Любовник Госпожи

Она строго посмотрела вниз:

− Ткачёв, ну ты там долго будешь возиться? Мне работать пора, не слышишь? Вот знала бы, что ты такой бездарь, не позвала б!

− Да всё-всё, Ирина Сергеевна, − вылез из-под стола Паша, – подсоединил провода, интернет на месте. Вы только это… в следующий раз осторожней… ногами там.

− Давай я как-нибудь сама разберусь, ладно? Сотрудники пошли… ещё указывают, как быть! Свободен, Ткачёв!

Паша подобрал свою папку, кивнул улыбающемуся Николаю и вышел за дверь.

− Да, Коль, что там у тебя?..

*

Сергей Ирину понял по-своему. К ней не приставал, но это не помешало ему рисоваться всюду со своей любимой камерой, и что-нибудь снимать. То в допросной, то у себя в кабинете, то у оперов, то в дежурной части, а то и на выезде. Требовать что-нибудь сказать и смотреть в объектив. Эту камеру вместе с Пашей возненавидела половина отдела. Юра, как самый находчивый, состроив жалобную мину, сказал Карпову: «Он нам мешает», и ткнул пальцем в сторону обидчика. Больше Глухарёв допросною со своей игрушкой не посещал, да и с Юрой не разговаривал. Что там у них творилось с Ириной, Паше оставалось только догадываться, но ходила она какая-то невесёлая, а в редкие минуты с ним улыбалась, становилась то пылкой, то ласковой, и он не позволял себе возвращать её к мрачной реальности каким-нибудь глупым вопросом.

− О чём задумался? Торчишь, домой не идешь…

Карпов остановился рядом и так же, как и Паша, облокотился о перила возле лестницы, откуда открывался хороший обзор.

− Да так… о разном.

− М-м… Кстати, мне показалось, или ты втихаря свои пару палок по-бырому на Савицкого перекинул?

− С чего ты..?

− Да ладно, не сочиняй, я всё понял: другу план решил закрыть, молодец. Только, Паш, в следующий раз давай как-то без самодеятельности, ладно? Мы ж свои, подходи, всё решим.

− Ладно.

Паша пожал протянутую руку. Карпов спустился с лестницы и направился к выходу. Послышалось, как открылась заветная дверь. Кажется, Паша уже начал отличать её по звуку. Он выжидающе приподнялся. Ирина вышла из кабинета, повернула на ходу голову, и их взгляды встретились. Она устало улыбнулась, он постарался взять себя в руки. Губы собирались произнести заготовленное: «До сви…», но из-за угла выскочил Сергей со своей камерой и радостным возгласом: «Вот ты и попалась! Не ругаться − время не рабочее, имею право снимать!» Ира мгновенно скисла, а Паша, поджав губы, отвернулся.

− И долго ты собираешься дуться?

Русакова подошла со стороны и остановилась рядом.

− Ну, Па-а-аш… − взяла его за руку и заглянула в лицо, − царапнул какой-то ребенок, рана уж зажила давно, чего ты ведёшь себя как маленький? Всё убегаешь и отворачиваешься, как будто…

Ткачёв не слушал, всё думал, как там Ира опять едет с Сергеем, а он бы тоже хотел хоть иногда её подвозить… Останавливаться возле подъезда, ласково откидывать рыжие локоны, касаться её губ на прощание, колена, шеи, груди, если ей захочется задержаться. Хотел бы, чтобы, выходя из машины, она одаривала его своей бесподобной улыбкой и каким-нибудь глупым обещанием, что не завтра, так после получится. А так… у него всего лишь был телефон, который иногда был безжалостно молчалив.

− Паш, ну ты же меня не бросишь одну? Подвезёшь? − напомнила о себе Катя.

− Пошли, − сказал он равнодушно.

========== Часть 9 ==========

Всё, как и всегда. Милые улыбки. Слова, что молодец, глупое, напрасное ожидание. Ирина чувствовала себя опустошенной после экзамена. Совершенно ничего не хотелось, ни на что не было настроения. Сергей к тому же замучил своей камерой и вечным «ну, что я говорил». Сегодня Ирина сидела в кабинете и занималась делами. Писала. Провела ручкой на страничке пустую линию. Кончилась паста. Она подобрала другую ручку и глянула на свою руку. Вспомнила и улыбнулась кончиками губ.

Книжки, от которых разболелась голова, остались в зале. Она распахнула дверь, за ней стоял Паша.

