Во власти незнакомца

– Но когда моя Леди добралась до последней двери, раздался голос. Ей нельзя было открывать её, иначе она могла умереть.

– Тогда Леди подумала, что возможно, попала в плен к Чудовищу, в которое превращался Чёрный Джек. Но так как она была смелой, это её не испугало и она решила, что хочет приручить это Чудовище. Однако, время шло, проходили дни и ночи, и Леди поняла, что так и будет жить одна на этом острове. Это очень огорчило её, ведь она думала, что Чёрный Джек наконец появится рядом. Тогда она решила сбежать.

– И как бы она это сделала?

– М-м… на черепахах?

Снова раздался тихий смех, и Олеся рассмеялась вместе с Джеком.

– Нет. Я думаю, что твой пират сам отпустил бы тебя, когда понял, что ты хочешь покинуть его.

– Это несправедливо. Ведь Чёрного Джека рядом не было.

– Он всегда был рядом, моя Леди.

– Почему он тогда не появлялся?

– Потому что ждал подходящего момента.

Олеся сделала глубокий вдох. Было ли это всего лишь частью сказки или же Джек говорил о чём-то ином?

– Когда моя Леди поняла, что хочет вернуться домой, возле острова её ждал корабль. Сколько бы она ни задавала вопросов команде корвета о Чёрном Джеке, все хранили гробовое молчание. И только когда всходила на трап корабля, ей показалось, что кто-то прикоснулся к её лицу.

Олеся вдруг внезапно ощутила, что Джек действительно протянул руку и провёл кончиками пальцев по её щеке. Это послало по телу дрожь, от которой её стало лихорадить. Впрочем, он так же быстро убрал ладонь, оставляя Олесе ощущение, что ей просто показалось.

– Но когда она обернулась, никого не увидела… – закончила она хрипловатым голосом.

– Да. Спасибо за этот разговор, моя Леди.

– А продолжение?

Олеся выдохнула эти два слова прежде, чем успела подумать. Если Джек давал ей понять, что на этом хочет закончить беседу, самым верным было не надоедать ему и просто покинуть тёмную комнату, чтобы вернуться сюда вновь, когда Джек её позовёт.

– Мы обязательно продолжим позже.

Он поднялся из кресла и отошёл к двери, которая приоткрылась с неясным шорохом, и прежде, чем Джек ушёл, Олеся услышала то, что он уже произносил при их первом знакомстве:

– До встречи.

Первая встреча с отцом и сестрой после того, как Олеся переехала к Джеку, состоялась через пару дней. Когда она попала в тот мир, в котором жила последние несколько лет, заметно протрезвела. Это в доме незнакомца она чувствовала себя так, словно в сказке. Опьянённая и заинтригованная, живущая в другом мире. Реальность же была… иной.

Олеся, купая Любу, думала о том, что станет делать, если Джек скажет ей, что больше не нуждается в её услугах. Нет, к этому не было никаких предпосылок, тем более, что и встреча в тёмной комнате, не считая той, с которой началось их с Джеком знакомство, была всего одна. Но ведь могла она мысленно прикинуть, что почувствует, если ей скажут, что на этом всё окончится?

Даже сейчас, несмотря на краткость и редкость их встреч, она испытала бы только разочарование и досаду. Что же будет, когда она привяжется к Джеку ещё больше?

– Я записал Любашу на курс массажа. Взял денег у Михалыча. В долг, – сообщил папа, когда они вдвоём переодели Любу в пижаму после ванны.

– Я отдам сразу, как только мне заплатят на новом месте. Думаю, перекроем сразу всю сумму.

– Тебе там нравится?

Олеся посмотрела на отца. Как часто она испытывала бессильную злость на судьбу, которая раньше срока сделала из него совсем другого человека. И как часто была горда тем, что он не бросил Любу, не сдал в интернат, где она непременно бы погибла. Могла ли Олеся сейчас поделиться с ним тем, что её тревожило? Она знала однозначно – нет. Не потому что отец не понял бы, а потому что это стало бы тем новым ворохом переживаний, которые лишь сильнее бы заставили его переживать.

– Нравится. Ко мне там очень хорошо относятся.

– Ты уже завтра обратно?

