Страница 40 из 45
X
ЛУН-ВАН ЖАЛУЕТСЯ НЕБУ
Дорóгой Лун-ван Восточного моря пришел в себя, почувствовал себя лучше, и к моменту приезда в столицу Ао-жэня он совершенно оправился: только волнения, заботы и последнее несчастье наложило на его лицо неизгладимый отпечаток. Он осунулся, постарел, и слезы беспрестанно лились из его глаз. Ао-жэнь часто посматривал на него и качал головой — он жалел его…
«Если, — думал Ао-жэнь, — Лун-ван и виноват, то возмездие не по вине: оно чересчур жестоко!»
Наклонившись к уху Лун-вана, Ао-жэнь сказал:
— Не горюйте, великий Ван, и успокойтесь. Я думаю, что помогу вашему горю. У меня созрел план; если мы его выполним, то на всей земле не будет ни одного места, где могли бы себе найти приют восемь подлых духов!
Лун-ван вскочил: всю его печаль и болезнь как рукой сняло… Ао-жэнь, славившийся своей мудростью, опытностью и талантами правителя, дает ему надежду в тот момент, когда Лун-ван думал, что им потеряно все и невозвратно…
— Дорогой мой старший брат, раз вы говорите, что у вас есть план, я знаю, что этот план будет хорошим… Умоляю вас, скажите скорей, что и как нужно сделать; у меня, кажется, сердце разорвется от радости.
— Садитесь, дорогой брат, слушайте и не волнуйтесь, — успокаивал его Ао-жэнь. — По моему мнению, на каждого из наших врагов, ба-сяней, падает по четыре преступления: во-первых, они убили ваших детей и нарушили тем человеческий закон; во-вторых, уничтожили дворец государя и этим нарушили государственный закон; в-третьих, столкнули великую гору в море и, в-четвертых, засыпали море; этими преступлениями они нарушили законы природы, т. е. законы Земли и Неба. Мы убедились, что воевать с гениями мы не в силах; следовательно, единственный для нас выход — пожаловаться на них Небесному Двору… Если мы укажем Верховному Повелителю на их преступления, Владыка, конечно, разгневается на них, станет на нашу сторону и пошлет небесные силы против ба-сяней… Возможно, что последние, по своей гордости, вздумают сопротивляться; это будет очень хорошо, потому что на помощь небесным силам мы пошлем и свои войска. Тогда и Небесный Император будет нами доволен, и ненавистные гении будут, наконец, разбиты и жестоко наказаны… В крайнем же случае, если и на этот раз нам не удастся победить их, то и это не беда; если они рискнут сопротивляться, то они, следовательно, решили идти не только против самого Бога, но даже против божьей воли, что еще хуже. Это явится страшным, непростительным грехом… И в таком случае великий Юй Хуан-ди, «Нефритовый Император», сам покарает их. Вы теперь понимаете, что стоит нам написать об этом доклад Высочайшему и хорошенько изложить дело — и тогда гениям не миновать беды: гибель их будет неизбежна!
Лун-ван так обрадовался, что готов был смеяться и плакать, как ребенок:
— Брат мой, мой старший брат! Вы обладаете божественным разумом и талантами!.. Вы совершенно правы — все случится так, как вы говорите, иначе не может быть… Скорее, скорее идите писать доклад!
