Флеш Рояль

— Я сказать тебе хотел, Дина, — он стал совершенно серьезен, — насчет Горца. Это я от себя говорю. Он конечно взрывной, но тут вот что. Я давно его знаю, его еще ни разу никто так не цеплял. Ты подумай, а?

И над чем ей раздумывать? Стать или нет официальной девочкой по вызову, потому что кроме этого Домин, собственно, больше ничего не предложил? Ой, простите! Он еще говорил, что время от времени ей будет позволено пожить в королевских покоях, но недолго, и только когда его величеству будет удобно. А если придешь в неурочное время, выставят тебя за ворота, спасибо, если не выкинут в окно.

— Я уже думаю, Сережа, — тоже серьезно ответила Динка, — и думаю, что сводня с тебя никакая. Он уже большой мальчик, пусть сам решает свои проблемы. Мне пора идти.

И вошла внутрь.

***

Динка вызвалась дежурить первой, ровно в девять она вышла в зал и заняла игровой стол для блэкджека крайний возле входа, подальше от бара. Она снова погрузилась в свои нелегкие раздумья да так глубоко, что сразу и не заметила Лешу, севшего к ней за стол. Рядом расположились ее новые братья по оружию Плоский с Вороном.

— Выдай фишки, Ареева, сыграем, — скомандовал Алексей.

Динка поставила перед каждым по стеку, и игра неспешно потекла своим чередом. Ворону везло, и хоть играли не на деньги, он все равно радовался каждому выигрышу по-мальчишески открыто и непосредственно.

— Чего ты такая надутая? — спросил он, выстроив возле себя батарею из стеков. — Переживаешь, что я выигрываю? Так я же не по-настоящему.

Внезапно по телу пошла знакомая дрожь, и Динке почудилось, что она кожей ощутила, как слева от нее к столу подошел Домин. Впрочем, возможно она преувеличивает, это всего лишь сработали рецепторы, и она отреагировала на знакомый запах, очень уж ей нравился аромат, которым пользовался Максим.

— Я не надутая, я сосредоточенная, — буркнула Динка. — Изыскиваю внутренние резервы для регенерации, хочу отрастить себе новое ребро.

— И как успехи? — низкий голос слева заставил ее вздрогнуть, но она не подала виду.

— Никак.

— Это не смешно, Дина, поехали на травмопункт, тебе нужно показать свое ребро врачу.

— Я уже была в больнице, не беспокойтесь, Максим Георгиевич.

Краем глаза она увидела, как тот дернулся, и настроение немного улучшилось.

— И тебя никто не спросил, где молодая и красивая могла сломать ребро? — ухмыльнулся Ворон.

— Все спросили, кто мог. Сказала, подралась по пьяни в кабаке.

— Поверили? — а это уже Домин.

— А как же. Я у них постоянный клиент.

Домин повернулся спиной и пошел в сторону бара явно недовольный. Кстати, весьма действенная тактика. Она заговорит его до смерти так, что он будет шарахаться от одного ее вида. Ей припомнился потрясающий блондин Ярослав, к концу прогулки по набережной они хохотали, как полоумные, а Ярослав прямо пополам складывался. А потом они в обнимку пошли пить пиво.

А нет, недолго бродил, вернулся, присоединился к их компании, но лишь только Динка собралась выдать ему фишки, жестом остановил. Бармен Оля принесла кофе, Домин сделал пару глотков, а затем негромко сказал:

— Я хочу поговорить с девушкой.

Тех троих как ветром сдуло. Динка собрала карты и принялась раскладывать фишки по ячейкам. Домин следил за ее плавными движениями, а затем остановил, удержав за пальцы, и все так же негромко произнес:

— Дина, все получилось очень глупо, я перед тобой виноват. Позволь мне все исправить, давай прямо сейчас поедем ко мне.

Семь бед один ответ. Универсальный выход на все случаи жизни — «поехали ко мне». Однако Динка вовремя вспомнила, что перед ней человек, у которого она планирует еще долго работать, скромно потупилась и ответила:

— Извините, Максим Георгиевич, но я не могу. Вы очень далеко живете, мне от вас домой неудобно добираться.

— Я буду тебя возить, — начал было Домин, но тут же, умолк, странно зыркнув на Динку. Сообразил, что ерничает. Затем поднял голову, и ей показалось, в его глазах блеснули искорки, хотя лицо оставалось предельно серьезным.

