Страница 34 из 50
Вот только до Ксении в этот день он так и не дошёл. Стоило только Михаилу направится в женскую часть дворца, как в одном из коридоров его перехватила сладкая парочка аристократов по "важнейшему государственному делу" и упросила уделить им всего лишь полчаса его драгоценного времени. Так упрашивали, что отказаться фактически было нельзя, и пришлось вместе с ними вернуться в его Приемную. Эти двое были и ранее ему неприятны, и, как выяснилось, и дело, с которым они пришли, также попахивало весьма скверно.
- Ваше Императорское Величество, - разливался соловьем граф, - свет, да и все дворянское общество донельзя обеспокоено новациями, которые уже введены новым законом и те, которые судя по всему готовятся в Министерстве земледелия и прочих ведомствах, ведущих сейчас работу над новыми уложениями по крестьянскому вопросу и по переселению черни в Сибирские земли. А некие обещания, кои вы изволили дать жидам через их представителей в банковском секторе, и кои разрабатывает Специальная комиссия, общество просто пугают. Некоторые сенаторы уже в открытую говорят, что Сибирью скоро может быть отдана на откуп Ротшильдам и ихним ... эмм... капиталам. Ваше Императорское Величество, вы только взгляните, кто торгует русским хлебом, кто наживает капиталы на банковских операциях...
И так еще минут десять граф элегантно смешивал с грязью его экономическую политику, пока Михаилу это не надоело. Император хлопнул ладонью по колену:
- Достаточно, граф! Я вас понял, а теперь послушайте внимательно меня и передайте особо впечатлённой нелепыми слухами общественности. Причём я назначаю вас граф, и вас, князь, ответственными за то, что мои слова будут доведены точно и без всяких домысливаний с чьей либо стороны...
- Но Ваше Императорское Величество! Мы...
- Не перебивайте, князь! Или вам уже нельзя поручить передать мои слова такими, какими они будут произнесены? - возвысил голос Михаил.
Князь заткнулся и отвел глаза. А Император продолжил:
- Итак. По крестьянству. Заниматься шатанием и бродяжничеством крестьянину некогда. Ему нужно кормить семью. Вот только крошечные крестьянские наделы давно уже не позволяют крестьянину прокормиться, и он вынужден идти в батраки или заниматься отхожими промыслом. До некоторых пор крупным землевладельцам это было выгодно. Всегда можно нанять сколько угодно крестьян за копейки, и они сделают любую работу. А поскольку земли на всех не хватает, то она растёт в цене. Как она сама, так и цена её аренды. А через это вроде как землевладельцу и беспокоиться нечего. Знай, барыши подсчитывай. Да и некогда этим заниматься. - Михаил усмехнулся, - На то управляющий есть. А у помещиков дела по важнее имеются. Вот только пора такого благоденствия уже закончилась. В деревне расплодилось столько мужика, что как только случается неурожай, а то и не дай Бог голод, так кормить бедолаг приходится всем миром. И больше всего государству. Казна то поди не оскуднеет. Так? А в крайнем случае можно займ за границей взять. Вот только, уважаемые, мужик - это не безотказный сельскохозяйственный инструмент. Он, конечно, терпелив, но ведь и за дубье взяться может. Или усадьбу разграбить и подпалить. А ежели вожди у бунта появятся, то мало уже никому не покажется. Армией бунты подавлять? Ну так армия у нас из таких же мужиков состоит, как и те, которых они усмирять будут должны. Офицеры у нас, конечно, дворяне, но мало их. А казаков на всю Россию уже не хватит. И что делать то будем, если полыхнет русский бунт, бессмысленный и беспощадный? И ответственным за это непотребство естественно назначат Императора, ибо не досмотрел и пошёл на поводу не у тех, у кого должен был. То есть вот у вас, граф, и у вас, князь, и у всех, кто с вами вместе обеспокоен. У нас, господа, население на селе растёт быстрее, чем его успевают переселять в Сибирь и быстрее, чем оно переселяется из деревни в город.
Император обвел взглядом собеседников, остановил глаза на князе и спросил:
- Вот вы, князь, вроде бы не слишком одобряете переселение крестьян и евреев в Сибирь. Так?
