Страница 2 из 3
Здесь хочется сделать отступление.
Магия имен свойственна всем народам; определяемость судьбы именем признана давно.
Вряд ли кто-то из русских сейчас назовет своего сына Федулом.
Хотя при этом не подумает, что, помимо неблагозвучия, это имя еще и портит карму, поскольку означает «Раб Божий».
Да и вообще, у нас русских в ходу ограниченный набор заимствованных имен – греческих, римских и еврейских библейского происхождения. Смысл их утерян, для толкования приходится погружаться в этимологию.
Иное дело – башкирские имена.
Их связь с оригиналом прослеживается сразу, смысл виден всегда.
Как правило, он наполнен эстетикой.
Например, чудесны персонифицированные названия цветов.
В жизни у меня были знакомые девушки по имени Лилия, Розалия, Резеда, Фиалида и даже Ландыш.
А чего стоит набор двухосновных имен, образованных от корня «Гуль»! Для незнающего все женщины, которых уменьшительно зовут «Гуля», являются тезками, но на самом деле «цветочных» имен имеется великое множество.
Про автора трилогии я уже говорил. Есть еще и Гульшат – «Царица Цветов», Гульназ – «Цветок Нежности», Гульназира – «Цветок Предвидения», Гульсум – «Розовый Цветок», Гульчачак – просто «Цветок».
И уж несомненно будут счастливы Гульбика – «Девушка-Цветок» и Гульдар – «Осыпанная Цветами».
Среди мужских имен тоже встречаются ряды очевидных значений.
У меня были друзья по имени Ильдар – «Предводитель Народа», Ильдус – «Друг Народа», Ильшат – «Радость Народа», Ильфат – «Герой Народа», Ильнур – «Луч Народа», Ильгиз – «Странник Народа», Ильгам – «Вдохновение Народа».
Сложные башкирские имена допускают пространную расшифровку, описывающую предопределенную судьбу носителя.
Многие народы родимое пятно считают счастливой приметой, освещающей всю дальнейшую жизнь.
У башкир этот факт фиксируется приставкой «Мин» – «Родинка» – к основному имени, выбранному по другим соображениям.
Например, мужское имя «Минигали» говорит нам, что его носитель – дорогой, высокий человек, счастливый по жизни вследствие того, что создатель отметил его своим особым знаком.
О башкирских именах как таковых можно написать целую книгу.
6
Многие персонажи романа взяты из жизни, что усиливает его реалистичность.
Но иллюзия автобиографичности является именно иллюзией, отождествлять героиню романа с автором нельзя.
Сама Гульнур Якупова прожила сложную, насыщенную событиями жизнь, описание которой потребовало бы нескольких книг.
Нурия идет по судьбе прямолинейно, не отклоняясь от курса, заданного в детстве заветами мудрых бабушек.
Они лишена бурных страстей, с самоиронией относится к себе, вспоминая, в кого из парней была влюблена и почему это продлилось недолго.
Она обязала себя жить больше разумом, нежели чувствами: уроки детства, из которых самым суровым оказался пример собственной матери, не прошли даром, заставили постоянно то смотреть вперед, то оглядываться.
Она не совершает ошибок, выше своей среды рвется разве что в мечтах, избирает самую человечную и в то же время самую консервативную из земных профессий: становится школьной учительницей. То есть обрекает себя на вечное движение по кругу без ощутимого результата, ибо учитель живет в своих учениках, но ученики идут ввысь, а учитель остается там, откуда начал.
Семейная жизнь у Нурии складывается до скуки правильно: просидев в девушках почти до тридцати лет, она выходит замуж за своего бывшего одноклассника, ставшего ее первым и единственным мужчиной.
Нурии повезло в ее ровной, не омраченной серьезными страданиями жизни, поэтому она не всегда понимает людей, способных на поступки, идущие вразрез с традициями вековых укладов.
Если люди, способные на сильные чувства, живут по принципу «лучше жалеть о том, что было, чем о том, чего не было», то Нурия не совершает ничего, о чем бы стоило сожалеть.
