Ночные кошмары!

После этого в лавке всегда было полно народу, и за спиной Шарлотты больше никто не перешептывался. весь город попал под ее чары.

На кухне было слишком темно, поэтому Чарли открыл холодильник, чтобы хоть что-то разглядеть. Он перешагнул загадочную лужу на полу и направился в дальний угол, к кофемашине. Там обычно оставалось немного кофе с завтрака, но не в этот раз – сегодня кто-то выплеснул остатки и вымыл кофейник. Чарли подтащил к кухонной стойке стул и залез на него – достать зерна с верхней полки шкафчика. Он поставил фильтр в машину – так, как это делала Шарлотта. Потом засыпал десять ложек кофе и долил водой до краев. Он уже нажал на «Старт», как вдруг об его ноги потерлось что-то мягкое и пушистое.

Сердце Чарли чуть не выпрыгнуло из груди. Он отступил от стойки, споткнулся о подкравшуюся к нему тварь и с грохотом упал на пол.

– Мяу, – ликующе сказала агги, подняла лапу и лениво ее лизнула.

Кошек Чарли всегда любил, но агги была просто демоном в рыжей шубе.

– Маленькая мерзкая… – зарычал он, а потом услышал шаги на лестнице и в мгновение ока вскочил на ноги.

– Чарли? Это ты?

в дверном проеме появилась чумачеха, растянув губы в самой фальшивой из своих улыбок. Ей хотелось, чтобы Чарли думал, будто она не ожидала его здесь увидеть, но блеск в глазах выдавал ее с головой. Она давно поджидала момента, чтобы поймать пасынка.

Шарлотта приблизилась, ее ноздри затрепетали, втягивая воздух.

– Твой отец знает, что ты пьешь кофе?

Тусклый свет из холодильника придавал лицу Шарлотты особенно жуткое выражение. Ее щеки впали, нос заострился, а кудрявые волосы торчали как клоунский парик. Друг Чарли, Рокко, говорил, что Шарлотта красивая. Чарли считал, что она похожа на…

– Фу! Ничего себе запашок. Сколько кофе ты туда вбухал? – спросила Шарлотта, заглядывая в кофейник.

Чарли думал, что она выключит машину. вместо этого мачеха достала из буфета кружку и поставила перед ним.

– Не убьет, конечно, но на вкус будет как грязь.

На кружке было написано: «лучшая мачеха в мире». Младший брат Чарли подарил ее Шарлотте на Рождество – ей, женщине, которая украла их отца. в буфете стоял миллион обычных кружек. Шарлотта специально выбрала именно эту.

– Серьезно? – осторожно спросил Чарли. – Ты разрешаешь мне пить кофе?

– Будет лучше, если запрещу? – отозвалась Шарлотта. – К тому же сама я начала пить кофе примерно в твоем возрасте.

Когда напиток заварился, чумачеха налила им обоим по кружке.

– Не против, если я составлю тебе компанию? – спросила она, подтаскивая табуретку к столу в центре кухни.

Чарли никак не отреагировал. Он таращился на кофе. выпить его мальчику хотелось больше всего на свете, но мачехе он такого удовольствия не доставит. Тем более кто знает, что она могла туда подсыпать. Он видел, как Шарлотта ящиками волокла стеклянные пузырьки наверх, в свое логово. в некоторых плескались странные жидкости, какие-то содержали порошки, таблетки или тягучие гели. Это была ее особая продукция – та, которую она не продавала у себя в магазине. Только Шарлотта знала, что это такое на самом деле. Она утверждала, что все это – травяные лекарства. Но Чарли мог поклясться чем угодно, что, по меньшей мере, в одном из пузырьков хранится какое-нибудь средство для удаления пасынков. Он точно знал – мачеха мечтает от него избавиться.

– Присядь, – сказала Шарлотта. – Пора нам поговорить по душам. – Чумачеха продолжала улыбаться, но глаза у нее посерьезнели. Это была не просьба. Это был приказ.

Чарли фыркнул, чтобы скрыть, как он нервничает.

– Думаешь, раз ты разрешила мне пить кофе, мы станем лучшими друзьями?

