Морозом по коже

- Именно из-за драк его выперли из нескольких школ, - продолжил Ян. – Мне кажется, Антон переживает. Хотя он никогда не показывает своих истинных чувств. Привык все держать в себе. - Зазвонил телефон Яна. Он глянул на экран, быстро сказал мне: - Если что, я тебе ничего не говорил. - И вышел из комнаты, что-то мурлыкая в телефон для очередной пассии. Какой же Ян все-таки легкомысленный! Я бы ни за что не вела себя так после случившегося.

Я же еще не один час сидела в гостиной и раздумывала над тем, как же теперь относиться к Антону.

***

Прошло несколько дней. Время шло удивительно быстро. Антон оставался все таким же молчаливым, если не угрюмым, после школы пропадал, а если и шел домой, то закрывался в своей комнате. Ян делал вид, что никакого разговора между ним и мной не было, и действительно относился ко мне, как к младшей сестре.

Пусть мы не сблизились, и каждый был сам по себе большую часть дня, но кое-что у меня с братьями было общее. Это ужины. Завтракали и обедали мы в разное время, и зачастую не дома, но оба парня никогда не опаздывали на ужин, приготовленный мною. Правда, они особенно не расхваливали готовку, только благодарили в конце. Но меня это устраивало. Их довольные лица и то, как быстро братья уминали блюда, льстили больше, чем похвала любого другого человека.

В пятницу я долго раздумывала над тем, что бы такое вкусное приготовить своим «как бы» братьям. Без причины у меня было отличное настроение, и очень хотелось сделать приятное парням. Потому, долго выбирая, я остановилась на пицце.

Одному придурку без какого-либо количества мозгов, то бишь Яну, вздумалось подкрасться ко мне и напугать как раз в тот момент, когда я резала колбасу. Само собой, от неожиданности я вскрикнула и подскочила, и получилось так, что порезала ладонь. Тут же образовалась кровавая линия от мизинца до большого пальца, через пару секунд отдалась болью в плече.

- Идиот! – воскликнула я.

- Прости, прости, прости, - виновато бормотал растерявшийся Ян.

Пришлось лихорадочно вспоминать, где у нас аптечка. Я еще не совсем до конца привыкла к новой квартире, так что это могло растянуться надолго.

В кухню заглянул Антон и поинтересовался:

- Чего кричите?

Сверкнув глазами в сторону Яна, я буркнула:

- Наш Дон Жуан решил меня напугать, когда у меня в руках был нож.

Антон глянул на мою кровоточащую руку над раковиной и, глубоко, словно успокаиваясь, вздохнув, вышел из кухни. Через полминуты он вернулся с аптечкой в руках, взял меня за плечи и, не спрашивая согласия, заставил сесть на стул.

- Дай руку, - велел Антон. Я не могла ослушаться.

В это время Ян искренне раскаивался:

- Извини, я не специально.

- Все нормально, - заверила я. Злость на парня испарилась, едва Антон начал обрабатывать рану. Судя по его поджатым губам, эта ситуация парня злила, но руки у него были осторожные и в какой-то мере даже нежные. Сама того не замечая, я медленно таяла, словно мороженое на летнем солнце.

- Ничего не нормально, - огрызнулся Антон. – Ян, хватит быть таким инфантильным! Вроде старше, а дури в тебе больше, чем в нас с Даной.

- Ну я же извинился.

Мне действительно не хотелось злиться на Яна, поэтому я поймала взгляд Антона и мягко улыбнулась:

- Нет, правда, это всего лишь порез. С каждым может случиться.

Антон прищурился и, закончив забинтовывать мою ладонь, обратился к брату, все так же смотря на меня:

- Кыш отсюда.

Ян тут же испарился. Антон все еще держал мою ладонь в своей, когда я медленно потянула её обратно. Парень неохотно позволил это сделать.

- Зря ты его прогнал, - усмехнулась я. – Мне бы его в качестве наказания использовать на кухне, раз уж теперь я не могу готовить. - Я помахала перебинтованной ладонью.

Антон хмыкнул. Вместо того чтобы вернуть Яна обратно, парень предложил:

- А хочешь, я побуду твоими руками? Будем как в мультике «Рататуй». - Прежде, чем я успела что-либо сказать, Антон добавил: - Правда, тебе придется внимательно следить за мной. Я давно не готовил что-то, кроме яичницы.

