Лестница на Небеса

Девушка лишь раздосадованно выдохнула. Она не была лично знакома с этой ангелессой и видела от силы её раза три. Алисия не была слишком замкнутой, хотя редко выходила из своего номера. А если и случалось такое, что она выходила, то смотрела в пол, словно боясь поднять на окружающих взгляд, голос был её тих, подобно шелесту листьев, и перекидывалась Алисия парочкой фраз в основном с Люцифером, казалось, она единственная, кто не боялся Дьявола или Гавриила. Эмили никогда не была в номере ангелессы. Ванесса пару раз рассказывала, как приносила ей заказ. Алисия не позволила обладательнице розовых волос зайти внутрь, но Нессе удалось как-то раз мельком увидеть увешанные картинами стены. Все рисунки показались Ванессе необычными: некоторые пестрели яркими красками, а на каких-то и вовсе были непонятные бесформенные пятна тёмных цветов.

— Куда ты? — спросил Гавриил, заметив, что Эмили резко куда-то направилась.

Но не успела девушка и рта раскрыть, как в коридоре поднялся шум и удивлённые вскрики.

— Чего это они там? — Бальт отбросил намыленную губку, которой усердно натирал бокалы, и пошёл следом за Гавриилом и Эмили. И то, что они там увидели, повергло их в неподдельный шок. — Задави меня карась… — только и смог выдавить блондин.

На лестнице, ведущей на верхние этажи сидела Алисия. Хотя эту женщину сложно было назвать Алисией, ведь настолько сильно она изменилась за три прошедших дня: рыжие длинные волосы, что ранее струились по её плечам подобно огненному водопаду, сейчас походили на птичье гнездо, голубые сияющие глаза выглядели тусклыми и потухшими, словно кто-то выключил весь свет, бледные руки подрагивали и она не переставала царапать свои ладони неровно отросшими ногтями. Девушка словно была сейчас не здесь, а где-то очень далеко, она не замечала, как Бальтазар положил свои ладони на её руки, как провёл пальцами по её ледяному лицу, замечая грязные сухие дорожки после слёз.

— Что же с ней сделали? — внезапно севшим голосом проговорила Ванесса. Обладательница розовых волос не могла признать в этом человеке ту прежнюю, живую художницу. Что могло сломать её? Что показал или сказал ей Чак? — Надо отвести её в комнату!

— Пошли, милая, давай, — Бальтазар и Кастиил осторожно помогли бедняжке подняться на дрожащие ноги. Алисия сначала тряпичной куклой повисла на мужских руках и лишь через несколько минут начала делать более уверенные шаги, словно она постепенно приходила в себя.

Ванесса открыла дверь номера и начала шустро расправлять кровать, чтобы Алисию усадили на постель. В голове Нессы всё время вставала картина практически мёртвых глаз рыжей, и её сердце сжималось до боли и желания уничтожить Чака. Девушка не могла понять, насколько нужно быть жестоким по отношению к собственным детям, которые не сделали ничего плохого. За исключением некоторых особо отвратительных личностей, разумеется. Куда уж без ложки дёгтя?

— Аккуратно, — говорил Бальт, помогая Касу усадить сестру в кровать. Та за всё время, пока они добирались до номера не сказала ни единого слова, даже не взглянула на них, будто никого рядом не было вовсе. — Милая, скажи хоть слово.

— Боюсь, она тебя не слышит, — Ванесса пощёлкала пальцами перед глазами Алисии. Никакой реакции.

— Может стоит оставить её одну? — тихо спросила Эмили. Брюнетка заламывала пальцы за спиной и с любопытством рассматривала картины на стенах, стоящие на полу мольберты и валяющиеся смятые или разорванные в порыве злости куски бумаги. Одна из картин заинтересовала Эми больше всего: изображённая огромная церковь с золотыми куполами и чистое голубое небо без единого пушистого облака, на заднем плане виднелись высокие деревья с зелёными листочками, в окнах церкви можно было рассмотреть огонёк свечей, но если опустить взгляд, то можно увидеть, что под зданием изображён самый настоящий Ад. Скованный в цепи ангел, которому отрывают крылья, лишая его свободы, злые взгляды демонов, что смотрели на тебя своими чёрными прорисованными глазами, в которых даже не отражался свет, бесконечный кровавый лабиринт, где тебя подвергали самым изощрённым пыткам.