Анализируя структуру персонажей, читатель приходит к выводу, что остальные героини: и второстепенные, и побочные и даже эпизодические – получились более полнокровными, более интересными, нежели центральная героиня. Последняя даже кажется до определенной степени снивелированной.
Но такой выбор полностью оправдан замыслом трилогии.
Только строгий эмоциональный нейтралитет рассказчицы позволил ей показать всех героев во всем разнообразии граней, не затеняя их своей личностью, не слоняясь слишком сильно на чью-то сторону и не утомляя читателя назиданиями.
Главная героиня-повествовательница – чистый ровный холст, на котором автор рисует многоцветную картину жизни.
Нурия по своей глубинной сути – бэйэнсе, то есть писатель. Человек, наделенный талантами души и способный объективно отражать реальность.
И, кроме того, центральная героиня романа растет на протяжении всей своей жизни.
Этот рост показан внешне: будучи учительницей географии, в конце концов Нурия начинает преподавать и астрономию, отрывается от земли, уходит вверх – к звездам и планетам.
Но еще серьезней мы видим внутренний рост рассказчицы: от «кисс», то есть романтических сказаний об отдельных людях, она переходит к мыслям об истории своего народа и самой планеты Земля.
И это позволило автору нарисовать в романе живую жизнь.
7
Художественная значимость любого серьезного произведения определяется не столько тематикой и сюжетом, сколько героями. Точнее, мастерством автора, рождающего их силой слова.
На протяжении трех книг романа перед читателем проходит вереница персонажей, каждый из которых видится живым безотносительно того, списан ли с реального человека, синтезирован или даже полностью вымышлен.
Так кто они, женщины Гульнур Якуповой?
Это прежде всего бабушки главной героини – Райхана-картэсэй и Зульхиза-олэсэй. Женщины сильные, мудрые, трудолюбивые, на протяжении всей книги служащие опорой и самой Нурии и односельчанам.
У башкир, особенно деревенских, сильна школа бабушек; именно они являются хранительницами лучших традиций народа, без которых невозможно поддерживать семейный очаг в наше непростое время. Сейчас в республике даже имеется общество агиняйлар (мудрых седых женщин) как параллель аксакалам (седобородым мужчинам).
Это бывшая «соперница» Зульхизы – Гульшахура, «Знаменитый Цветок».
Это мама Нурии – простая и тихая Гаухар», не слишком удачливая в личной жизни, но все-таки нашедшая свое запоздалое счастье.
Это женщины материнского поколения – тетя Фариза, тетя Шарифа, тетя Гуля-Гульсум, Сагура по кличке «Салпа», то есть «Злючка»… Все они разные, не все могут служить жизненным примером, но каждая заслуживает сочувствия.
А женщины из поколения Нурии не просто живые – они кажутся знакомыми, с ними хочется оказаться рядом.
Прекрасно выписана Камила («Совершенство»), младшая сестра героини. Если Нурия живет внутренними приоритетами, довольно сдержана и нетребовательна к внешним атрибутам, то ее сестренка хочет выглядеть, как принцесса. И не просто хочет – готовясь к новогоднему маскараду, снимает дома тюль с окон и шьет себе карнавальное платье.
Имя определяет образ, сама Нурия отмечает, что ее сестра напоминает дворянку из кино. Камила уже в двенадцать лет – Женщина с большой буквы. Она любит петь и танцевать – причем склоняется отнюдь не к фольклору, а к твисту, чарльстону и черному коту, который жил да был за углом. Не строя из себя Жанну д’Арк, она разумно идет по пути наименьшего сопротивления: вместе с братом поступает в сельхозинститут, поскольку близнецы имеют преимущества. Сама учеба у нее стоит на последнем месте в иерархии жизненных ценностей, при решении женской судьбы она без колебания переходит на заочное отделение. На деньги, подаренные на свадьбу, Камила собирается купить квартиру в Уфе. Этой женщине чужды архаические традиции, она реально смотрит на свою реальную жизнь. Но по итогам становится прекрасной матерью.