Трансформа. Големы Создателя

– Кристальные големы! – вырвалось у Тангатая.

Вот так, с его легкой руки, а точнее, языка, и приклеилось это название к неведомым созданиям, коим суждено было стать настоящей чумой Множества Миров.

Бездна

Фигура иерарха Асгарота, напоминающая исполинского спрута, широко распростерлась в серой клубящейся мгле Хаоса, окружающей Множество Миров. Иерарх уже давно исподволь подбирался к этому необычайно стойкому куску упорядоченного, режущему глаз любому обитателю Бездны. Уже не раз и не два пытался первозданный Хаос поглотить его, однако неизменно оставался ни с чем. А последняя попытка даже завершилась гибелью иерарха Неарга – случай необычайный, чрезвычайно взволновавший все высшие сущности Хаоса.

Слишком давно в последний раз гибли им подобные – в незапамятные времена великой войны с могучим Ренегатом, чье истинное имя подвергнуто забвению и вечному проклятию. Ренегатом, который обратил накопленную им невероятную Силу против породившей его материнской субстанции, осквернив ее мерзкими кусками упорядоченных вселенных, внутри которых он был известен как Творец или Создатель. В той войне их было много против него одного, и все же одержать победу им не удалось. Впрочем, и поражением это тоже сложно назвать, скорее боевой ничьей. Погибли три высших иерарха Хаоса, но два из четырех существовавших тогда кощунственных творений Ренегата были проглочены Бездной.

С тех пор они избегали прямых столкновений. Ренегат творил все новые вселенные, а иерархи, дождавшись, когда его внимание переключится на новые задачи, обрушивались на куски упорядоченного, пытаясь их уничтожить. Примерно в половине случаев успешно. Наместники Ренегата, коих он оставлял присматривать за своими творениями, не всегда справлялись со своей задачей.

Нельзя сказать, что иерархи Бездны испытывали особо теплые чувства друг к другу. Чувства как таковые в них отсутствовали напрочь. Но после гибели Неарга у высших сущностей Хаоса все равно вырос здоровенный зуб на Множество Миров. Потому что прецедент, и очень нехороший. Впервые один из них погиб не в битве с Ренегатом, чья мощь превосходила могущество иерархов, по крайней мере по отдельности. Нет, Неарг попал в ловушку жалких созданий упорядоченного во главе с наместником этой вселенной. Если эта тенденция продолжится, Большая Игра, как со временем стали называть извечную войну хаоситов с Ренегатом, и так-то не слишком успешная, медленно покатится к поражению сторонников Хаоса. Множество Миров должно подвергнуться суровой каре – неминуемому поглощению Бездной. И эта миссия священной мести была доверена Асгароту.

В отличие от авантюриста Неарга, он был очень хитрым и осторожным. Ему совершенно не хотелось повторить печальную участь неудачливого собрата. Поэтому он долго присматривался к зубастой вселенной и пока что еще не пожалел о своей предусмотрительности, ибо обнаружил Взгляд Ренегата – вектор его внимания, направленный в ее сторону. Закрывшись облаком «текучего мрака», не позволявшего обнаружить его присутствие, Асгарот осторожно наблюдал. Необходимо было выждать, когда Взгляд Ренегата обратится в другую сторону или же он воплотит здесь свое намерение. Хотелось бы, кстати, знать какое.

Из своей засады Асгарот обнаружил и еще кое-кого. Вокруг Множества Миров стервятником кружил Пилигрим. Эта странная, загадочная и неуловимая сущность появилось через какое-то время после войны с Ренегатом, причем тайна ее происхождения до сих пор оставалась таковой. Пилигрим не имел отношения ни к одной из сторон в Большой Игре. Он просто возник, и все. И появлялся каждый раз в той области Бездны, где намечались какие-то серьезные события, связанные с упорядоченным.

Выходит, и здесь готовилось нечто, раз Пилигрим уже столько времени потратил на Множество Миров. Здесь он появился незадолго до гибели Неарга, что, возможно, было связано с этим событием, однако и после случившегося не отправился в иные пределы, а остался поблизости.

