Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 8 из 12

Но молодость и красота уходят, страсти остывают, и вот однажды Семирамида ощутила, что очень устала и хочет вернуться домой. Увы, ее ждало большое разочарование: ее сын Ниний, пользуясь долгим отсутствием матери, объявил себя царем. Он не желал делиться властью и подослал к Семирамиде убийц. По легенде, ей удалось избегнуть смерти. Осознав, что ее земные дела закончены, Семирамида передала власть сыну, а сама, обратившись в голубку, вылетела в окно и исчезла.

Последняя царица Египта — Клеопатра

Закат Египта тоже связан с женским именем. Клеопатра VII Филопатор — последняя царица династии Птолемеев. Более двадцати лет она правила Египтом. Оба ее брата, которых звали одинаково Птолемеями, были ее соправителями и мужьями.

В отличие от большинства женщин династии Птолемеев, Клеопатра была хорошо образована, она говорила на нескольких языках, в том числе и на латыни. После смерти отца она заняла престол совместно со своим братом и одновременно супругом. Ей было 18, мужу-брату — 9 лет.

Три года спустя в Египет прибыл Цезарь в погоне за своим противником — потерпевшим поражение Помпеем. Мальчик-фараон, желая подольститься к Цезарю, послал к Помпею убийц. Но злодеяние вызвало не благодарность, а гнев Цезаря: египтяне посмели покуситься на римского консула!

Юная и привлекательная Клеопатра быстро сообразила, что гнев римлянина по отношению к ее брату может быть лично для нее выгоден. Она объявила, что хочет отправить Цезарю подарки — хрупкую дорогую посуду, завернутую в ценный ковер. На самом же деле настоящим подарком была сама Клеопатра: юная стройная царица легко спряталась внутри ковра и слуги ничего не заметили. Так она сумела пробраться в покои Цезаря и стала его любовницей. Вскоре благодаря его поддержке она фактически стала правительницей Египта при протекторате Рима. Год спустя у нее родился сын, походивший на Гая Юлия Цезаря лицом и осанкой.

Положение царицы было устойчивым вплоть до убийства Цезаря. Она сумела выстоять во время междоусобиц, охвативших Рим после этого трагического события, и стала «последней напастью» для Марка Антония — консула, полководца и ближайшего соратника Цезаря. По мнению древних историков, она привела в неистовое волнение многие страсти, до той поры скрытые и недвижимые.

Поразительно, но Марк Антоний прославился не благодаря своим достоинствам политика, а скорее благодаря недостаткам. «Простак и тяжелодум» — так называет его Плутарх. Гедонизм Антония, любовь к роскоши, недальновидность вкупе с безудержной смелостью заставили его звезду вспыхнуть ярко и так же быстро закатиться. После гибели Гая Юлия Цезаря при разделе империи ему достались страны Азии и Африки, нравы жителей которых вполне отвечали его потребностям.

Плутарх:

«Когда… Антоний переправился в Азию и впервые ощутил вкус тамошних богатств, когда двери его стали осаждать цари, а царицы наперебой старались снискать его благосклонность богатыми дарами и собственной красотою, он отдался во власть прежних страстей… наслаждаясь миром и безмятежным покоем…»

Антоний явился в Египет совсем не как друг. Римский триумвир отправил к Клеопатре гонца с приказом явиться к нему и дать ответ на обвинения, которые против нее возводились: мол, во время войны царица помогла убийцам Цезаря деньгами. Увидев Клеопатру и познакомившись с ней поближе, гонец сообразил, что такой женщине Антоний ничего дурного не сделает, и принялся убеждать египтянку спокойно ехать к Антонию, «убранством себя изукрасив», и ничего не бояться.

Клеопатра последовала его совету, рассчитывая, что раз даже молодой и неопытной она сумела обольстить Цезаря, то теперь-то, когда ее красота и ум в полном расцвете, она легко сумеет справиться с Антонием. Приготовив щедрые дары, взяв много денег, роскошные наряды и украшения (но главные надежды возлагая на свою прелесть и женские чары), она пустилась в путь.