Скоро Ао-жэнь от имени Дун-хай Лун-вана написал доклад, который гласил:
«Величайший повелитель всех небес, светил, земли и всего сущего! Я, Лун-ван Восточного моря, по вашему высочайшему велению правил Восточным морем. За все время моей службы я исполнял свои обязанности так старательно, что не только не совершил каких-либо преступлений или противозаконных проступков, но даже не получил ни одного замечания… К величайшему моему горю и печали должен теперь доложить, что ба-сянь, Восемь Бессмертных, не будучи ничем на то вызваны, совершенно разрушили и уничтожили мое царство… Каждый из них совершил по меньшей мере по четыре преступления против законов небесных, земных и человеческих, за что они должны отвечать на основании божественной справедливости: во-первых, они уничтожили целое царство, погубив при этом до тысячи родов и видов обитавших в море разных существ — рыб, животных, драконов и других. Затем, они изменили лицо земли, вынув из нее гору, при этом они уничтожили тысячи десятин земли пашни, на которой уже колосились хлеба… Переправляясь через вверенное мне море, они нарушили божественный закон природы. Я приказал моему старшему сыну наблюдать за поверхностью моря во время этой переправы; и когда он убеждал ба-сяней быть осторожными и не причинять несчастий морскому населению, то они убили его мечом… Мало того, они убили затем и второго моего сына. Не довольствуясь этим, они бросили волшебную огненную хулу в мое царство, сожгли мой дворец и все управления… Считая, что и этого еще недостаточно, они столкнули гору, засыпали мое царство землей и песком, засыпали всех нас и навсегда уничтожили Восточное море, прекратив движение его вод… Ныне, после убийства моих сыновей, я не имею наследников, и мне некому передать после себя престол. Да и я сам, после сожжения дворца и уничтожения моего царства, не знаю, где мне преклонить голову и где искать убежища на склоне лет… А люди, лишенные пашни, где они возьмут земли для земледелия, единственного занятия, которым они могут поддерживать свое существование?!
Почтительно докладывая о всем вышеизложенном Верховному Слуху, ходатайствую, чтобы Восемь гениев, нарушивших земные и небесные законы, были бы подвергнуты смертной казни. Я же, грешный и недостойный, готов к смерти, потому что горесть моя больше нестерпима для души моей».
Лун-ван пришел в восторг от канцелярской ловкости Ао-жэня и от его искусства излагать факты в потребном ему освещении. Доклад тотчас же был подписан и представлен выше восьми небес, самому великому верховному повелителю миров, Юй Хуан-ди, «Нефритовому Императору».
Юй Хуан-ди, Вселенское Око, Могущество, Сила, Справедливость и Верховная Закономерность, слишком велик, чтобы ведать непосредственно внутренними, домашними делами на земле или на какой-либо другой планете или звезде; тем более он обыкновенно не вмешивался в мелкие дрязги разных земных червей. Но теперь, получив донесение от Дун-хай Лун-вана, одного из исправнейших владык, до сих пор никогда не возбуждавшего никаких дел перед вышним Престолом, Юй Хуан-ди разгневался чрезвычайно:
«А, эти ничтожные создания, — вероятно, думал Юй Хуан-ди, Верховный Повелитель, — бывшие еще недавно ничтожными людьми, как только им удалось получить кое-какие знания и овладеть простейшими силами природы, так они тотчас же сделались злобными и самовольными?! Такому вредному самодурству необходимо положить конец!.. Но все-таки нужно сначала расследовать дело, чтобы не нарушить справедливости».
Он потребовал к себе старого, испытанного воеводу небесных сил, Чжао.
— Чжао Юань-шуай (воевода Чжао), — приказал император, — отправляйтесь сейчас же на землю и расследуйте, правда ли то, что написал Дун-хай Лун-ван в своей жалобе? Если подтвердятся указанные четыре преступления ба-сяней, то тотчас усмирите их, а затем и судите. Если же они вздумают сопротивляться — уничтожьте их без всякой жалости!
Чжао Юань-шуай собрал свой небесный отряд и сейчас же ринулся на землю. Здесь его встретили все четыре лун-вана и положительно обворожили своим приемом, покорностью и готовностью выполнить все предначертания Неба…
Расспрашивая их, воевода Чжао собрал массу данных, служивших к обвинению ба-сяней… Когда же Юань-шуай в сопровождении всех лун-ванов вышел на взморье и огляделся кругом, он увидел, что вместо стоявшей на берегу великой горы образовалась равнина, а вместо Восточного моря, где стоял дворец Лун-вана, теперь простирается изрытая, исковерканная суша…
— Какого же еще лучшего доказательства нам нужно, — сказал с огорчением Чжао Юань-шуай, потому что он все-таки в глубине души надеялся, что вина гениев окажется не так велика… Теперь же, при виде того, что сделали ба-сянь, он окончательно убедился в их злодействах и решил прекратить их свободное существование в земных сферах.
— Где живет каждый из восьми духов? — спросил Чжао.
— Мы затрудняемся ответить на этот вопрос, — ответил Ао-жэнь, — но знаем, что все гении в настоящее время находятся вместе на собрании духов в Лун-хуа.