— Почему ты такая упрямая? Хочешь сказать, у меня вообще нет шансов?

— Ну что вы, Максим Георгиевич, шансы есть всегда, даже у вас. Например, можно приказать вашим подчиненным посадить меня в мешок и утопить в речке. А вы броситесь меня спасать, и если мне повезет, то даже успеете…

Домин спрятал лицо и беззвучно затрясся. А потом поднялся, и, продолжая улыбаться, зашел за стол и одной рукой притянул ее к себе, обняв за талию.

— Еще раз назовешь Георгиевичем, заброшу на плечо и отнесу в машину. Проверим?

— Не надо. Максим, — зашипела она, стараясь высвободиться, — на нас смотрят. Что ты представление устраиваешь?

Максим обернулся, присутствующие в зале старательно прятали глаза.

— Выйдите все из зала, — ну хоть тон не приказной, а просительный, — дайте поговорить.

Крупье потянулись к бару, служба безопасности и Алексей отправились на диван в холл. Динка почувствовала на шее горячее дыхание и снова попыталась оторвать руку от своей талии. Но тут вторая рука скользнула по бедру, и она оказалась полностью прижата к Домину, и чем больше вырывалась, тем больше темнел устремленный на нее взгляд.

— Я попросил бы тебя не ерзать, — хрипловато сказал он, — я реагирую соответственно.

— Максим, я тебя прошу, ну пожалуйста, — она чуть не плакала, — мне здесь еще работать.

— Дина, — дыхание замедлилось и хрипотцы в голосе поубавилось, — тебе не кажется странным делать вид, будто ничего не произошло? Детский сад, честное слово. Я жалею только о том, что наговорил, а не о том, что сделал, и предлагаю сейчас поехать ко мне, так сказать, закрепить результат.

Динка покрылась густым румянцем и даже рот открыла, глядя на него в таком изумлении, что тот разжал пальцы и выпустил ее из кольца рук.

— В чем дело, Дина, почему ты смотришь на меня, как на фокусника?

— Макс, как бы тебе сказать, в общем, понимаешь, я не совсем помню… Эти препараты, что ты мне уколол…

— Дина, там не было ничего особенного, я даже дозу брал минимальную. Только не говори, что была без сознания и ничего не помнишь.

Динка почти виновато посмотрела на Домина и кивнула. Тот прислонился плечом к стене, перегораживая Динке выход и, сверля ее глазами, сказал довольно жестко:

— Послушай, хватит делать из меня идиота, я пока еще могу отличить, в каком состоянии подо мной женщина.

Динка снова залилась краской, сколько это будет продолжаться, он что, издевается? Три недели, она знает этого мужчину, всего три недели, и они уже ведут такие разговоры…

— Как хочешь, — она вздохнула, — можешь мне не верить. Но воспоминания у меня о нашем…

— Близком знакомстве, — услужливо подсказал Домин, Динка снова вспыхнула.

— Пусть будет близком знакомстве, так вот, воспоминания у меня смазанные и нечеткие. Я словно в стороне была, можешь верить, можешь нет. Я пришла в себя, когда прострелило ребро, наверное, ты неудачно меня прижал.

— Я слишком сильно навалился на тебя, — не очень вежливо заметил Домин.

— Кстати, если я чему-то там помешала, прости, — попыталась съязвить, чтобы хоть как-то удержаться, балансируя на самом краю.

— Не стоит, — в тон ей ответил Домин, — это как раз был финал.

Это уже было слишком. Щеки запылали как сигнальные костры, видимо, ей на роду написано до конца своих дней теперь ходить с красным лицом. Ну почему в детстве, когда она читала книгу «Вождь краснокожих», предчувствие ей ничего не подсказало?

— Ты, конечно, очень мило краснеешь, моя девочка, но меня наш разговор начинает утомлять. Если бы я увидел, что ты против, я не стал бы продолжать, я не насильник, Дина, если ты заметила.

— Думай что хочешь, Макс, — вздохнула она, — я не могу тебя заставить мне верить.

Домин наморщил лоб и озадаченно смотрел на Динку. Он явно засомневался. Вот дурочка, надо было все-таки стоять на том, что она вообще ничего не помнит, а значит ничего и не было, глядишь и прокатило бы…