– Да. Рано утром. И как только мне заплатят первую часть, я сразу привезу деньги вам с Любой.

Она чмокнула отца в щёку и уточнила:

– Справишься сам? Я бы хотела ещё с Инной встретиться сегодня.

– Так поздно?

– Ещё только восемь вечера. Успею к десяти обратно и поболтаем на кухне, идёт? – улыбнулась она и когда увидела, что Любаша засыпает, шепнула: – Ты тоже отдохни, пока малая дрыхнет.

– Хорошо, – так же тихо ответил отец. – Беги.

С Инной Олеся решила встретиться не просто так. Это был тот единственный человек, который мог хоть отчасти пролить свет на личность Чёрного Джека. И хотя Олеся сомневалась, что Инна вот так вот сходу захочет раскрыть все карты, надеялась на то, что удастся вызнать хоть немного.

– Привет! – выдохнула Инна, приземляясь напротив неё. – Ты меня прям ошарашила сегодня.

– Чем? – вскинула брови Олеся.

– Я думала, ты работаешь.

– Работаю. Но не в рабстве же. – Она улыбнулась, надеясь, что Инна воспримет их разговор именно в таком ключе – спокойном и без напряжения.

– Ну, я этого не имела ввиду.

Инна быстро пробежала глазами меню, и Олеся, вглядываясь в лицо подруги, поняла, что та заметно нервничает.

– Я вообще тебя не просто так позвала, – начала она издалека, когда официант принял заказ. – Хотела расспросить, откуда ты знаешь… того, у кого я работаю.

Инна вскинула голову и внимательно посмотрела на Олесю, будто решала в уме, стоит ли и дальше продолжать разговор или лучше перевести всё в иное русло.

– Я же сказала, что лично его не знаю. Прохоров сказал мне, попросил помочь найти кандидатку.

– И ты сразу подумала обо мне? Сама не пробовалась?

– С ума сошла? У меня ребёнок маленький, куда мне это место?

– А у меня Люба.

– Вот именно. И тебе нужны деньги.

С этим Олеся спорить не собиралась. Ей действительно очень нужны были деньги, и при любых других обстоятельствах она была бы только благодарна Инне и не стала бы терзать её вопросами, но не сейчас.

– Значит, о моём работодателе ты ничего не знаешь?

– А что-то не так?

– Нет, всё так. – Олеся закусила нижнюю губу. А что если эта её попытка выяснить больше о Джеке, дойдёт до его слуха? Будет ли он зол? Вероятнее всего, да. – Просто я заинтригована.

– Всё, что я знаю, что он, кажется, урод. Ну, в смысле, изуродован. Не знаю, почему и как это случилось. Больше – не знаю ничего, клянусь.

Инна подняла обе руки вверх, словно капитулировала перед любопытством Олеси, и последняя, сделав глубокий вдох и уткнувшись в порцию латте, которую поставил перед ней официант, кивнула:

– Хорошо, я поняла. Значит, будем работать с тем, что есть.

***

Два дня.

Два дня, в течение которых не говорил с ней. Два дня добровольного отречения от того, к чему так долго шел. Два дня… передышки, необходимой в первую очередь ему самому.

Казалось, он продумал все до мельчайших деталей. Без права на сбой, без вероятности какой-либо ошибки. И вот всего лишь один вечер с ней – и стало ясно: он не учел самого главного. Он не рассчитывал, что она станет вызывать в нем эмоции, которым не было места – ни в его душе, ни в его жизни, ни в его планах.

Дурное предчувствие, что все задуманное может обернуться против него самого, упрямой занозой засело внутри. Ему пришлось напомнить себе о том, для чего эта женщина на самом деле здесь. Ему потребовалось два дня, чтобы стряхнуть с себя дурман, рождённый слиянием темноты и их голосов. А ещё – сказкой, которую он сам затеял и в которой сам же рисковал запутаться.

Были ли в рассказе Его Леди те полутона и намеки, что померещились ему тогда? Или все это – лишь иллюзия, возникшая под действием того момента, когда между ними словно бы протянулись связующие нити? И не допустил ли он ошибки, позволив ей эти два дня побыть без него? Возможно, стоило действовать активнее, не давая ей времени на то, чтобы очнуться?