Страница 7 из 15
От моей доброжелательности девочки опешили.
— Х-хорошо, — ответила старшая, немного напряжённо глядя на меня. Кажется, Ирида говорила, что её зовут Адель, а младшую Сисиль.
— Я рада, — улыбнулась им. — Я немного освоюсь, и будем вместе выезжать гулять.
Сёстры переглянулись, как будто не веря своим ушам.
— Ты же нас ненавидишь, — простодушно произнесла девочка.
— Кто вам это сказал? Я долго не была дома, и вас почти не знаю, чтобы испытывать такие чувства. Зато теперь у нас есть время познакомиться.
— Зачем? Ты скоро выйдешь замуж и навсегда уедешь.
— Мы же сёстры. Даже если я уеду, сёстрами мы быть не перестанем.
Девочки опять переглянулись, младшая ожидала решения старшей сестры. Наверное, Анника их не жаловала и те привыкли не попадаться ей на глаза. В доме, если мы случайно и сталкивались, они спешили убраться с моего пути или убежать. Я же была настолько загружена всеми занятиями, что мне было не до знакомства с ними.
— Я стану наследницей Гортриджа! — задрав подбородок, с вызовом сообщила Адель.
— А я женой аррха Коурстена. Как старшая сестра, я стану выше по положению, и не против, что мой титул перейдёт к тебе. Ты повзрослеешь, и если титул твоего жениха будет выше, тебе тоже придётся передать Гортридж сестре. Ты же не будешь её за это ненавидеть?
Мои слова смутили Адель. Кажется, она только-только стала проникаться мыслью, что станет наследницей и не готова расстаться с титулом.
— Вы почему так рано? — спросил мой конюх грумов.
— Видели чужаков неподалёку. Надо сказать, чтобы проверили, кто такие.
Я навострила уши, но на этом разговор закончился. Девочки поспешили проехать, а я продолжила урок.
Моё общение с сёстрами не осталось без внимания. Уже за ужином отец Анники поинтересовался, что мне надо от сестёр. В желание познакомиться поближе он не поверил.
— Если ты им хоть чем-то навредишь… — с угрозой произнёс он.
— С детьми не воюю!
— Раньше тебя это не останавливало.
— Я причинила им какой-то вред? — напряглась я. Поверить не могла, что Анника в своей обиде зашла настолько далеко.
— Нет, но весь дом слышал, как ты кричала, что их ненавидишь.
— Я не помню этого, но… Может, во мне говорила обида, что они знали все эти годы отца, а я нет?
Мачеха в разговор не вмешивалась, но после моих слов бросила в мою сторону острый взгляд.
— Ты сама виновата в этом. Своим возмутительным поведением и скверным характером оттолкнула от себя.
— Разве? Но сейчас я не помню о прошлых разногласиях, никого не оскорбляю, но вы даже не сделали попытки просто со мной поговорить, узнать меня. Вас интересуют лишь мои успехи в учёбе.
— Вижу, несмотря на потерю памяти, скверный характер остался при тебе, и ты смеешь бросать упрёки отцу.
— Прошу меня простить, если своими словами создала неверное впечатление. Я просто хотела наладить наше общение. Что плохого в желании узнать лучше отца и сестёр? Я ведь ваша дочь и член семьи.
— Твои поступки в прошлом заставляют настороженно относиться к тебе. Раньше ты ценила Гортридж сильнее семейных уз.
— Не буду спорить. Но сейчас он для меня понятие абстрактное. Я не привязана памятью к груде камней. Не помню ничего, что было мне дорого. И просто хочу познакомиться ближе с родными по крови людьми. Я скоро выйду замуж и уеду. Вы хотите, чтобы на этом мы прервали наше общение? Чтобы при встрече в обществе вели себя как чужие люди?
Мои слова заставили их задуматься. Кажется, отец Анники так далеко не заглядывал, мечтая как можно скорее избавиться от строптивой дочери. Но ведь я займу высокое положение в обществе и такими связями не пренебрегают.
— Так и будет, ведь вы не даёте мне шанса лучше себя узнать и заново сблизиться. С потерей памяти во мне не осталось прошлых обид, но нет и привязанностей, — на этом я решила остановиться и больше не давить. Отложив столовые приборы, произнесла: — Благодарю за ужин. Вы позволите мне удалиться к себе?
