Не встречай рассветы

Нам ничего не оставалось, как согласиться. К тому же мне хотелось скорее остаться одной и, по возможности, просто ни о чем не думать. Сомневаюсь, что у меня это выйдет, но усталость уже вовсю давала о себе знать.

***

Как и обещал Михаил, в отеле нас встретили в лучшем виде. Елена старательно улыбалась, будто первый раз меня видит, расписывая прелести их номеров. Сначала я, мягко говоря, удивилась, но вспомнив, что теперь без парика, поняла причину её амнезии. Девушка меня просто не узнала.

Открывала дверь в номер, уже предвкушая, что смогу расслабиться, но Артём внезапно вошел следом.

— Нет-нет, тебе дальше по коридору, — заверила его и указала на дверь, которую он успел закрыть.

— Я ненадолго, — проигнорировал он мой жест и прошел в комнату. А остановившись у окна, принялся рассматривать вид за ним.

Учитывая, что время близилось к полуночи, и за окном вовсю царствовала темнота, любоваться там было не на что. Ну или он нашёл шторы на окнах привлекательными, и подошёл поближе, чтобы рассмотреть рисунок.

— Уверена, у тебя из номера тоже прекрасный вид, — попыталась я вывести его из этого странного молчания, намекая, что ему пора к себе.

— Мне пришлось врать твоему отцу. Врать Зотову, — задумчиво произнёс Тём, не оборачиваясь.

— Спасибо, что не выдал его, — тихо ответила я.

Он обернулся и, стремительно сделав несколько шагов навстречу, взял меня за плечи и заглянул в глаза.

— Я сделал это не для него, понимаешь?

Артём всегда меня немного пугал, когда становился серьёзным. Вот и сейчас я разглядывала его голубые глаза и пыталась понять, что за этим последует. Он стоял ко мне слишком близко для дружеской беседы, но я не отстранялась. В голове пульсировала тревога – он говорит это не просто так, верно?

Ларионов вдруг приблизился к моим губам, но остановился, прошептав:

— Там, в супермаркете, ты просто меня использовала, так?

Вот о чём он? Я использовала его, а теперь он хочет использовать меня?

Отделаюсь поцелуем или за своё молчание он хочет нечто большее?

Внутри всё сковало отчаянием – а на что я готова ради Ника? Которому до меня, кстати, нет никакого дела…

Мысли сменяли одна другую, а мне хотелось бежать отсюда, сломя голову. Но я стояла и не двигалась. Стало мерзко.

Все вокруг преследуют свои цели.

Герой.

Который за подвиг всё же хочет награду.

Я продолжала молчать, тяжело дышала, едва сдерживая слёзы, а Артём приближался к моим губам. Вот он их коснулся. Робко. Осторожно.

Он целовал меня нежно, и если бы я была одной из его фанаток, у меня наверняка бы закружилась голова. Но вместо этого я чувствовала лишь то, как по щекам катятся слёзы.

Артём, крепко прижимающий меня к себе, не мог не заметить этого и отстранился.

— Что случилось?

Он ещё спрашивает.

Как будто ему есть до этого дело.

Что случилось? Хорошо, я расскажу, что случилась.

— Да всё отлично. Не считая того, что всем вокруг от меня нужна не моя прекрасная душа, а какая-то выгода. Тебе понадобилась премия за враньё моему отцу? Хорошо. Вот я и «расплатилась» за то, что пустила в ход запрещённый приём в супермаркете, ради своего побега. Что ещё ты потребуешь в обмен на своё молчание? Будешь пользоваться мной, когда тебе заблагорассудится?

Внутри меня всё закипало. Я резко вдыхала, яростно выдыхала. И не сразу заметила, что только что светлые глаза Тёма потемнели:

— Не думай, что тебе всё теперь дозволено. Я не игрушка, которую можно использовать!

— Ты что несёшь, Мия? Мне ничего не нужно взамен на моё молчание!

Он буквально рычал, мрачным взглядом к месту прибивал. А я не понимала, что всё это значит.

— Но ты… — я запнулась, запутавшись окончательно. — Ты сказал, что я тебя использовала. И что не выдал Никиту, не ради…

— Не ради него, а ради тебя! Ты просила меня об этом. А я пообещал, что не выдам.

— То есть, ты… Не говорил о том, что взамен своего молчания мне нужно с тобой…

— Какого чёрта ты целуешь меня, если не хочешь этого?! Там, в супермаркете я решил, что ты… Чёрт. И сейчас я решил, что ты по-настоящему хочешь этого! Господи, я идиот. Полный. И что иду у тебя на поводу, и что умудрился влюбиться в самую подозрительную девушку на свете с бурной фантазией! Как ты могла вообще такое подумать? — округлил глаза он, но тут же продолжил, будто что-то вспомнив. — Хотя тут я сам виноват. Веду себя рядом с тобой, как придурок. Бесконечно отмачиваю пошлые шутки… У меня крыша едет, когда ты рядом. Вот и выгляжу болваном. Конечно, ты всё, что угодно могла подумать обо мне.

Он обречённо вздохнул, прервав свой монолог и задумался, а я с трудом смогла проговорить:

— Что… Что ты сказал?

— Что я идиот.

— Это я знаю.

— Отлично. Хоть в чём-то ты со мной согласна.

— Ты сказал, что… влюбился?

— Да миллион раз тебе уже об этом говорил. И хоть бы раз поверила.

Да, это правда. Тём часто говорил мне о неземных чувствах, которые в нём просыпаются при виде меня. Но без шуток он первый раз это сообщил. Или это я впервые отнеслась к его словам всерьёз?

Наше молчание затянулось.

— То есть тебе от меня ничего не нужно взамен на…

— Нет! Нужно! — снова злился Тем. Мы всё ещё стояли близко друг другу, и я чувствовала каждую его эмоцию. И как его потряхивает, и как сердце колотится. — Мне от тебя нужно. Ты мне нужна целиком и полностью. Но! Не взамен! Ты слышишь меня вообще? Я люблю тебя! — он уже практически кричал. —Мия! Я. Тебя. Люблю. Люблю, черт возьми! И готов покрывать кого угодно, лишь бы ты была спокойна. Лишь бы ты не ненавидела меня всю оставшуюся жизнь. Но моя б воля — пристрелил бы этого Ника, как куропатку на охоте.

Я не могу объяснить, что вдруг со мной произошло, но я ему поверила. Насколько я раньше была уверена, что Артём просто забавляется, расписывая свою любовь ко мне, настолько же сейчас понимала – Ларионов способен говорить правду.