- Не совсем так, Ваше Императорское Величество. Я считаю, что переселению подлежат только бывшие государственные крестьяне и ...
- Позвольте, князь! У бывших государственных и земли побольше, чем у бывших поместных. Знаете, я ведь тоже как бы крупный землевладелец. И Великие князья тако же. Земли наши в большинстве своём лежат за Уралом. Земли там много, а мужиков мало. Огромные территории лежат впусте. А оттого ценятся баснословно дешево. Отказывая крестьянам в праве переселения в Сибирь, вы, князь, отказываете мне и другим Великим князьям в праве на получение достойного дохода с имеющихся у Нас земель. А это как минимум неуважение к правящей Династии и ко мне, как вашему монарху лично...
От такого пассажа князь чуть не поперхнулся, потому что с подобного ракурса он переселение мужика в Сибирь просто не рассматривал. А обвинение в неуважении к Высочайшей Особе грозило как минимум высылкой из Столицы.
- Ваше Императорское Величество! - первым нашёлся граф, - ничего такого у нас и в мыслях не было. Ваша риторика просто восхитительна и поставила в тупик князя так, что он и сказать ничего не может, хотя все знают, что наши фамилии всегда были верными слугами самодержавия. В каждом деле имеются ньансы и ...
- И если вы не возражаете, то я продолжу свою мысль, - оборвал графа Император. - Когда я говорил о бедности крестьянства и некоторой вероятности волнений, я скорее преуменьшал данную угрозу, чем её преувеличивал. А потому, как Самодержец, Я обязан всячески бороться с имеющимися в Империи угрозами во благо мои подданных, порой даже и против их воли, коль скоро они сами не осознают потенциальной опасности. И все мои действия по переселению направлены во благо ВСЕХ моих поданных. В конце концов я ещё долго могу вам рассказывать причины, по которым я действую именно таким образом, а не иначе. Но, боюсь, что мои объяснения могут дойти до беспокоящейся общественности в несколько искаженном виде, если их будет много. Я лучше укажу собственной Канцелярии, чтобы она подробно написала и опубликовала мотивационную составляющую проводимых решений. Пусть даже данная статья в газете будет излагать не все моменты так откровенно, как это возможно, по понятным причинам.
Михаил провёл рукой по волосам и продолжил.
- Что касается переселения евреев, то переселяться в Сибирь они будут за собственный счёт с небольшой помощью от казны и по собственному желанию. Но не все, а только та часть, которая является рабочими заводов, шахт и прочих предприятий, а также мещане, занимающиеся собственным мелким делом - сапожники, скорняки, парихмахеры, мелкие лавочники, портные и так далее. Повторяю! Только такие категории еврейского населения. При увеличении населения в Сибири эти люди там не только не помешают, но и скорее всего будут востребованы. Если же с этим населением проникнет и некоторая часть смутьянов из западных пределов Империи... Чтож, Сибирь большая, смутьянов всегда можно будет принудительно переселить несколько севернее. Причём это будет даже дешевле, чем везти их из западных губерний. Говорят, на севере Сибири местами тоже есть немалый спрос на рабочие руки. А то, что труд этот будет проходить под вооруженной охраной, то это личное дело каждого, как он собирается жить в будущем. Думается, господа, вы все же сможете донести озвученное мной до заинтересованных особ правильно и без искажений. Для всех законопослушных воля, а для прочих - неволя. И никто не неволит становится преступником.
- А что касается экспорта зерна или банков, то ваши заявления у меня вызывают большое недоумение. И вы, граф, и вы, князь, не только владельцы обширных земель, но и владельцы немалых капиталов. И вместо того, чтобы жаловаться на то, что весь русский экспорт захвачен жидами и иностранцами, вы вполне могли бы заняться столь прибыльным делом, как экспорт зерна. Или экспорт льна. Или учреждением в компании единомышленников банка на паях для организации или финансирования нашего экспорта. Это вот я, как Император, лично не могу заниматься коммерцией, а вы это вполне можете. А если делом заниматься неохота или по каким-то причинам вдруг титул не позволяет, то и не стоит плакаться о том, кто и что захватил. Британские лорды и пэры коммерцией не гнушаются, германское юнкерство это за грех не считает, как и французские аристократы. Так может дело в нас самих?