Отец Анники кивнул, отпуская. А на следующий день во время прогулки верхом вокруг дома меня уже сопровождали сёстры.
Забавные девочки. Вначале держались настороженно, но постепенно расслабились в моём обществе. Адель всеми силами изображала, что уже взрослая и немного важничала. Сисиль же была ещё сущим ребёнком. Будь моя воля, ни за что бы не пустила её в таком юном возрасте на лошадь, но в седле своего пони она держалась лучше меня.
Мы немного сблизились, общаясь. Девочки тянулись к старшей сестре. Теперь уже они забегали за мной по утрам, и мы вместе шли в конюшню. Остальной день у меня был расписан под завязку, и мы практически не виделись. Но при встречах в коридорах от меня шарахаться уже перестали. Теперь мы чинно раскланивались и желали друг другу хорошего дня.
Однажды утром во время верховой прогулки к нам присоединилась Элизабет, эффектно гарцуя на вороном жеребце. Девочки с восхищением смотрели на мать в красной амазонке.
— А ты уже неплохо держишься в седле, — сделала мне комплимент. — Давай прогуляемся. Оставьте нас. Мы проедем немного вперёд, — сказала грумам.
— Но господин приказал далеко не удаляться от дома, — заикнулся один из нашего сопровождения.
— Мы будем на виду. К тому же Аннике нужна практика.
Мачеха пришпорила коня, и мне ничего не оставалось, как последовать за ней, пустив Луну галопом. Если бы не понимание того, что она это делает с целью остаться со мной наедине, никогда бы не понеслась следом. Всё же сидела я в седле ещё неуверенно, и её похвала была большим преувеличением, призванной показать наши хорошие отношения. Окружающим. Насчёт её истинного ко мне отношения я не обольщалась.
Никогда ещё не заезжала так далеко. Но крутить головой по сторонам не было времени, тратя все силы на то, чтобы удержаться в седле. До Элизабет, скачущей легко, как будто сроднившись с конём, мне было ещё далеко.
Наконец она его придержала и остановилась, разворачиваясь ко мне. На губах появилась презрительная улыбка, глядя на мои потуги. Она подождала, пока я её нагоню, удерживая коня, который нетерпеливо бил копытом. Пусть мы и удалились далеко ото всех, сейчас они превратились в точки, но для него этого было мало, и он не понимал, чего хозяйка медлит.
— Вижу, умение ездить верхом к тебе не вернулось. Но, может, ты и раньше была плохой наездницей, — встретили меня её слова.
— Вы хотели поговорить об моём умении ездить верхом? — парировала я.
— Нет. Что тебе надо от моих детей? Держись от них подальше! Если ты только им навредишь…
— Не нужно угроз! Я просто хочу познакомиться с сёстрами и зла им не желаю.
— Почему я должна тебе верить? Целитель сказал, что память может вернуться в любой момент. А может, она уже к тебе возвращается, и ты всем дурачишь голову?
— Я ничего не помню, но если бы та Анника хотела навредить девочкам, сделала бы сразу. Ведь у неё была ваша книга, — забросила пробный шар и он попал в цель.
— Что ты помнишь об этом? — изменилась она в лице.
— Ничего. Но у меня появилось много вопросов.
— С чего ты взяла, что я тебе отвечу?
— Потому что книга была ваша. Пусть я провела ритуал, но запретные знания хранились у вас.
— Ты ничего не докажешь!
— Я хочу лишь разобраться в том, что произошло. В наших общих интересах найти книгу до того, как её обнаружит кто-то другой. Уж с этим-то вы согласны? Как она выглядела? Размер, цвет обложки, — требовательно произнесла я.
— Тёмно синяя с серебряным тиснением. Небольшая, как записная книжка. Можно спрятать в карман, — ответила мачеха и потрясённо посмотрела на меня. Кажется, сама не верила, что это сказала. — Нет, это безумие! Тебе нельзя верить, — тряхнула она головой, как будто избавляясь от наваждения.
— Ладно, с этим разобрались, — не стала больше настаивать. Основные признаки узнала, а в поисках она мне не помощник. — Мне нужна ваша помощь.
— Ты с ума сошла? С чего мне тебе помогать?
— Девочки вырастут, их нужно будет вывозить в свет. А я буду занимать высокое положение в обществе, и смогу помочь найти им хорошие партии.