Всё имеет свою цену

Снежок, неожиданно брошенный Элрохиром, попал ей по макушке и обсыпал с ног до головы. Эсмерленд опустила подбитый мехом капюшон и тряхнула влажными от растаявшего снега кудрями. Вдруг ей стало жарко, и странное ощущение разлилось по телу. Она обернулась и посмотрела на окна и балконы дворца, но те, как и прежде, были пусты. Эсмерленд почувствовала головокружение и немного покачнулась. Подоспевший сын Элронда подскочил к ней и нежно взял за руку.

— Все нормально? — обеспокоенно спросил он.

— Да, я просто устала и промокла.

— Я тебя провожу.

— Не нужно, — сказала она высвобождая свою руку. — Я хочу пройтись в одиночестве, — смягчила отказ Эсмерленд и пошла в сторону лестницы.

В последнее время её тяготило присутствие Элрохира. Сначала она с благодарностью принимала его заботу, но, поняв истинную природу его чувств, Эсмерленд начала испытывать неловкость, а иногда и вовсе раздражение. Его внимание казалось чрезмерным, а присутствие — навязчивым. Она понимала, что, возможно, это всё лишь ее фантазии, и Элрохир просто проявляет участие, но когда они оставались одни, она постоянно боялась, что он заговорит о чувствах. Да и уезжать с братом и Арагорном на север он больше не торопился, все чаще оставаясь в Ривенделле. Эсмерленд улыбнулась и подумала, что в беременности есть еще один большой плюс. Можно всегда ссылаться на перепады настроения и женские причуды, и тебя сразу же оставляют в покое и не достают расспросами.

Король Трандуил стоял возле окна и смотрел на стоящую спиной девушку. Они с лордом Элрондом едва успели поздороваться, как знакомый смех привлек его к окну. Она стряхивала снег с темных волос, а за подбитым мехом плащом нельзя было толком рассмотреть ее фигуру, но казалось, что ничего особо не изменилось. Владыка заметил секундное колебание Эсмерленд и легкий поворот головы к окнам дворца. Он отошел в глубь комнаты, не желая сейчас выдавать свое присутствие. Когда Его Величество снова встал на прежнее место, она уже покинула двор.

— Я хочу поговорить с ней, — произнес Трандуил, обращаясь к Элронду.

— Я думаю, тебя не нужно провожать в её комнату, — с легким упреком ответил хозяин Ривенделла. Сейчас он конечно знал, что их отношения были добрачными и зародились под крышей его дома, и нельзя сказать, что это знание его радовало.

Лесной владыка только чуть приподнял бровь на замечание благородного эльфа и, не сказав ни слова, удалился. Он действительно хорошо помнил, где находится спальня Эсмерленд.

***

Эсмерленд вошла в комнату и сбросила тяжелый плащ. Практически все её вещи были перевезены в приготовленные для неё покои в восточном крыле, но она почему-то не торопилась туда переезжать. В этой небольшой комнате она жила с рождения. Столько воспоминаний связанно с каждым предметом обстановки, с каждой мелочью. Столько смеха и радости, слез и отчаяния она испытала в этих стенах. Здесь зародилась её великая любовь к великому королю. Завтра! Завтра она покинет эту комнату, а воспоминания она заберет с собой и навсегда сохранит в своем сердце.

Будущая мать скинула отяжелевшее от промокшего подола платье и накинула на плечи бархатный халат. Она немного замерзла и желала поскорее окунуться в теплую воду, ожидавшую ее в купальне, но планы Эсмерленд были разрушены коротким стуком в дверь. Не дожидаясь ответа хозяйки комнаты, дверь распахнулась, повергая её в шок.

— Трандуил… — только и сорвалось имя с бледных губ.

Владыка стремительно подхватил оседающую на пол деву и осторожно уложил в кровать. Он вышел в коридор и приказал проходящей мимо эльфийке привести лекаря.

— Все в порядке, Ваше Величество, это легкий обморок, в её состоянии такое случается. Она скоро придет в себя, — произнесла лекарь и, поклонившись, вышла.

Трандуил остался сидеть возле постели Эсмерленд, согревая её маленькую ладонь в своей. Пока она находилась в забытьи, король рассматривал привлекательное лицо Эсмерленд. Бледность, вызванная его появлением, сменилась легким румянцем, а пушистые ресницы веером покоились на светлой коже. Милорд опустил взгляд ниже, на выступающий живот, и испытал прилив всепоглощающей нежности к женщине, собиравшейся подарить ему ребенка.

