Страница 6 из 11
– Нет. На такси.
– Разрешите в таком случае предложить вам свои услуги. Покамест – только транспортные. Домой поедем все вместе – в моём служебном автомобиле.
– С удовольствием.
– Профессора с собой берём?
– И не надейтесь, – поспешил подать голос всё видящий и всё слышащий Фёдор Алексеевич. – Избавиться от меня вам не удастся.
– Ну-у… Это мы ещё посмотрим! – улыбнулся старший майор.
– И в дальнейшем, пожалуйста, ведите себя прилично. Иначе сдам Славке, он из вас обоих котлеты сделает, – попытался обратить всё в шутку учёный.
– Слушаюсь! – с серьёзным видом согласился Лаврентий Фомич. – Да, кстати, на ближайших тренировках меня не ждите – выезжаю на освобождённые территории. С инспекцией.
– Эх, как бы я хотел отправиться туда вместе с вами…
– Так в чём же дело?
– Служба, мил человек!
– Так и мы вроде как без дела не сидим…
– Вашего отсутствия никто и не заметит. А у меня – сотни, нет – тысячи студентов. Уеду – кто будет сеять доброе, разумное, вечное?
– Логично, чёрт побери!
– Вот, даст Бог, доживу до выходного – и в Несвиж.
– Вы там родились, если не ошибаюсь?
– Именно, милейший Лаврентий Фомич. Так точно!
– А давайте так… Я постараюсь быстренько уладить свои дела и на выходной присоединиться к вам. Если не будете возражать, конечно.
– Но как вы нас найдёте?
– Это мои проблемы. Заодно костёл Тела Господня[11] посетим. Говорят, краса – неописуемая.
– Ещё бы!
– По рукам?
– По рукам, товарищ нарком!
23 сентября 1939 года в Стране Советов, как и положено, был короткий рабочий день. Суббота!
Фролушкин и Плечов читали лекции в разных корпусах университета и никак не надеялись на встречу.
Но она состоялась.
Случайно.
Фёдор Алексеевич выходил на улицу и в дверях едва не столкнулся с главным продолжателем своего дела.
И хотя особого дефицита общения друг с другом наши герои явно не испытывали – всё же с момента возвращения в Минск профессор продолжал жить, как он сам не раз говаривал, – вместе с молодожёнами, – в их уютной «двушке», радости их не было предела.
– Что, батя, наконец-то – свобода?
– Нас встретила с тобой у входа…
– Точно. Я только забегу ненадолго в деканат – и пойдём домой. А завтра утром вместе отправимся в Несвиж! Машина прибудет в семь утра.
– Ты уже договорился?
– Да. С Толиком. Вы его знаете.
– Это он возил тебя на вокзал в тот день, когда я вернулся из Белокаменной?
– Ага.
– Прекрасно. Вот только сейчас я не могу составить тебе компанию – хочу посетить старую квартиру, проветрить помещения, вытереть пыль…
– Может, сделаем это вместе?
– Не стоит, сынок. Ольга уже надорвала руки – то с малым, то с домашним хозяйством; лучше подмени её на часок-другой.
– Слушаюсь, товарищ профессор!
– Долго я не задержусь. Так что готовьте ужин. Кстати, картошка у нас есть?
– Нет. Вчера закончилась.
– Плохо.
– Сам знаю.
– Сделай милость, купи по дороге немного бульбы[12], уж больно драников[13] захотелось.
– Будет исполнено, отец!
– Спасибо, родной…
Плечова разбирало любопытство (очень уж неожиданно Фёдор Алексеевич решил уборкой заняться), но совесть – неизменная спутница каждого истинного интеллигента – не позволяла следить за человеком, которого он безмерно уважал. Да что там уважал – обожал, любил больше отца родного!
Поэтому Ярослав коротко обнял своего учителя и направился в другом, противоположном направлении.
А зря!
Иначе бы он стал свидетелем очередной встречи профессора с таинственным священником и, возможно, признал в нём кое-кого из своих старых знакомых, после чего уже тогда стал бы готовиться к неизбежным неприятностям. Недаром ведь люди говорят: «Предупреждён – значит, вооружён». Значит, сможешь вовремя принять все необходимые меры, чтобы изменить ход событий и в конечном итоге избежать трагического исхода…
Но этого не случилось.
И произошло то, что произошло…
Первые шаги Санька начал делать ещё несколько месяцев тому назад. Теперь он не просто ходил – летал по квартире, пытаясь везде сунуть свой маленький носик.
