже в прошлом. Кристина подошла к окну и загляделась на сосны в накинутых на верхушки оранжевых вуалях.