За все время его существования иерархи Хаоса сделали несколько попыток поймать Пилигрима, чтобы потолковать с ним по душам. Но каждый раз он совершенно непостижимым образом ускользал от них. В дальнейшем попытки прекратились за очевидной бесполезностью. Тем более что Пилигрим никогда не проявлял враждебных хаоситам намерений. Казалось, ему просто было интересно наблюдать за разного рода войнами и катаклизмами. Пилигрим представлялся единственным зрителем Большой Игры, похоже, искренне наслаждающимся зрелищем со стороны и до сих пор ни разу не пытавшимся принять участие в процессе.

Светлое пятно его сущности, нарезавшее круги возле Множества Миров, и вектор внимания Ренегата, который постепенно становился все более явственным и интенсивным, по-видимому, были связаны самым непосредственным образом. Что же задумал здесь Ренегат? Упрочнить эту вселенную? Создать для нее спутник? Сменить наместника? Асгароту было очень важно найти ответ на этот вопрос, ибо от него зависело чрезвычайно много. Вовремя узнать планы врага – значит наполовину победить. Если удастся сорвать планы Ренегата относительно этой вселенной… В общем, перспективы представлялись весьма заманчивыми.

Внимание Асгарота было примерно поровну разделено между Множеством Миров, Пилигримом и Взглядом Ренегата, а потому он вовремя заметил энергетические импульсы невероятной Силы, которые вдруг стали транслироваться через последний. Импульс! Импульс! Импульс!

Одно из громадных щупальцев Асгарота осторожно высунулось из облака «текучего мрака» и потянулось в направлении Взгляда. Незримые нити сверхчувств иерарха Хаоса выпростались из щупальца и начали выделывать в окрестностях энергетического канала Ренегата замысловатые коленца. Понять, что враг передает во Множество Миров, и одновременно не дать ему почувствовать свое присутствие было задачей архисложной. Но Асгарот, кажется, с ней справился. Вот несколько нитей его сверхчувств резко отдернулись от Взгляда, словно обожженные. Вряд ли Ренегат, занятый передачей энергетических импульсов, заметил их или понял, что они собой представляют, но некоторую информацию Асгароту покалеченные нити передали.

И эта информация заставила исполинское тело иерарха содрогнуться до кончиков щупальцев, а его сущность – зайтись от злобы и страха, единственных чувств, доступных владыкам Бездны. По Взгляду Ренегата передавались импульсы чистой энергии Порядка, заключенной в неких материальных объектах, по-видимому живых. И эти создания несли с собой то, что для хаоситов являлось самым страшным кошмаром – радикальную Трансформу вселенной к максимально упорядоченному виду.

Иерархи Бездны уже однажды столкнулись с таким – у Розы Перренарда, почти уже павшей под их натиском упорядоченной вселенной. Именно там Ренегат впервые применил свое новое страшное оружие, и хаоситам пришлось отступиться. Преобразованная в чисто кристаллическую структуру, Роза стала практически неуязвима для них. Если то же самое враг наметил сделать тут, это следовало предотвратить любой ценой, иначе поражение в Большой Игре из далекой и туманной перспективы быстро превратится в самую что ни на есть объективную реальность.

Мозг Асгарота начал лихорадочную деятельность – требовалось срочно что-то предпринять.

Краллен

Кристальные големы даром времени не теряли, быстро и деловито рассасываясь по окрестностям. Теперь уже за этим чудовищным паноптикумом наблюдал не только Тангатай, но и вся его свита: помощники и личная охрана. А посмотреть было на что: от прикосновений прозрачных монстров менялась сама плоть окраинного мира Краллен, превращаясь в нечто подобное кристаллу. Изменения шли волнообразно, распространяясь от пришельцев во все стороны, и ничто не могло избегнуть преобразования. Земля и камни просто меняли структуру, трава становилась тонкими стеклянными нитями, тут же рассыпающимися в порошок, кусты превращались в этакие сюрреалистические полупрозрачные сухопутные кораллы. Та же участь постигала и деревья. Волна кристаллизации быстро бежала по их стволам снизу вверх, преобразуя их в жуткие сталагмиты, сильно разветвленные вверху.