− С ума сошёл? Я же сказала…

− Я помню, заскочил буквально на минуту, Серёга на дежурстве, Рома тоже в ночь, он мне о Серёгиных перемещениях и маякует, так что всё путем.

− Ты что, сказал Роме, что..?

− Да не, нагнал, что хотим с Дэном над Серым подшутишь, ти-ипа, надо не спалиться.

Ирина улыбнулась такой находчивости, вышла в коридор и прикрыла за собой дверь, чтобы Сашка их не услышал.

− Ну хорошо, вся во внимании.

− Закрой глаза.

− Зачем?

− Ну закрой. Пожалуйста.

Она подчинилась, почувствовала, как он взял её ладонь, что-то холодное коснулось запястья, повисло.

− Открывай.

На руке остался золотой браслет. Она его узнала. Тот самый. Светлый с нежными камнями, который привлёк её внимание, когда она разглядывала у себя каталог, пытаясь от всего отвлечься. Вот только откуда о нём узнал Паша? Успел разглядеть каталог и пометки в нём за какие-то минуты на её столе? Откуда нашёл те немалые деньги?.. Впрочем, пока она, пораженная, задавалась разными вопросами, Паша окончательно опечалился.

− Не стоило, да? − спросил виновато, словно что-то серьёзно испортил.

Ирина подняла на него глаза. Вместо ответа вцепилась руками в куртку и рванула к себе. Он ответил на поцелуй с тем же жаром и страстью, разделяя с ней ту же жажду, тоску и желание. Вжал её в стенку, как в самый первый раз, но только в этот ей хотелось, чтобы это мгновение длилось вечность.

От воспоминаний и созерцания прекрасного на руке Ирину отвлёк телефон. Она сразу и не сообразила, о чем шла речь, после подскочила со стула, не веря ушам, пробормотала благодарности и, засияв, выскочила из кабинета.

У лестницы они стояли вчетвером. Глухарёв, Антошин, Ткачёв и Савицкий. Ей захотелось, чтобы это слышал и Паша.

− У меня получилось! − на радостях воскликнула она и впилась глазами в Сергея, доказывая, что чудеса всё же случаются.

Павел криво улыбнулся и быстро отвернул голову, Денис с Ромой недоуменно нахмурились, Сергей помрачнел:

− Ребят, оставьте нас… − всех попросил.

С небес он её опустил быстро. Страшными вопросами, как же он, как же отдел и не сошла ли она с ума, оставлять тот Карпову. Добил ультиматумом, что если она уйдёт, он уйдёт тоже.

Ирина помрачнела, оставшись одна. Вся радость куда-то ушла. Потерялась. Пропала. Возникли сомнения, сдавило чувство вины. Она вернулась в кабинет и печально уставилась в окно. Серёжино «значит ты всё решила» сильно давило. За окном Ткачёв подошёл пожать руки Терещенко и Исаеву и о чем-то заболтался. Ирина засмотрелась на этих троих. Провела с ними какой-то месяц лета, а они стали настолько своими… Она отошла от окна и взяла в руки телефон. Написала одно только слово: «Приезжай». Посмотрела на браслет и чуть усмехнулась, словно украшение велело не грустить.

*

После сообщения от Иры Паша засиял от радости. За неё, за себя, за то, что всё так удачно складывалось. С легкостью отшил Катю, наврав, что страшно занят, и перебил её наезды четкой фразой, что он ей тоже не мальчик по вызову, чтобы удовлетворять её прихоти. Занялся делами и постоянно поглядывал на часы.

Вечером он зашёл к начальству. Карпов сидел за столом, пил и, казалось, тоже был чем-то доволен. Паша чуть не подумал, что за Ирину, но быстро эту мысль отбросил. Откуда, во-первых, Стасу знать, что она может стать судьёй? Об этом пока знали только двое. А во-вторых, с чего бы ему за неё радоваться? Как свалится после неё весь этот головняк с отделом, не рад будет.

− Всё путём? − спросил Паша на всякий.

− Да, прекрасно, − ответил Стас, убрал рюмку, бутылку. − Слушай, Паш, не в службу, а в дружбу, подбрось до дома, не хочу не трезвым за руль садиться.

Ткачёв хотел сказать «без проблем» или «да легко», но весело представил, как у Савицкого и Антошина, курящих сейчас на крыльце, вытянутся лица, если он кое-что сделает, потому и спросил вместо:

− Стас, а это… а можно тебя подбросить, ну… на твоей тачке?

− Да на здоровье.

Карпов, витающий в своих приятных мыслях, достал из кармана ключи от Инфинити и бросил Паше. Собрался и подхватил пальто.