Страница 12 из 18
В межличностных отношениях людей с девиантным поведением по мере усиления девиации нарастают такие негативные тенденции как агрессивность и подозрительность. Во всех группах с девиациями показатели агрессивности и подозрительности (по соответствующим шкалам опросника Т. Лири) превышают аналогичный коэффициент группы нормы. В соответствие с литературными данными суммарное повышение баллов по данным характеристикам можно интерпретировать как повышение конфликтности личности в ситуациях межперсонального взаимодействия. Данную особенность мы обозначаем как оппозиционную предиспозицию личности с девиантным поведением. Это означает, что лица с девиантным поведением или внутренней склонностью к нему становятся в оппозицию к окружающим людям, проявляя такие качества как: общее недовольство жизнью, несогласие с существующими законами и правилами, недоверие к людям и ожидание угрозы с их стороны, защитная агрессия и агрессивное поведение.
Таким образом, девиантность как внутренняя готовность личности нарушать общепринятые нормы закономерно сопровождается внутренними и (или) межличностными конфликтами. В основе конфликтов лежат такие качества личности, как высокий уровень психофизического напряжения, подозрительность, низкая терпимость, ригидность, склонность к самооправданию при завышенных требованиях к окружающим людям, малопродуктивные и архаичные психологические защиты.
Исследование показало, что психологические защиты людей с девиантным поведением также имеют ряд отличительных особенностей.
При переходе от нормы к девиации, а также от легких к более тяжелым девиациям, наблюдается статистически значимое повышение уровня активности (напряженности) бессознательных защитных механизмов. Напряженность психологических защит рассчитывалась как сумма средних оценок по всем 8 шкалам опросника Плутчика и интерпретировалась как уровень остроты внутреннего конфликта и выраженности негативных аффектов. В целом, результаты теста психологических защит подтверждают факт эмоционально-регуляционной дестабилизации личности с девиантным поведением.
Наряду с ростом общего уровня напряженности защит отмечаются изменения в их структуре. При усилении девиантного поведения снижается удельный вес зрелых защит, таких как рационализация или компенсация. В то время как в норме доминирует рационализация/интеллектуализация; при девиациях преобладает проекция. Данный факт хорошо согласуется с предыдущими выводами о повышенной подозрительности и тревожности лиц с девиантным поведением, а также их сниженной способности признавать свою вину. Одновременно с этим в группах с девиантным поведением повышается удельный вес таких архаичных защит, как отрицание, замещение/смещенная агрессия, регрессия (возвращение к более ранним формам поведения).
Анализ биографии лиц с девиантным поведением, участвовавших в исследовании, в сочетании с использованием авторской методики субъективной оценки их значимых отношений привели к выводу о наличии ряда негативных тенденций в детско-родительских отношениях при девиациях.
Так, образ отца респондентов группы «нормы» имеет более позитивную эмоциональную окраску, чем в любой группе с девиантным поведением (различия статистически значимы). Напротив, в группах с девиациями регистрируются различные проявления дефицита положительного влияния отца.
Наибольший дефицит отцовского влияния наблюдается в группах с алкогольной зависимостью и криминальным поведением (следует подчеркнуть, что существует тесная связь между насильственной преступностью и алкогольной зависимостью – преступления нередко совершаются на почве бытового пьянства). В данных группах оценки равномерно снижены по всем шести функциям отцовского влияния: теплота, забота, близость, авторитет, поддержка, требовательность. Биографический метод подтверждает тот факт, что в этих двух группах самое большое количество лиц, выросших без отца вследствие его смерти или развода.
Общее эмоциональное отношение к матери ухудшается в группах с зависимым поведением. Различия в отношении к матери между группой нормы и группами с зависимым поведением статистически значимы. У зависимых лиц в целом отмечено снижение показателей субъективной оценки по всем шести функциям материнского влияния.
Отношение к матери у лиц с криминальным поведением, напротив, более позитивно, чем в норме. Следовательно, насильственная направленность личности сопровождается не только склонностью к самооправданию, но и инфантильной идеализацией образа матери.
Таким образом, были получены данные о нарушении значимых отношений с родителями во всех изучаемых группах с девиациями (Змановская Е. В., 2005):
• в группе с криминальным поведением доминирует дефицит позитивного отцовского влияния;
• в группе с наркотической зависимостью преобладают нарушения в материнском поведении в форме симбиотической связи, дефицита заботы, авторитета или требовательности;
• в группе лиц, злоупотребляющих алкоголем, отмечается общая неудовлетворенность отношениями с обоими родителями.
В целом, наблюдается снижение позитивного эмоционального отношения к родителям (в сумме) при усилении девиации. Проведенное исследование подтверждает психодинамическую гипотезу о том, что людей с девиантным поведением целесообразно рассматривать в контексте нарушенных объектных отношений как людей не довольных своими родителями, с раннего детства испытывающих дефицит позитивных отношений со значимыми фигурами [3].
Использование метода семантического дифференциала для самооценивания респондентов выявило тенденцию поляризации самооценки в группах с девиантным поведением.
В сравнении с «нормой» при зависимом поведении самооценка достоверно снижается, а при криминальном поведении, напротив, повышается несмотря (!) на совершенные тяжкие преступления. Данный факт можно интерпретировать как следствие повышения активности психологических защит при девиациях: отрицания удовлетворяющих аспектов личного бытия при зависимостях и проекции нежелательных качеств вовне при криминально-насильственном поведении.
В результате комплексного исследования были определены следующие общие свойства личности с девиантным поведением [2]:
1) социально-психологическая фрустрированность в форме повышенного недовольства жизнью в целом и ее отдельными аспектами;
2) оппозиционная направленность личности как результат изменений в ценностно-нормативном сознании;
3) высокая напряженность межличностных отношений, проявляющаяся как повышенная конфликтность, интолерантность и поляризация (существенное снижение или повышение) зависимости от других людей;
4) эмоционально-регуляционная дестабилизация вследствие доминирования негативных аффектов (тревоги, агрессии, депрессии), повышенной напряженности психологических защит и активизации архаичных защит;
5) инверсия отношений детской привязанности, проявляющаяся в форме снижения субъективной оценки родительских фигур и повышения неудовлетворенности ими;
6) нарушения самосознания в форме поляризации самооценки.
Корреляционный анализ показал, что в группе без девиантного поведения ориентация на выполнение социальных норм положительно и достоверно связана: 1) с комплексом интерперсональных тенденций, включающих лидерство, дружелюбие и альтруизм; 2) с общей положительной оценкой матери, восприятием ее как авторитетной и требовательной; 3) со средним уровнем самооценки.
В группах с девиантным поведением ориентация на выполнение социальных норм отрицательно коррелирует: 1) с подозрительностью и 2) с активностью архаичных защит (регрессии, агрессивной разрядки и проекции). Социальная фрустрация лиц с девиантным поведением сопряжена: 1) с агрессивностью и враждебностью; 2) с низким качеством отношений и с отцом, и с матерью; 3) с высоким уровнем активности архаичных защит.
В ходе регрессионного анализа устанавливалось влияние отношения к родителям на девиантное поведение личности. Выявлено, что ведущими психодинамическими факторами, вызывающими девиантное поведение, являются: 1) переживание дефицита материнского тепла; 2) восприятие матери как нетребовательной; 3) переживание дефицита поддержки (помощи в адаптации) со стороны обоих родителей; 4) переживание дефицита отцовской заботы; 5) низкий уровень отцовского авторитета.