Лестница на Небеса

— Эмили!

Брюнетка обернулась на звонкий голос и увидела, как Ванесса в окрашенном кровью платье медленно шагала по костям к ней. Розоволосая не обращала внимание на то, как под её ногами трещали и ломались останки врагов и друзей. Все они перемешались в одной огромной куче и стали частью этого места.

— Прими решение, Эмили, — ровным голосом говорила Ванесса, протягивая руку, чтобы коснуться лица подруги, но в какой-то момент за её спиной вырастает знакомая мужская фигура. И совсем скоро Эми понимает, что это Дин. Охотник в руках держит топор, с лезвия которого капает густая кровь. Похожие на алые бусинки капельки падают вниз с чрезвычайно громким чавканьем, а орудие со свистом пронзает тело Ванессы. Эмили слышит собственный крик у себя в голове, но тело остаётся неподвижным, словно оно окаменело, словно невидимый кукловод запрещает своей кукле идти вперёд, заставляя лишь молча наблюдать, как друг жестоко расправляется с другом.

Винчестер забивает Нессу без сожалений и жалости. На его небритое лицо попали капли её крови, на руках остались вырванные клочки её розовых волос.

— Я не хотел, — хрипит Дин и тут же выхватывает пистолет, но наставляет он не на Эмили, а на себя. Палец резко нажимает на курок, оглушительный выстрел и алые ошмётки летят в стороны, окрашивая и, заливая кости в багровый. Воздух начал наполняться запахом металла, смешиваясь с гарью и мясом, создавая тошнотворный букет.

Олень громко и требовательно хмыкнул, будто призывая Эмили вновь следовать за ним. Её глаза наполнились жгучими слезами и сердце обливалось кровью, хотелось сбежать отсюда, как можно скорее, но вместо этого она шла вперёд, по костям. Тело любимой подруги, как и тело Дина рассыпалось серым пеплом, оголяя такие же чёрные кости. Теперь и они стали неотъемлемой частью сего кладбища.

Впереди девушка увидела дуб невероятных размеров, но на толстых ветках его, подобно гирляндам висели бледные тела знакомых ей людей.

— И повелел нам Бог и приняли мы кару Его, — тихо проговаривал Кастиил, затягивая на своей шее толстую петлю. Он перевёл совершенно пустой взгляд голубых глаз на стоящую под веткой Эмили. — Я не хотел.

Закрыв глаза, он шагнул вниз, послышался отвратительный треск, ломающейся ветки и ко всем остальным прибавилась ещё одна свободно болтающаяся «гирлянда». Эми с трудом заставила себя отвести глаза на толстый ствол дерева, но там она увидела врастающих в ствол архангелов. Они медленно погружались всё глубже и глубже, словно дерево всасывало их, заставляя их становится частью себя.

— Гавриил… — губы словно онемели и имя вырвалось сдавленным шёпотом. По лицу уже давно катились слёзы, оставляя после себя холодные влажные дорожки. Девушка каменными усилиями заставила своё тело сдвинуться с места. Она слышала, как недовольно начал фырчать олень, но душа её желала хоть мельком прикоснуться к нему, убедиться, что он такой же тёплый и также пахнет шоколадом. Но Гавриил был холодный, как лёд и аромат шоколада пропал. — Хватит… Хватит! Достаточно! Не надо больше!

И в один миг всё пространство раскололось на огромные куски стекла, возвращая Эмили в тот самый коридор, усыпанный лепестками роз. Олень продолжал стоять рядом, но теперь рога его ярко пылали огнём. Языки пламени не причиняли ему боли и оставались на месте, не перебрасываясь с жадностью на его шерсть и плоть. Он смотрел, как Эми рухнула на колени, давясь собственными слезами и стараясь унять боль в груди. И когда он ушёл, вместе с ним пропали светлячки и вместо роз, теперь были острые осколки, впивающиеся в бледную кожу, желая причинить ещё больше боли. Но физическая боль была ничем по сравнению с душевной.

— Эми! — послышался громкий шлепок, а затем щёку обожгла боль. Брюнетка резко села, жадно и со свистом втягивая прохладный воздух, наполненный цветочными духами. Девушке потребовалось около трёх минут, чтобы понять, что она сидит у себя в постели, а рядом стоит взволнованная подруга. Ванесса проснулась от громких всхлипов и странного скрежета, девушка уже решила, что это Люц вновь издевается, но нет. Эмили металась в кошмаре, царапая ногтями рядом стоящую тумбочку. Несса никогда прежде не видела, что сны могут буквально потрошить человека изнутри. — Всё… Нормально?