Он сам поразился тому, как грубо прозвучала эта фраза. Раньше он неплохо скрывал свои истинные чувства, но в последнее время его злость будто обрела собственную волю. Чарли называл это темнотой. Она ощущалась как черная смола, которая поглощает все, чего касается. Темнота начала кипеть у него внутри одновременно с появлением кошмаров. Теперь он больше не мог ее прятать.

– в чем дело, Чарли? – спросила Шарлотта. – Почему ты стал таким колючим?

Он мог бы перечислить целый список преступлений чумачехи, но на это у него ушла бы вся ночь.

– Ты бы тоже стала колючей, если б кто-то украл твою семью, – ответил Чарли.

Шарлотта прерывисто вдохнула. Ее глаза сузились, когда она заговорила:

– Я ничего не крала. Я не пытаюсь заменить твою маму, Чарли.

Она уже говорила такое раньше, и эти слова до сих пор раздражали мальчика.

– Ты бы и не смогла. Сколько бы ни пыталась. Моя мама была самая чудесная, умная…

Шарлотта подняла руку в знак капитуляции.

– Да, я знаю. Ты уже сто раз говорил. Я тоже ее помню. – Она умолкла и уставилась в свою кружку. – Смотрю, разговор по душам у нас не получается, но я все равно должна кое-что спросить у тебя, Чарли. Почему ты каждую ночь приходишь за кофе?

Чарли скрестил руки на груди. Он ей ни слова не скажет.

Несколько секунд Шарлотта молча разглядывала его – тем самым взглядом, каким иногда смотрела, когда думала, что никто этого не замечает.

– Знаешь, ты очень похож на веронику. Она бывала такой же упрямой, как ты.

Услышав имя матери, Чарли уже не смог молчать:

– Хватит притворяться, будто ты знала мою маму.

– Я не говорила тебе раньше, потому что знаю, как тебя расстраивает эта тема. К твоему сведению, мы с вероникой познакомились в этом самом доме, когда нам обеим было по двенадцать лет, – резко ответила Шарлотта, с вызовом глядя на мальчика зелеными глазами. – Она никогда не рассказывала тебе историй про этот особняк?

– Каких еще историй? – отозвался Чарли, изображая зевок.

Он пытался сделать вид, будто ему скучно, но разговор принял интересный оборот – и мальчик попался на Шарлоттин крючок.

Чумачеха подалась вперед и подняла брови:

– Если бы ты слышал эти истории, вряд ли забыл бы их.

Такой ответ привел Чарли в замешательство. Он помнил, что мать просила его держаться от этого дома подальше. Потом до него дошло – видимо, с мамой здесь что-то случилось. Что-то настолько ужасное, что оно пугало ее долгие годы. И во всем этом наверняка виновата Шарлотта Дешан.

– Что ты сделала с моей мамой? – требовательно спросил он.

Шарлотта села обратно, фыркнув и закатив глаза.

– Она сказала, что я с ней что-то сделала?

Чарли поднял глаза на чумачеху:

– Такого шанса ей не представилось, Шарлотта. Но она говорила держаться от этого особняка подальше, и теперь я знаю почему. Этот дом какой-то ненормальный.

Шарлотта была так спокойна, что Чарли уже подумал, будто она внезапно обратилась в лед.

– Что именно здесь кажется тебе ненормальным? – наконец спросила она.

Чарли хотел было выложить ей все как есть – но одернул себя прежде, чем успел наделать глупостей.

– Ты, – ответил он с гаденькой улыбкой.

Ему, возможно, привиделось, но Шарлотта как будто выдохнула с облегчением.

– Знаешь, я с детьми особо не общалась, поэтому не очень сильна во всяком милом сюсюканье. Так что прости за резкость – но пора взять себя в руки. Иначе дела в этом доме пойдут куда хуже, чем ты можешь вообразить.

Чарли рассмеялся в ответ:

– Как что-то может пойти еще хуже? Я живу в какой-то дыре с сумасшедшей женщиной и ее злобной кошкой.

Шарлотта вздрогнула, и Чарли понял, что эти слова ее здорово задели. Но ему было все равно. Он ненавидел чумачеху. Это из-за нее он превратился в такого ужасного человека. Чарли помнил, что раньше был очень добрым. а теперь он вечно злился. Иногда даже сам не зная почему. Его сердце как будто сморщилось внутри грудной клетки в тот самый день, когда он переехал в фиолетовый особняк.