Место под солнцем

Ян закрыл глаза и медленно выдохнул.

- Я тебя понял, - едва слышно, но спокойно произнес Ян. Спокойно… или смиренно? – Надеюсь, мы больше не увидимся, Катя.

Он прошел мимо меня, слегка задев плечом. Послышался скрип снега под его ногами, а потом все исчезло в звуках города.

- А кто это был? – с любопытством спросил Костя, засовывая в рюкзак большую пачку «Читос».

- Да так, - рассеянно ответила я, подталкивая коляску к подъезду. – Знакомый один. Подержите мне дверь, пожалуйста.

***

Мой школьный день в пятницу начался со смешков и перешептываний. Каждый старшеклассник оглядывался мне вслед, иногда до меня доносилось, как произносили мою фамилию. Это было явно не из-за внешности, уж в этом уверена. Я подозрительно хмурилась и вспоминала, что же могло привлечь ко мне такое внимание. На ум ничего не приходило, и от этого становилось только хуже.

В кабинете литературы, в котором мы занимались три урока, было относительно спокойно. Аня сидела на месте Антона и, положив подбородок на руку, лениво слушала, что говорит возмущенная Дана. Так как Антон сидел на другом ряду на последней парте, с черным портфелем на столе, наушниками в ушах и мрачным выражением на лице, я догадалась, что они поссорились. Вероятно, Антон бы сел с Ильей, но того не было.

Тут же забыв о перешептываниях в коридоре, я прошла к подругам, кинула сумку на стол и поинтересовалась:

- Ну, и что же разлучило наших голубков?

Дана сверкнула на меня глазами, подобно воинственному котенку, и отрезала:

- Я не хочу об этом говорить.

Я слегка подняла бровь и, присев на подоконник, вопросительно глянула на Аню.

- Она действительно не говорит, - пожала плечами подруга. – Просто кипятится не хуже чайника и пытается говорить на отвлеченные темы. В основном о ди Каприо и его призрачном Оскаре.

Дана вскинула руки и взмолилась:

- Пожалуйста, давайте поговорим о другом.

Я усмехнулась и уже хотела поговорить о новом фильме в местном кинотеатре, как прозвенел звонок, и мне пришлось сесть на место.

Урок прошел скучно. Всеми любимую Людмилу Георгиевну сменила нудная Ольга Егоровна, говорившая обо всем, кроме литературы. Многие, в том числе и я, откровенно лазили в телефонах, но учительницу это мало волновало.

Сидевший рядом со мной Ваня Павлов вдруг напрягся и удивленно посмотрел на меня, причем так, будто я вдруг превратилась в Чужого.

- Что-то не так? – подозрительно спросила я.

Павлов, ботан до мозга костей, опустил глаза и покраснел. Он молча отвернулся и убрал телефон в карман.

- Ваня, что случилось?

- Из-звини, Кать, - смущенно произнес парень. – Я не хотел бы это увидеть.

- Павлов, если ты не скажешь мне, что случилось, я придушу тебя. - Я всерьез начала волноваться, поэтому прибегла к угрозам.

Сглотнув, Ваня не отрывал взгляда от столешницы и пробормотал:

- Ты давно на «Подслушано» заходила?

Как и у любой школы, у нашей есть своя группа «Подслушано». Правда, я в ней не была. Достав смартфон, я вошла в социальную сеть и нашла группу. Зашла, пролистала записи вниз, и застыла.

Сердце замерло на секунду. И забилось вновь, с таким ощущением, что оно начало кровоточить. Потому что то, что я видела, рвало его на куски.

На фотографии была я. В постели Ильи. Спиной к снимку, я сидела на парне верхом, откинув голову. Илья в тот момент жадно целовал меня в шею и обнимал меня за поясницу одной рукой, а второй фотографировал нас на смартфон через зеркало, которое висело на его шкафу, прямо напротив кровати. По крайней мере, то, что ниже поясницы, на снимке было прикрыто смятым одеялом, которое мы отпихнули в порыве страсти. Видимо, в порыве ложной страсти.

Запись под фотографией гласила: «Эта детка просто бомба. Пожалуй, лучшая из школы, которая побывала в моей постели. Правда, легкодоступная. Так что налетайте, пацаны, пока вакансия открыта».

Он даже не стал посылать запись анонимно. Гордился тем, что поимел меня.

Забавно, я думала, все наоборот.

В этот момент Аня воскликнула:

- Охренеть!