Я рассмеялась и заверила парня:

- Буду предельно внимательной.

И мы начали готовить. Несмотря на мои ожидания, после того, что рассказал мне Ян, с Антоном мне было как-то проще. Больше я не чувствовала напряжения или скрытой агрессии.

Антон смешно смотрелся в переднике с цветочками. Я не смогла сдержать этих мыслей в себе, и в ответ вместо слов парень бросил в меня небольшим кусочком порезанной колбасы. Я только рассмеялась.

Уморительно было наблюдать за отношениями Антона и теста, которые не заладились с самого начала. Муки больше оказалось на Антоне, чем на самом тесте. Я не смогла сдержать смеха, но Антон благородно проигнорировал его и на этот раз не стал кидаться в меня продуктами.

К сожалению, время пролетело незаметно. Через сорок минут Антон, управляемый мною, включил духовку, и мы с гордостью уставились на пока сырую пиццу.

- Все, закрывай дверцу, - велела я. Антон безропотно послушался, и я подумала, как все-таки приятно иметь раба. В смысле, помощника.

- Теперь я могу пойти смыть с себя эту хрень? – миролюбиво проворчал парень, оглядывая свои руки, измазанные по локоть в муке.

- Ага, - кивнула я. Брат уже открыл дверь в ванную, когда я его окликнула: - Антон! Спасибо тебе за помощь.

Антон, все еще держась за ручку двери ванной, посмотрел на меня и улыбнулся. Искренне. По-настоящему. Он еще никогда не улыбался мне так, без насмешек и скрытых подтекстов. И вдруг, неожиданно, как гром среди ясного неба, я поняла, что безнадежно влюбилась в эту улыбку.

И в её обладателя.

========== Глава 9. Что творится в сердце парня? ==========

Иногда свет в конце туннеля – это огни приближающегося поезда.

POV Антон.

Удивительно, но проснулся я первым. Обычно я сплю как можно дольше – недосыпание делает меня слишком агрессивным. Я долго лежал и смотрел на освещенный утренним солнцем потолок, мысли лениво текли в различных направлениях. В конце концов, я начал размышлять о том, чем занять себя в воскресенье. Проводить время с недавно приобретенными приятелями из этой школы не было желания – мне еще два года каждые будни видеть их лица. Хотя Илья был неплохим парнем, веселым и общительным. Можно было бы сходить к друзьям и одновременно бывшим одноклассникам из третьей школы. На последнем варианте я и остановился, решив, что это лучше, чем сидеть дома и знать, что единственное, что разделяет нас с Даной – это стена.

Мне она нравилась. Девушка была очень притягательной. Особенно с утра, когда она только выходит из комнаты и идет в ванную – растрепанная, сонная и невероятно милая. Так и хотелось её поцеловать. Или когда Дана смущается, и щеки её краснеют. А смущается она постоянно, после того, что было на озере.

И зачем я только «мотивировал» её тогда, в воде, показав, насколько хочу?

Нельзя было этого делать. Я ведь говорил Яну, чтобы он не пытался затащить Дану в постель, и сейчас сам неосознанно пытаюсь сделать это. Я не мог не признать, что она меня возбуждает. Но и сделать того, что хочу, я не могу. Пытаюсь отдалиться, но что-то плохо получается. Как сон, как наваждение меня преследует она. И что с этим делать, я не знаю.

Мог бы сказать, что меня просто тянет к её телу, как и к другим девушкам. Что одна ночь с ней, - и я сразу же охладею, как это бывало прежде. Но почему тогда прошлым вечером мне было так уютно, так спокойно вместе с ней на кухне? И ведь не было вчера ни единого эротического подтекста. Мы просто перешучивались, смеялись и готовили вкуснейшую пиццу, как настоящая…

Я подскочил к груше, как был, в пижамных штанах, и начал молотить её. Обычно я это делаю, чтобы выпустить гнев и раздражение, но сейчас я пытался вытеснить одну никчемную, бредовую мысль из головы. Но чем сильнее я бил, тем громче в голове звучала фраза.

Удар. Еще один. Еще.

Не думай об этом. Просто бей.

Вновь удар. Сильнее.