— А? — Эмили заторможено повернула голову и взглянула на присевшую рядом Ванессу. Перед глазами тут же встала картинка того, как Дин убивает подругу и застреливается сам. В горле появился болезненный ком и по щекам полились слёзы. — Нет! Ничего не в порядке!

— Эй, ты чего, Эми? — Несса прижала к себе брюнетку, начиная гладить её по волосам. Она не понимала, что такого могло ей присниться, но почему-то была уверена, что это не с проста. — Что ты видела?

— Смерть, — не думая выпалила Эмили, резко переставая плакать. Эми сжала руку розоволосой, ощущая, как её потряхивает после кошмара. Хотя, это было больше похоже на непонятное видение, ведь всё было настолько реально и нереально одновременно. Сердце больно сжалось и на мгновение пропустило удар. — И там был олень.

— Олень? — удивилась Ванесса, не замечая, что пальцы подруги всё сильнее сжимают её запястье. Обладательница розовых волос нахмурилась, когда Эми вдруг подорвалась на ноги и чуть не упала на ровном месте. — Ты куда это намылилась, а?

— Мне нужна книга.

— А до утра не подождёт, а? — Несса не собиралась отпускать её одну. В данный момент подруга была явно не в себе и мало ли что она может учудить. — Прямо горит, аж поджаривается, да?

— Да. Не то слово. Я точно где-то видела это животное.

— Конечно видела. В мультиках, например, — Ванесса накинула на себя халат и вышла следом. Но не прошли они и пары шагов, как Эмили стало очень плохо и девушка рухнула прямо посреди коридора, погружаясь во тьму всё глубже и глубже. Туда, где нет ничего и никого.

========== Глава 27: Божий замысел ==========

Чак сидел на скамейке в прекрасном, наполненном птичьим пением парке. Он смотрел на танец красивых рыжих бабочек, размышляя над своими деяниями. А не перегнул ли Он палку? Так ли должно было случится?

— Я должен быть строг, — сам себе ответил Ширли и усмехнулся, когда птицы вспорхнули с ветки, устремляясь в бесконечное голубое небо. Хотя, почему это бесконечное? У всего есть конец, просто не все о нём знают. А если точнее, то лишь Он и знает. Чак был доволен собой, ему нравились свои творения, всё, что его окружало — безупречно, даже люди со своими пороками и изъянами стали лучшими для него во всех смыслах.

Но единственное, что огорчало по-настоящему — собственные дети. Ангелы, которые стали неуправляемыми, заносчивы, слишком горделивы. Они совершенно позабыли для чего Он создал их, для какой цели предназначена их мощь, вековые знания… И это причиняло Чаку боль, как отец, Ширли желал лучшего, но и требовал повиновения, как правитель. Что станет с миром, если воины откажутся подчинятся? Разразится анархия. А в их случае и целый апокалипсис. Разрушения целой планеты нельзя допустить и чего бы это не стоило, Чак решит проблему, как решал всегда, во все времена.

Мужчина поднялся со скамьи, замечая, как из-за Его настроения небо начали скрывать хмурые тяжёлые грозовые тучи. Он не хотел испортить этот солнечный денёк, но раз всё так пошло, то ничего не поделаешь, значит будет дождик. Ширли размеренными шагами топал вперёд и в один момент силой мысли перенёс себя сразу в созданный им отель. Наполненный голосами первый этаж мигом погрузился в звенящую тишину, не слышно было даже дыхание, словно по одному щелчку всё и все умерли. Чак ощущал прикованные к себе испуганные, злые, даже испепеляющие взгляды окружающих его детей и охотников. Все они занимались своими делами, помогая друг другу, разбираясь с поставленной задачей вместе, подобно единому сложному механизму.

И это не могло не радовать. Значит жизнь простыми людьми пошла детишкам на пользу. Почти всем. Создатель не мог не заметить оставшуюся внутри Анаэль гордость, она старалась даже сейчас показать насколько она превосходила других, даже когда в её руках нет никакой власти. Ну что же за бестолковая дочь? А ещё Люцифер. Павший в Его глазах сын и получивший второй шанс, не хотел им воспользоваться, продолжая творить всё, что вздумается. Какой вздор! И что прикажете с ним делать? На него ничего не действует: ни клетка, ни тот факт, что теперь он просто букашка, если Ширли пожелает, то просто раздавит его. И почему Люцифер никак не может понять такую простую истину? А Гавриил? Неужели младший из архангелов и считайте Его правая рука берёт пример со старшего брата? И почему именно с Дьявола? Неужели Михаил и Рафаил недостаточные примеры для подражания?