Видимо, она тоже увидела фото.

- Дягилева! – возмутилась Ольга Егоровна.

- Извините, - пробормотала Аня, но раскаяния в её голосе не было. Только волнение. За меня. Унизительно.

Пока еще я не понимала, что произошло. Не было боли, обиды или слез. Я просто равнодушно убрала смартфон в карман и, откинув светлые волосы назад, собрала учебники в сумку. Ольга Егоровна недовольно следила за моими движениями, а потом спросила, поджав губы:

- Данилевская, ты куда-то собираешься?

Я не ответила. Просто молча встала, взяла сумку и обычным шагом вышла из класса. Нужно было уйти из школы, пока чувства не прорвались наружу. Не хочу, чтобы кто-нибудь видел меня плачущей.

В классе послышался скрип стула, и Ольга Егоровна рявкнула:

- Дягилева, а ну сядь на место! Еще раз сделаешь так, пойдешь к директору!

Аня так и не вышла из класса, угроза подействовала. Хотя, в общем-то, я её и не ждала.

Спустившись на первый этаж, я направилась к раздевалке, понимая, что медленно в душе появляется боль. У раздевалки стоял Илья и, облокотившись на подоконник, со скучающим лицом водил пальцем по смартфону. Заметив меня, он улыбнулся и поздоровался как ни в чем не бывало.

Но у меня сил на любезности не хватило. Подойдя к парню, я спросила:

- Зачем ты это сделал?

Илья убрал смартфон, приготовившись к долгому разговору, и насмешливо поднял брови:

- Ты серьезно думала, что я поверю тебе? Не знаю, как ты хотела меня подставить, но я сделал это первым. Выходим на новый уровень, дорогуша.

Недоуменно вглядываясь в небесно-голубые глаза парня, я искала в них хоть каплю сожаления.

- То есть то, что было в выходные… - Я с трудом сглотнула, прежде чем продолжить: - … ничего не значит?

Илья тихонько рассмеялся:

- Конечно, нет. Ну, потрахались мы, и что? Я ведь уже сказал свое мнение в том посте в «Подслушано». Ты лучшая из потаскушек, которых я имел.

Вот теперь задрожали руки. Но я собрала всю волю в кулак и холодно уточнила:

- По-твоему, я потаскушка?!

Илья пожал плечами и скрестил руки на груди:

- А как еще можно назвать девушку, которая не задумывается о том, перед кем раздвигает ноги?

- На выходных я знала, на что шла! – воскликнула я.

Парень насмешливо глядел меня с ног до головы и презрением в голосе произнес:

- О, да. Тебе же нужно было как-то отвлечь мое внимание. Знаешь, ты вся такая высокомерная, строишь из себя недотрогу, но на самом деле ничуть не лучше Соловьевой. Она хотя бы признает, кем является. Тебе уже тоже стоит перестать отрицать свою принадлежность к древнейшей профессии.

Договорив, Илья взял с подоконника рюкзак и, перекинув его через плечо, пошел к лестнице. Ни разу он не оглянулся.

Я не хотела его переубеждать в том, что я не пыталась унизить его. Не хотела говорить, что я не шлюха, потому что кроме Ильи спала только с одним человеком. Не хотела признаваться, что за какие-то несчастные выходные, всего лишь за пару дней я влюбилась в этого мудака.

Вытерев все-таки побежавшие слезы и размазав косметику, я тихо прошептала в пустоту:

- Ну раз во мне видят только шлюху, значит, я ей стану.

========== Глава 7 ==========

Днём кажется, что близких миллион,

И с каждым есть связующая нить,

А вечером безмолвен телефон,

И нам, по сути, некому звонить.

Сквозь туманную дымку сна я ощутила нежные прикосновения к своей коже, такие приятно прохладные. Затем поцелуи, мимолетные, словно бабочки. Я простонала и дернулась, не желая просыпаться. Но болезненная пульсация, неприятно отдающая в затылке, уже начала меня мучить.

Однако окончательно сон исчез, только когда тихий мужской голос произнес:

- Просыпайся, красавица. Скоро Антон вернется.

С трудом разлепив веки, я недоуменно посмотрела на Яна.

- Привет? – неуверенно произнесла я. Как я попала в спальню парня и оказалась голой в постели вышеупомянутого, разум отказывался пояснять. Вчерашний день закончился после второй бутылки рома. Из драгоценных папочкиных запасов.