Эсмерленд открыла глаза и наткнулась на взгляд пронзительных голубых глаз.

— И когда ты собиралась мне сказать? — невозмутимо спросил владыка.

<tab>Она раздраженно выдернула руку и честно призналась:

— Никогда.

— Почему?

— Я… я узнала уже после отъезда, — соврала она, опуская глаза.

<tab>Трандуил легонько коснулся её подбородка и приподнял его, встречаясь с её глазами.

— Эсмерленд, не лги мне, — заглядывая ей прямо в душу, произнес король.

— Разве сейчас это имеет значение? Ты знаешь, но что ты будешь делать с этим?

— Это мой ребенок, и я имею на него все права.

<tab>Разговора о правах Эсмерленд боялась больше всего. Осознание, что она родит не просто младенца, а отпрыска королевской семьи, давило на неё с каждым днем все сильнее и сильнее.

— Ты вычеркнул меня из своей жизни, так чего ты теперь хочешь?

— Значит, ты винишь меня во всем произошедшем, — констатировал владыка.

— Я никого не виню. Просто, я не понимаю твоих намерений.

— Ты боишься меня? Неужели думаешь, что я способен отнять у матери дитя? — с грустью спросил Трандуил.

Эсмерленд впервые за весь разговор внимательно посмотрела на мужчину, сидящего рядом. С чего она вообще взяла, что он может это сделать, почему так боялась встречи с ним? За последнее время она испытала много боли и разочарования, может быть, поэтому. Но ведь это был Трандуил — мужчина, за которого она вышла замуж, которого безумно любила и которому безгранично доверяла. И ответ на его вопрос пришел сам собой.

— Нет, не думаю, — искренне ответила она.

<tab>Милорд слегка приподнял уголки губ в подобии улыбки и посмотрел на живот будущей матери.

— Можно? — протягивая руку к нему, спросил король.

Эсмерленд только кивнула и замерла в ожидании. Трандуил ближе придвинулся к ней и положил руку на большой живот. Королевская рука была теплой, а касание нежным. Легкий толчок — и его ладонь почувствовала ответное прикосновение изнутри. Он склонил голову, как будто надеялся расслышать, что же там, внутри, происходит. Трандуил сделал глубокий вдох, и в нос ударил знакомый аромат гардении, незримо окутывающий свою госпожу. Такой же сладкий и дерзкий, как и его хозяйка, он опьянял Трандуила так, как не одно, даже самое крепкое вино. Король поднял голову и посмотрел на губы Эсмерленд, находящиеся в опасной близости от него.

«Может быть, в последний раз…» — он не додумал эту мысль до конца, как его уста преодолели разделявшее их расстояние.

Эсмерленд от неожиданности покорно раскрыла губы, но, не успев осознать происходящее, она осталась одна сидеть на кровати, а владыка уже стоял в нескольких метрах от нее, напряженно сжав челюсть.

Эсмерленд закрыла лицо руками, скрывая одинокую слезу скатившуюся по её щеке.

— Ну, зачем ты приехал? — в сердцах воскликнула она.

Трандуил уже погасил импульс, зародившейся в нем, и со спокойствием посмотрел на Эсмерленд.

— Уезжай, — устало откинувшись на подушки, произнесла Эсмерленд. — Когда ребенок родится, я сообщу тебе.

Когда за королем закрылась дверь, Эсмерленд, упорно смотревшая в стену, повернула голову. Она не была готова к этой встрече и сейчас чувствовала себя разбитой и потерянной. Стерев не прошенные слезы, она тяжело поднялась, собираясь умыться.

Острая боль, так неожиданно пронзившая поясницу, скрутила её пополам, а по ногам потекла теплая прозрачная жидкость. Крик, вырвавшийся из её горла и больше походивший на рёв животного, разнесся по всему коридору.

— Госпожа, что с вами? — обеспокоенно спросила вбежавшая на крик эллет.

— Найди Галандиль и быстро приведи её, — эльфийка замешкалась, она боялась оставлять Эсмерленд одну. — Ну, что ты стоишь, бегом! — повторила она, почувствовав еще один приступ боли.