Морские досуги №5

Все корейцы изъявили желание брать рыбы для матросов.

Первые лучил солнца начали оживлять жизнь в тайге. Где-то начали кричать птицы, послышалось цвирканье цикад. Коляска Саши тоже наполнилась с горкой, тем более, что вокруг стали собираться остальные корейцы, наполнившие свои мотоциклы и активно помогали.

– Дружный у них коллектив – подумал Леша – наверно так много тысячелетий назад их предки так же помогали друг другу.

– Нам будет плохо будет если сюда придут китайцы – сказал дедушка Ан – они здесь были много лет назад, до русских. Корейцев они не считали за людей, заставляли работать на себя, уничтожали всю живность в тайге. Убивали много корейцев, гольдов, айнов и других народов. И только, когда сюда пришли русские мы поняли, что мы тоже люди. Правда потом русские выселяли корейцев из Приморья в Среднюю Азию. Много уехали туда и до сих пор живут там. Много людей живет на Амуре. Лучше русские, чем китайцы.

– У нас тоже люди разные есть. Есть и хорошие, есть и очень плохие.

– Я знаю – сказал дедушка Ан – но хороших людей у вас больше. Мы это знаем. Вот ты стал нашим. Ия приглашаю тебя, если будет время и возможность, приезжай еще вместе с Сашей. Теперь и мы твоя семья. Твое горе наше горе, твоя радость и наша радость.

Он снял с пояса свой нож с изображенным на нем красным драконом и протянул с кожаными ножнами Леше:

– Теперь ты наш друг и можешь приезжать к нам. Мы будем всегда рады тебе. Это мой подарок. Если будет трудно в жизни, и ты увидишь корейца, то покажи этот нож ему. Он всегда поможет тебе. Это очень древний нож.

Саша повесил, подаренный нож себе на пояс и обнял дедушку Ана. У него не было слов, и он почувствовал, что глаза его начали намокать. Он никогда не плакал с детства и такое было с ним впервые.

– Саша я знаю, что я должен встречно отблагодарить дедушку Ана, Такой обычай всех народов. Но у меня ничего нет сейчас.

– Не парься. Будет возможность, отблагодаришь. Он поймет это.

– Давай я сейчас спою для них песню Виктора Цоя, если им это приятно. Жаль, что нет гитары.

И не дожидаясь ответа, он громко на всю тайгу затянул свою любимую песню:

Вокруг собрались корейцы и некоторые стали даже подпевать и хлопать руками.

Саша тем временем, обтянул наполненную икрой коляску специальной кожаной накидкой, закрепил ее на специальных креплениях, еще обмотал веревкой ее так, чтобы икра не могла вылететь или отстегнуться, потом привязал сверху к коляске два мешка полные рыбой.

Дедушка Ан захлопал в ладони и что-то громко закричал. Корейцы побежали к своим мотоциклам, Рыбаки быстро стали сворачивать сети. Несколько молодых парней засыпали землей ямы с рыбой. Было видно, что все собирались домой. Солнце пробивалось сквозь густые листочки.

Леша взял лопату и пошел помогать молодым ребятам, засыпать ямы. Через полчаса поляна была девственно чистой, и только земля, присыпавшая ямы могла сказать, что здесь что-то было. Мотоциклы были построены в линию для возвращения домой. И дедушка Ан и его помощники инструктировали всех, кто и как поедет, что делать, если остановят сотрудники ГАИ, что говорить.

– Куда сейчас? – спросил Сашу Алексей.

– Сейчас на заимку к дедушке Ану. Это поворот в Тихоокеанском поселке. У нас он назывался Тинкан – золотое дно. И там по улице Усатого на заимку к дедушке Ану. Там оставляем рыбу и икру. Деньги и рыба будут через неделю. Такой порядок.

– Через неделю, так через неделю. Все понятно, даже если ничего не будет, это будет одна из самых ярких ночей в моей жизни. Я ее не забуду до конца жизни.

– Ты тоже понравился всем нашим. Теперь мы с тобой одной криви – и Саша обнял Лешу.

Дедушка Ан попрощался с каждым. Лешу обнял и потом в сопровождении нескольких охранников с автоматами скрылся в тайге.

– Куда это он?

– Я не знаю, но он придет куда надо. И если у кого-нибудь будут проблемы, он все решит.

– Он что вождь вашего племени? Как у индейцев – Леша крепко взялся за ручку, находившуюся за спиной у Саши.

– Он выше вождя. Его знают все корейцы Приморья и даже корейцы в двух Кореях. Если бы было можно, его выбрали Президентом обоих Корей. Но это невозможно пока. Он очень большой человек.

Блытов Виктор Александрович

Родился в 1949 году в городе Таллине в семье морского офицера. В 1971 году закончил Высшее военно-морское училище радиоэлектроники имени А.С.Попова, служил на противолодочном крейсере «Москва» на Черноморском флоте, потом на тяжелом авианосном крейсере «Киев» перешел на Северный флот, затем на тяжелом авианосном крейсере «Минск» перешел на Тихоокеанский флот. В 1984 году закончил Военно-морскую академию и был направлен в Калининградское высшее военно-морское училище, позднее ставшее Балтийским военно-морским институтом имени Ф.Ф. Ушакова, где преподавал 18 лет. https://voenflot.ru/category/blytov-viktor-aleksandrovich

Михаил Бортников

О письмах, радиограммах и радиопереговорах

Сложно сказать, когда моряку было труднее в море, сейчас или раньше, скажем, 30 лет назад. Работа стала напряженнее, экипажи сократили вдвое, вместо портов в центре красивых городов теперь огромные грузовые терминалы за 30–40 км, а инспекторов всяких сейчас – как на дворовой собаке блох. Тяжело. Зато появились компьютеры, мобильные телефоны, электронные книги. И связь с семьей, с родными, близкими и любимыми стала простой и надежной.

А давайте вспомним, как это было раньше. Во времена парусного флота матросы и писать-то не умели. Офицеры, конечно, умели, и получше нашего, вспомните "Фрегат "Паллада" Ивана Гончарова. Вот только с обменом письмами большое было затруднение.

В советские времена морякам торгового флота стало легче. Отправляли мы письма через многочисленные советские представительства в разных странах и нам родные слали ответы тоже через посольства и торгпредства. Часто письма в самые отдаленные точки мира доходили за 5–6 дней. Сейчас, когда открытка из Одессы в Харьков идет неделю, в это верится с трудом. Факт, однако.

Рыбакам с письмами было похуже. Писали нам через специализированное почтовое отделение в Севастополе, там письма сортировались по судам и отправляли их с танкерами или рефрижераторами в разные районы лова. Если судно работало сравнительно недалеко, в Центральной Атлантике, письма попадали на промысел недели через три после отправки. Но это было еще только начало процесса. Суда должны рыбу ловить и морозить, а не за почтой бегать.

Но вот, наконец, забит мороженой рыбой последний трюм, идем к рефрижератору, или, как у нас чаще говорили к "базе" на выгрузку. Это серьезная работа была, под выгрузкой понималась выгрузка своими силами, конечно. Экипаж делился на 2 смены, работающие по 8 часов через 8, на помощь матросам выделялись мотористы, электрики, машинисты реф. установок, второй радист, гидроакустик, доктор, в общем, все, кого технолог сумел вырвать, а вырывал он всех, кроме тех, кто в это время трудился на своем месте в машине или на мостике за себя и за того парня, которого послали в трюм на выгрузку. Ну, и очень скоро после швартовки к "базе" передавали на судно пару мешков с почтой, которые тут же волокли к первому помощнику. В мешках были газеты за прошедший месяц и письма.