Из спальни – в кухню, из кухни по коридору – в комнату любимого «деда».
Потом, нагонявшись за день до седьмого пота, пацан беспробудно дрыхнул до следующего утра.
Но в этот раз что-то пошло не так.
Несмотря на моросивший за окном дождь, обычно благоприятствующий крепости сна, малыш всю ночь ворочался с боку на бок, часто всхлипывал и звал любимую мамку.
Часам к шести утра Ярославу это изрядно надоело, и он ушёл на кухню.
А там уже колдовал Фёдор Алексеевич!
– Чай будешь, сынок?
– Не откажусь… Но, может, сначала всё-таки пробежимся? Согласно нашей давней традиции…
– Нет уж. Уволь. У меня – законный выходной! Положено. Один раз в неделю.
– От спорта только тогда есть польза, когда занятия ежедневны, систематичны…
– Да знаю я, знаю… Только скакать по лужам мне, старому хрычу, противопоказано. Не дай бог, схвачу какую-нибудь заразу и слягу. В такой ответственный момент, когда «планов громадьё»…
– Ну-ка, ну-ка, о чём вы?
– Ты в окно глянь – дождь всю ночь лил.
– Я не о погоде… Я о планах.
– Тогда пододвигайся ближе… Сахарку брось. Побольше. И мне, и себе… Спасибо, сынок. А теперь – слушай… Да постарайся запомнить.
– Я весь – внимание!
– Моя прапрапрабабушка служила у одного из Радзивиллов. Надеюсь, кто они такие, тебе объяснять не надо?
– Обижаете…
– Никак нет, дорогой мой, никак нет – даже не пытаюсь.
– Спасибо. Можете продолжать, уважаемый Фёдор Алексеевич.
– С тех пор из поколения в поколения в нашем роду передаётся миф о несметных княжьих богатствах, которые бабка вроде бы как видела собственными глазами. Честно говоря, поначалу я в это не очень верил… Пока не вырос и не ознакомился с донесением Николая Репнина – российского посла в Речи Посполитой, которое он однажды направил царице Екатерине Второй… Цитирую:
«После блестящего обеда на 300 особ король спустился в подземелье замка и увидел золотые слитки, уложенные до самого потолка. Золота было на сотни пудов, множество золотых украшений да двенадцать апостолов из этого металла и серебра, усыпанных драгоценными камнями»…
– Однако у вас и память!
– Не жалуюсь… С тех пор я заразился идеей разыскать клад и передать его нашему народу. Одобряете такое решение, товарищ аспирант?
– Естественно. Мы ведь уже говорили однажды на эту тему. Но… Как говорится, есть одно «но»: сначала надо найти этих апостолов.
– Вот! Вот! Большинство исследователей уверены в том, что сокровища находятся в огромном тоннеле, который в XVII веке соединял два замка Радзивиллов – Несвижский и Мирский[14]… Между ними что-то около тридцати километров…
– Немало!
– Там их, конечно, искали многие авантюристы: и в 1812-м, и в 1815-м, и гораздо позже… Однако, насколько мне известно, успех не сопутствовал никому из них.
– Но ведь отсутствие результатов не означает, что мы должны поставить под сомнение сам факт существования золотых апостолов?
– Нет конечно. Слишком многие исторические персонажи видели реликвию и в деталях описали её в своих воспоминаниях.
– Погодите… Выходит, у вас есть вполне обоснованная уверенность, что клад так и находится на прежнем месте?
– Похоже на то. И думаю, мне удалось вычислить, где именно…
– Дайте мне лопату. Немедленно! – встрепенулся Ярослав.
– Погоди. Мы ведь ещё до Несвижа не добрались.
Глава вторая. Поиск в темноте
По роскоши Несвижский замок ничуть не уступает ни одному всемирно известному монаршему дворцу.
11
Правильное название: фарный костёл Наисвятейшего Божьего Тела, но некоторые люди (особенно православного вероисповедания) иногда говорят: «Костёл Тела Господня». Особой ошибки в этом нет… Так что не обессудьте, уважаемые коллеги – ревнители уникальной белорусской истории. А что значит «фарный» – объясню позже, когда для этого представится удобный случай. – С.Б.
12
Бульба – картошка (бел.). Даже как-то неудобно сегодня растолковывать такие, ставшие общеизвестными, понятия. – С.Б.
13
Драники – картофельные блинчики, очень популярные в Белоруссии.
14
Мирский замок – памятник средневековой архитектуры. Находится на территории посёлка Мир Кореличского района Гродненской области.