Страница 54 из 100
Кристина повернулась к Александру и, высказав свою мысль вслух, увидела в распахнувшейся голубой бездне его глаз ту же самую боль и тот же самый запрятанный страх.
- Похоже, у нас много общего, - сказал он. – Но у меня есть друг, врачеватель людских душ, как мы его называем, он пришёл к выводу, что любовь, которая накопилась, нужно не задавить в себе, а положить в копилку и, когда рядом появится нужный человек, достать оттуда и, как величайшую драгоценность, подарить ему.
- Интересная мысль. А если опять неудача? Если это снова не твой человек?
- Значит, впереди к тебе идёт ещё кто-то, предчувствуя, что ты ему можешь дать. Мы, мужчины, всегда чувствуем: есть ли в женщине эта драгоценность или в душе у неё пустота, заполненная карьерой, спортом или, что ещё хуже, собачкой или кошечкой. Такие женщины дарят всю свою любовь кошечке, а потом удивляются, что одиноки. Но зачем нам идти туда? Чтобы делить её любовь с кошечкой, которая ещё к тому же надёжно занимает вторую половину в кровати, которая должна оставаться пустой и холодной, чтобы в душе жил призыв во вселенную: «Дайте мне моего мужчину! Я здесь! Я жду!» Вот тогда всё будет.
Кристина погрустнела. У неё хоть и не было кошечки, но пустота внутри действительно разъедала душу, и она как раз задавила свою любовь Витьке, а не положила её в копилку.
- Поэтому вы не заводите кошечку? – спросила Кристина, чтобы отвлечься.
- Здесь будет женщина. Любимая. Очень надеюсь, что я её дождусь в этой жизни.
Кристина опустила глаза, испытав непонятную ревность к той, которую он ещё не знал. Живое воображение даже нарисовало улыбающееся лицо с тонкими чертами и светлыми волосами, гордую осанку, строгость движений и властность. И, конечно, у неё не будет такого прошлого, как у Кристины. Словно почувствовав её боль, Александр взял её за руку, и Кристина замерла, застигнутая врасплох теплотой струящейся из центра его ладони. Потом он заглянул ей в глаза и сказал:
- У нас ещё будет время поговорить вечером, а сейчас пойдём освобождать тебя от демонов.
Кристина кинула: ей неожиданно стало легко, как бывает тёмному небу, когда солнечный просвет разрезает черноту.
Кабинет располагался на первом этаже, рядом с входной дверью, которую не заметила Кристина. Первое, что бросилось в глаза, это обилие икон. Здесь даже был вырезанный из тёмного дерева иконостас, перед которым горела лампада. На столике лежали восковые свечи, две из которых зажёг Александр. Кристина поёжилась: комната вызывала противоречивые чувства. У противоположной стены, напротив иконостаса, стояли мягкий диван из чёрной кожи и два кресла. Ещё был простой деревянный стул возле двери и, на прибитых в шахматном порядке полках, много разных книг, названия которых она не могла прочитать от волнения. Лишь выхватила взглядом библию и тут же опустила глаза.
Александр, кивнув ей на диван, подошёл к иконостасу и, встав на колени, начал молиться. Это была самая распространённая молитва «Отче наш», но он читал её нараспев, как читают в церкви, отчего Кристина чувствовала необычное дрожание внутри тела вдоль позвоночника. Он прочитал эту молитву и чуть передвинулся к иконе Богородицы. Не обращая внимания на Кристину, он проводил свой ритуал. Видя, как этот сильный человек молится, Кристина остро осознала, насколько была не права, живя без веры.
- Ну что ж, - Александр встал и повернулся к ней. - Я получил благословение тебя освободить. Не пугайся, чтобы не произошло. Встань, я тебя посмотрю.
Александр, стоя сбоку от Кристины, медленно провёл руками сверху вниз, от чего по всему телу прошла волна тепла, и поясница забурлила, как давно уже не было. Александр повторил своё действие, на этот раз более медленно и долго держал руки в области сердца.
- Ты опутана канатами. И, несмотря ни на что, сердце у тебя открыто. А говорила, что боишься любви. Ты готова к любви, если убрать всех присосок.
- Присосок?
- Да, люди, сами того не осознавая, присасываются к другим, более сильным, черпая у них энергию. Некоторые, правда, об этом знают и умело этим пользуются. Это профи. От него присоска тоже есть, она открыта постоянно. Какими-нибудь практиками занималась?
- Я ходила на цигун. Думала, что делаю хорошее дело. Мне и, правда, было хорошо, а потом от меня ушёл любимый человек. И когда я обратилась к учителю за помощью, произошла авария с мамой.
- В аварии он не виноват. Твоя матушка всё равно бы ушла из жизни по своей программе. Я уже говорил об этом, - его лицо посуровело. - Но учитель твой чёрный. Он работает, сама понимаешь на кого.
- На кого? - спросила Кристина.
- Не могу здесь имя его упоминать. Думаю, сама догадаешься, кто властелин светлого мира, а кто тёмного. Тебя уже почти запихнули в тёмный. Сейчас будем очищать все чакры, в которых стоят присоски, и те, кто их поставил, намеренно или нет, получат по заслугам.
- А я думала, что развиваюсь духовно. Это было приятно, по телу ходили потоки. Мне казалось, что я наливалась энергией.
- Всё верно, энергию вам действительно давали, только её потом сливали, заодно забирая вашу. Медитация прекрасная практика, но ты работала на него.
- Он всем девочкам говорил обязательно заниматься дома.
- Ты сильная девушка, твоя энергия была для него самой сладкой, если можно так выразиться.
«Ты нужна мне», - вспомнила Кристина слова Николая.
- Я больше никогда к нему не пойду, хотя и обещала.
- Теперь ты будешь под моей защитой, и он будет разбираться со мной. Победит тот, кто сильнее.
- Но я сама вляпалась.
- Это мне решать. Ложись на кушетку и расслабься, я закрою все выходы и поставлю защиту.
Кристина вытянулась на диване, положив руки вдоль тела и закрыла глаза. Ей приснился сон, что она лежит затянутая канатами, а Александр освобождает её. Сам он был в чём-то белом, на голове треугольная шапочка. Некоторые канаты он обрубал искрящимся мечом, другие разматывал и разрубал по частям. Сверху струился белый свет и с каждым канатом, который он бросал в горевший рядом с ними огонь, становилось легче дышать.
Когда Кристина открыла глаза, Александр сидел напротив неё на стуле и наблюдал за ней. Не было на нём ни белого одеяния, ни треугольной шапочки, он был одет в ту же одежду, что и в кафе: в голубые свободные джинсы и ковбойку в серую клетку.
- Ну как?
Кристина села и прижала руку к сердцу. Я видела сон, что внутри меня распускаются цветы. И самый большой здесь.
- Это я вытащил свистки. Сколько же всего в тебе было. Впрочем, это неудивительно при твоей красоте.
- Спасибо, - повинуясь порыву, Кристина обняла его и поцеловала в щёку, а потом быстро отстранилась.
- Если бы время не пришло, мы бы не встретились.