Эмили ощутила, как по её спине прошёлся неприятный холодок от данного рисунка, который словно отображал две стороны мира. Тот, что мы видим, и тот, что скрыт от наших глаз.

— Красиво, да? — девушка едва ли не подпрыгнула на месте, когда голос Люцифера прозвучал за её спиной.

— А-ага… Необычно даже.

— Просто у тебя фантазия не работает, как у неё, — блондин кивнул в сторону сидящей Алисии. — Хотя я теперь не слишком уверен, что у неё котелок нормально варить будет после такого. Папочка оказывается у нас ещё тот садист.

— Я не думаю, что оставлять её одну будет лучшим вариантом, — Дин облокотился о подоконник. — Мало ли что у неё в голове сейчас творится.

— Ладно, тогда Ванесса может остаться с ней, когда я уйду, — в дверях внезапно появился серьёзный Михаил. Он поправил очки и положил на тумбочку одну единственную книгу. — Посмотрим, что можно сделать.

— Ой, психиатр нашёлся, — съязвил Люцифер и показал раздвоенный язык старшему брату.

— А может получится, — вступилась Эмили и с отчаянием взглянула на Алисию. — Лучше, чем ничего.

— Простушка, какая ты нудная! — Дьявол положил руку на макушку Эми и тяжело выдохнул. — Тогда мы, ваше величество психолог, покинем вас.

Уходя, Ванесса взглянула на поставившего стул перед кроватью Михаила, и в голову ей врезался прошлый неудавшийся разговор. Девушка подумала, что может быть стоит обсудить это сейчас, расставить все точки на «я», но потом помотала головой в стороны, отгоняя такие ненужные сейчас мысли. Лучше оставить это всё на лучшее время.

========== Глава 36: Ты, я и гордое звание женщины ==========

— Что это? — Дин разглядывал большой плакат в холле. — Это Чак сюда повесил?

— Подозреваю, что да, — Михаил кивнул своим братьям, зазывая присоединиться к просмотру объявления. — «Всемирный женский день»? Что это такое?

— Здесь же написано: Междунаро́дный же́нский день — праздник, отмечаемый ежегодно 8 марта в ряде стран как «женский день». Исторически появился, как день солидарности женщин во многих странах в борьбе за равные права и эмансипацию, — прочёл вслух глашатай. — Чак хочет, чтобы мы отпраздновали?

— Да, здесь ещё говорится, что им дарят подарки, — Люц почесал переносицу. — Смотрите, вон первый пошёл.

И правда, кто-то вручил Ванессе розовый пакетик с неизвестным подарком.

— Вон Эмили идёт, — обратился к Гейбу на ухо Дин. — Нужно что-то ей подарить.

— Например? — поднял брови глашатай.

— Все женщины любят духи. Я отвлеку её, а ты раздобудь подарок, — Дин подошёл к протирающей зеркало брюнетке. — Как дела?

— Привет, Дин, — Эмили сняла перчатки с рук. — Дела — отлично, а что?

— Э-э-э… — мужчина немного растерялся, оглядываясь по сторонам. Он заметил приближающегося к ним Гейба, со свёртком в руках. — Гавриил хочет тебе кое-что вручить!

— Та-дам!

Эмили взяла в руки флакончик, не зная даже как на это реагировать.

— О… — она изо всех сил приподняла уголки губ. — Освежитель воздуха, как мило…

— Пф-ф-ф… Что ты, это духи! — Дин пытался как-то исправить положение. — Понюхай.

— Я… Чуть-чуть побрызгаю в сторону, — брюнетка нажала на конусообразную крышечку, получая себе прямо в глаза струю из освежителя. Она закашлялась. — Очень… Своеобразный аромат.

— Ну, теперь ты всегда будешь приятно пахнуть… — неловко улыбнулся глашатай.

— Да, словно в сосновом бору, — проходящий мимо Люцифер хихикнул.

— У тебя претензии? — Дин отпихнул Дьявола в коридорчик. За ним потянулись Гейб и Михаил.

— Вы вообще не той дарили подарок, — блондин скрестил на груди руки. — Эмили вообще не женщина ещё.

— По-твоему, звание женщины можно заслужить, только через постель? — хмыкнул Михаил. — Я считаю, на эту роль подходит больше… хм, Анаэль!

— Что? — Дин скрестил на груди руки. — Ладно ещё Ванесса, но Анаэль?

— Тогда у нас есть только один способ выяснить это, — начал было Гейб.