Плутарх:

«Клеопатра… поплыла… на ладье с вызолоченной кормою, пурпурными парусами и посеребренными веслами, которые двигались под напев флейты, стройно сочетавшийся со свистом свирелей и бряцанием кифар. Царица покоилась под расшитою золотом сенью в уборе Афродиты, какою изображают ее живописцы, а по обе стороны ложа стояли мальчики с опахалами — будто эроты на картинах. Подобным же образом и самые красивые рабыни были переодеты нереидами и харитами и стояли кто у кормовых весел, кто у канатов. Дивные благовония восходили из бесчисленных курильниц и растекались по берегам».

Повсюду разнеслась молва, что сама Афродита шествует навстречу Дионису. Антоний послал Клеопатре приглашение к обеду. Царица настойчиво просила его самого прийти к ней. Желая сразу же показать ей свою обходительность и доброжелательность, Антоний исполнил ее волю. «Пышность убранства, которую он увидел, не поддается описанию, но всего более его поразило обилие огней. Они сверкали и лили свой блеск отовсюду и так затейливо соединялись и сплетались в прямоугольники и круги, что трудно было оторвать взгляд или представить себе зрелище прекраснее».

На другой день Антоний принимал египтянку и приложил все усилия к тому, чтобы превзойти ее роскошью и изысканностью, но быстро признал себя побежденным, первым принялся насмехаться над убожеством и отсутствием вкуса, царившими в его пиршественной зале. Угадав в Антонии по его шуткам грубого и пошлого солдафона, Клеопатра и сама заговорила в подобном же тоне — смело и безо всякого стеснения.

Какой была Клеопатра? Почти все биографы согласны, что она не обладала некой выдающейся красотой, хотя и была интересной женщиной. Египетская царица брала умом, обхождением и «редкою убедительностью речей, огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении». Она была прекрасным психологом и чувствовала собеседника. «Самые звуки ее голоса ласкали и радовали слух, а язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад, на любое наречие». При ее прекрасном образовании и знании языков она умела поддержать разговор.

Антоний был увлечен до такой степени, что позволил Клеопатре увезти себя в Александрию и повел там жизнь мальчишки-бездельника. Составился своего рода союз, который они звали «Союзом неподражаемых», и, что ни день, они задавали друг другу пиры, проматывая баснословные деньги и совершенно забыв про брошенную в Риме супругу Антония.

Рассказал Плутарх:

«Врач Филот, родом из Амфпссы, рассказывал моему деду Ламприю, что как раз в ту пору он изучал медицину в Александрии и познакомился с одним из поваров царицы, который уговорил его поглядеть, с какою роскошью готовится у них обед. Его привели на кухню, и среди прочего изобилия он увидел восемь кабанов, которых зажарили разом, и удивился многолюдности предстоящего пира. Его знакомец засмеялся и ответил: „Гостей будет немного, человек двенадцать, но каждое блюдо надо подавать в тот миг; когда оно вкуснее всего, а пропустить этот миг проще простого. Ведь Антоний может потребовать обед и сразу, а случается, и отложит ненадолго — прикажет принести сперва кубок или увлечется разговором и не захочет его прервать. Выходит, — закончил повар, — готовится не один, а много обедов, потому что время никак не угадаешь“».

Этот же Филот как-то раз, обедая со старшим сыном Антония, сумел остроумно пошутить. В качестве награды за шутку мальчик подарил ему все убранство стола, на котором были кубки и приборы из чистого серебра.

Филот горячо благодарил, но был далек от мысли, что такому юному мальчику дано право делать столь дорогие подарки. Однако на следующий день раб принес ему корзину с этими кубками. Филот стал было отказываться и боялся оставить кубки у себя, но раб ему сказал: «Чего ты трусишь, дурак? Не знаешь разве, кто тебе это посылает? Сын Антония, а он может подарить и золотых кубков столько же! Но лучше послушайся меня и отдай нам все это обратно, а взамен возьми деньги, а то как бы отец не хватился какой-нибудь из вещей — ведь среди них есть старинные и тонкой работы».