Страница 75 из 95
Уже собиралась отключаться, когда услышала в трубке родной голос:
- Папа! - выкрикнула я, а он обеспокоено задал вопрос:
- Что-то случилось, Эль?
- Ты где?
- Дома...
- С тобой всё хорошо?
- Что за допрос?
- Где ты был? - снова проигнорировала я его слова. Я представила, как он сейчас сдвинул брови, как появились складки на лбу, и он скорее всего поправил сейчас седину на висках. Я очень по нему соскучилась, но мы словно отдалились на невероятное расстояние.
- Эль, уже поздно, - послышались раздраженные нотки в голосе, - давай всё обсудим завтра. Никуда не выходи сегодня, я сам зайду с утра.
- Но я... - возразила, но тут же замолчала. Пожалуй, заеду к нему сама, прямо сейчас, что бы он там не говорил.
- Спокойной ночи, Эль, - услышала слишком печальный голос в трубке. Недолгое молчание и тихое: - Я люблю тебя дочка.
У меня сжалось сердце, сворачивая в тугой узел надуманные обиды. Так редко мы в последнее время говорили по душам, а о таких словах, я в принципе забыла. Даже решила, что с появлением Алёны мне можно забыть о проявлении чувств в мой адрес. Ощутила себя маленькой капризной девочкой сейчас. Будто требовала внимание целиком и полностью, но отец разделил его между мной и Алёной. А тем временем, я не малышка и должна понимать - отцу тоже одиноко.
- И я люблю тебя, папа, - произнесла с трудом сдерживаясь. Даже не знаю, услышал ли он меня.
Мобильный давно уже не издавал никаких звуков, а я всё сжимала его в руке, сдерживая подступающие слёзы. Наконец, обратила внимание на сидящую прямо передо мной Алёну, она заглядывала мне в глаза, явно ожидая новостей. Я вытерла тыльной стороной ладони успевшую нарисоваться мокрую дорожку, и в этот же момент в домофон позвонили. Переглянувшись, мы затаили дыхание, а потом я догадалась, кто бы это мог быть и подняла трубку вместо хозяйки квартиры.
Помощь, как выяснилась, не такая уж и скорая, но хорошо, что вообще доехала. Про то, что некто ворвался с недобрыми намерениями и про Роберта мы врачам не сообщили. Алёна просила, пока люди в белых халатах поднимались по лестнице. Она уверяла, что это может навредить; спорить я не стала, чего доброго - снова грохнется в обморок.
Врач осмотрел девушку, подозрительно поглядывая на меня, пока мы рассказывали, что синяки - неудачные последствия репетиций в театре. В принципе, доля правды в этом присутствовала, сейчас выступали в роли актрис. Насколько мы при этом выглядели убедительными понятия не имею, но медицинские работники вкололи успокоительное и, раздав рекомендации, вскоре удалились.
- Почему ты не хочешь вызвать полицию? - спросила я, как только проводила «гостей». - Было бы лучше...
- Нет, не лучше, - оборвала меня Алёна и взглянула в упор. - Я знала того, кто напал.
Она попыталась встать с кровати, но после неудачной попытки, просто присела на край.
Очень интересно.
- И кто же это был?
- Ты не поймёшь. Хорошо, расскажу, - вздохнула, увидев мой взгляд. - Раз уж ты и так многое знаешь... После того, как я узнала, что предложил тебе Роберт, решила сама отправиться к нему...
Девушка потупила взгляд, но вновь взглянула на меня из под длинных ресниц, набрала побольше воздуха в лёгкие и, больше не останавливаясь, продолжила рассказ. Наверно, ей было необходимо высказаться, а может, она сама боялась передумать, а быть может, ей больше не хотелось хранить свои секреты в одиночку, но вскоре, картинка начала складываться в моей голове более отчётливо.
Алёна подозревала, что Левицкий ей мстит, каким-то образом узнав про них с папой. Но наверняка уверена не была, а тут ещё я к ней приехала со своими душевными терзаниями и рассказом о предложении Роберта, и она решила, что отправившись к Левицкому вместо меня, всё исправит. Но по её словам, все попытки оказались неудачными. Сначала она сама испугалась и, развернув машину, просто уехала, даже не выйдя из неё, второй раз она была полна решительности, но её настрой прервал телефонный звонок. На том конце провода мужской голос сообщил, что для неё есть важная информация и предложил встретиться в кафе. А, так называемое, чудовищное свидание пришлось отложить.
И вот когда она всё же решилась на отчаянный шаг, Роберт её попросту выставил, лишь посмеявшись над поступившим предложением. В этой части рассказа девушка особенно бледнела и уверяла, что пошла на этот шаг лишь побоявшись за жизнь папы. Готова была на предательство, лишь бы всё это закончилось. И вроде бы она сама оказалась рада, что не пригодилась чудовищу, я, кстати, тоже в душе не могла не отметить, что этот факт меня порадовал.
Однако дело это не меняет. Роберт вполне мог продолжать испытывать чувства к девушке, а тем более, вспоминая, как я вела себя в тот, наш несостоявшийся вечер, вполне мог отказать ещё и по этой причине. Он сам считает себя чудовищем. Но только он думает, что причина во внешности. Но дело в сущности, а вовсе не в его шрамах, которые я уже давно не считала ужасающими.
Рассказ Алёна вроде как закончила, однако так и не ответила на вопрос. Видно было, что она боится, но я была настроена решительно, не упущу эту возможность - вытянуть то, о чём она молчит.